Право на любовь (СИ) - Анна Никитина

куча брака. И всё это оформляем на возврат. В итоге освобождаюсь позже, чем планировал.

Ярослав*construction boss*Войтковский. «Ты уже закончила?»

Марина*огненная богиня*Власова. «Да, собираюсь выходить.»

Ярослав*construction boss*Войтковский «Жду около здания.»

Марина*огненная богиня*Власова. «Марат тоже выходит»

Чтобы остаться незаметным, отхожу за угол. Вижу выходящих Марину и Марата.

— Марина, вас подвезти? — спрашивает Марат.

Да, подвезешь, но не ты.

— Нет, спасибо, я уже такси вызвала. Скоро подъедет, — отшивает его Рина. Моя девочка.

— Хорошо, тогда до завтра. Встречаемся в холле и оттуда прямиком поедем.

— Договорились, — отвечает Рина.

— Хорошего вечера, Рина! — желает Марат и уезжает.

— Я смотрю, вы быстро спелись. Домой решил подвезти. Что, прониклась к нему сочувствием? Он тебя уже Риной называет. — бешусь я.

— Спелись мы или нет — не твое дело. По-моему я прекрасно выполняю свою работу. Только ты почему-то бесишься, — говорит Рина, садясь в машину.

— А то есть то, что он тебя Риной называет, это нормально? Хотя ты сама говорила, что так могут звать только близкие, ну и я ещё.

— Что ты от меня хочешь? Ты же сам хотел, чтобы мы подружились, а теперь ревнуешь.

— Вот ещё, — безразлично отвечаю, чем вызываю ухмылку у Рины.

— Будут какие-то указания по предстоящей командировке? — меняет тему Рина.

— В бардачке лежит диктофон. Записывай весь разговор. И будь аккуратней, пожалуйста. Шусов очень сильный человек, ему раскусить тебя будет очень легко. Веди себя естественно и не волнуйся. Он таких за версту видит. Сразу поймет, что к чему. — инструктирую ее.

— Хорошо, — соглашается Рина.

— И не пей с ним. Это тоже чревато последствиями. Не самыми лучшими для тебя. Хотя он может предлагать и даже настаивать.

— О нет. Пить я не умею. Я тогда слишком много болтаю, — смущается Рина.

— Буду иметь ввиду, — усмехаюсь я. — Ну и в случае чего звони.

Смотрю на неё. Взглядом веду от строгой черной юбки, что оголяет острые коленки, к белой блузке. Прохожусь по очертанию груди, которую так и хочется сжать в своих ладонях. Поднимаюсь выше, к оголенной шее с пульсирующей жилкой и маленькими тремя почти незаметными родинками. Веду выше и останавливаюсь на губах. Они меня манят. И подаюсь порыву.

— Я всё по… — Касаюсь её губ и не даю закончить. Я не проникаю в её рот. Не хочу пугать. Хочу, чтобы она просто привыкла ко мне. Чтобы поняла, что я не причиню ей боль. Чтобы почувствовала. Чтобы приняла. Чтобы вспоминала этот легкий поцелуй. Хотела большего. Хотела меня. Нас.

Я тону в этих ощущениях. От этого, казалось бы, легкого невесомого поцелуя и её сладковатых духов у меня кружится голова. Я словно опьяненный ими. И дело не в алкоголе, а в губах. Они мягкие и теплые. Не знаю, сколько длится наш контакт. Но он нравится нам двоим, поскольