Записки начальника нелегальной разведки - Юрий Дроздов

Роль инспектора Клейнерта заставила меня вспомнить присказку одного французского полководца перед боем: "Дрожишь, скелет. Дрожишь. Ты задрожишь еще сильнее, когда узнаешь, куда я тебя поведу".

Я пошел и выдержал, завел друзей, знакомых, выполнил свою инспекторскую функцию, памятуя о том, что "страшней начальства немцев нет" (как говорили у нас в дивизионе на фронте).

Группа обеспечения операции работала в одном ритме с Западом, заинтересованным в "Георгии" как специалисте. Фирмы ждали его.

Перехватив документы проверки и направив необходимые для внедрения "Георгия" на Запад подтверждения, инспектор Клейнерт возвратился в Восточный Берлин.

Чего только не пришлось изучить, прочитать или просто понять, "делая жизнь" "Георгия" и других нелегалов. Ведь каждое слово в характеристике или рекомендации имело свое второе, понятное только "боссу" или "шефу бюро персонала", значение. Расшифровка этих терминов была весьма сложна, но необходима, чтобы обеспечить продвижение "Георгия" в нужном направлении. Вот посмотрите только, насколько изобретательны кадровики всех уровней в кодировании истинного смысла служебной характеристики.

Если в ней написано: все работы выполнял с большой прилежностью и интересом, - следует читать: он старался, но без особого рвения.

Обладает профессиональными знаниями, проявляет здоровую уверенность в себе - мало знаний, большая глотка.

Постоянно старался выполять порученную работу к удовлетворению руководства - способности средние.

Своим поведением являлся примером для окружающих - абсолютным нулем не был.

Добросовестный коллега - делал, что мог.

Прилагал все свои способности - результаты работы слабые.

Все задачи выполнял в соответствии с действующими требованиями - ... но никогда не проявлял инициативы.

К порученным заданиям относился с пониманием - ... но его устраивало все.

Мы ценили его старания - был карьеристом.

Старался установить хорошие отношения с шефом - был подхалимом.

Над всеми порученными заданиями работал с большим усердием- ... но без всякого успеха.

Благодаря своей общительности способствовал улучшению общего климата пьяница, разбазаривал рабочее время на прибаутки.

К коллегам относился с большим уважением и чувствительностью- искал сексуальные контакты.

Руководство довольно выполнением порученной ему работы- посредственные результаты.

Руководство постоянно выражало удовлетворение выполнением порученной ему работы - на него можно положиться.

Порученную работу выполнял к полному удовлетворению руководства - хорошие результаты.

Порученную работу постоянно выполнял к полному удовлетворению руководства очень хорошие результаты.

Он покидает нас по обоюдному согласию - мы его уволили.

Он покидает нас по собственному желанию - мы ничего не имеем против.

Через несколько дней мы провожали "Георгия". На дружеской прощальной вечеринке он окрестил меня "министром документаций", оставил мне интересные книги на немецком языке, которые изучал в период подготовки. Сейчас порой их читает моя внучка.

Провожая меня в отставку, как бы напоминая о самом трудном участке работы в нелегальной разведке и о том периоде службы, друзья вручили мне "Именное свидетельство" "Союза неформалов". Я глубоко признателен им за шутку, за улыбку. Многие нелегалы, в которых мне удалось "вдохнуть жизнь иностранца", до сих пор нет-нет да вспоминают обо мне.

..."Георгий" выехал в США почти одновременно с возвращением Абеля в Центр и проработал там около 15 лет. В том месте, где он жил, его немного недолюбливали за ... нацистское прошлое, хотя специалистом в своей отрасли и по внешней политике США он был первоклассным. "Георгий" возвратился домой, выполнив задание. Через некоторое время он приехал в Ленинград навестить родственников, там заболел и умер от... перитонита. Спасти его не смогли. Говорить о работе "Георгия" подробнее и сегодня еще не время. И так сказано уже много. Американские и немецкие разведчики весьма заинтересованы в том, чтобы узнать его легенду, места работы, через его связи установить, кто же это был, как смог преодолеть все преграды и стать "своим".

Все годы жизни "Георгия" в США вместе с ним была наша разведчица, из иностранных граждан. Они "жили дружной семьей", в которой было все: и любовь, и дружба, и ссоры, и размолвки, и - самое главное - кропотливая разведывательная работа. Помню, в самом начале сотрудничества она ко всему относилась скептически, с большим недоверием. После смерти "Георгия" попросила отпустить ее на отдых. Мы согласились. В конце 80-х я встретился с одним разведчиком, который оказывал ей помощь в необходимых случаях, и попросил поинтересоваться, не желает ли она вернуться к активной работе. Через некоторое время она ответила, что с удовольствием сделала бы это, но ... только с "Георгием". Она отказалась, желая сохранить память о верном друге.

Возвращаясь домой, я долго думал, сидя в кресле самолета, об ее ответе. Я знал обоих около 30 лет, знал несходство их характеров и при этом глубину привязанности друг к другу, умение преодолеть себя ради интересов дела...

В беседе с американцами зимой 1992 года, я пошутил, сказав, что "Георгий" принес им большую пользу, и за это они со мной еще не рассчитались. Мы имели информацию- и только, а они с его помощью осуществили технический прорыв, достигли серьезных результатов. Поэтому было бы неплохо, если бы они увеличили на определенную сумму предоставляемый России 24-миллиардный кредит. Мои американские собеседники правильно меня поняли и через свою прессу известили свое правительство о моем предложении.

Администрация Соединеных Штатов его, к сожалению, не заметила.

...Один мой знакомый, который был в курсе этой операции, здороваясь, говорит с хитрецой: "Ннспектор Клейнерт". Как много это значит!..

Роль "инспектора Клейнерта" привела и к переменам в моей работе. Мне пришлось взять на себя выполнение ряда других оперативных функций, заняться по решению руководства и вербовкой агентуры для обеспечения деятельности нелегальной разведки.

Выполняя различные поручения, я изъездил всю страну вдоль и поперек, внимательно приглядываясь к людям, их нравам, привычкам. Впоследствии, когда я "разъезжал" по разным странам, большую пользу принесли мне рекомендации немцупутешественнику, которые я вычитал в книге "Единожды один хорошего тона" ("Einmal eins des guten Tons"), изданной в ФРГ в начале 50-х годов.. Этих десяти основных правил поведения немца за границей, на мой взгляд, необходимо придерживаться каждому уважающему себя и свою нацию человеку (и русскому, и американцу, и китайцу и т.д.). Попробуйте не согласиться с ними: 1. Никогда не забывай: в Германии ты немец среди миллионов немцев. За границей ты немец, по словам и поступкам которого судят о всей нации.

2. Не скрывай, что твои родители немцы, но позаботься о том, чтобы иностранец был этим приятно удивлен.

3. Придерживаешься ты глупой точки зрения, что за границей все много хуже, чем дома, оставайся дома. Думаешь, что на чужбине все лучше, не возвращайся домой.

4. Путешествуя по чужой стране, не привлекай к себе внимания замкнутостью. Чем ты тише, тем громче о тебе говорят другие. Будь в меру общителен.

5. Одевайся так, чтобы оставаться неброским.

6. Пой только тогда, когда тебя попросят.

7. Не стремись превзойти встречного, если видишь, что он сильнее. Если же ты сильнее в чем-то, дай себя победить, чтобы завоевать надежных друзей.

8. Не забывай, что только названия достоинств и пороков могут переводиться на другие языки. Однако, что они означают, в каждой новой стране ты будешь узнавать заново.

9. То, что тебе кажется странным в чужом народе, постарайся понять. Не удается самому, разузнай у других.

10. Находясь за границей, стремись только понять или узнать, но ни в коем случае никого не поучай.

Хотелось бы очень много написать о бывших сотрудниках Министерства безопасности ГДР, с которыми меня связывают годы совместной работы на трудном участке. Нынешняя обстановка в Германии не дает мне права назвать их, как не дает права перечислить имена тех, кто помогал в конкретных делах, - просто немцев, которые, возможно, помнят и Дривса, и Клейнерта, и Драгова (под этой фамилией меня знали сотрудники МГБ ГДР). Всем им говорю спасибо за дружбу и помощь.

Хотелось бы рассказать и о встречах с обыкновенными гражданами Германии, о сложных судьбах людей разных поколений, об их отношении к России, к русским. Я не могу это сделать, так как не уверен, что не доставлю им нежелательных хлопот или осложнений.

В конце лета 1963 г. я вернулся в Москву.

В декабре 1992 г. в газете "Мы/We" была опубликована статья Б.Иванова "Барон фон Хоэнштайн дает урок маркетинга", в которой сообщалось об одной из наших операций по проникновению в БНД, завершившейся вербовкой сотрудника этой спецслужбы. (Подробнее об обстоятельствах данного дела - в главе "Нужная работа"). Подобные публикации в российской и зарубежной прессе, опрос ряда сотрудников восточногерманской разведки в БНД после прекращения существования ГДР, привлекли более серьезное внимание федеральной разведывательной службы Германии к нашей нелегальной разведке и, в частности, к моей персоне.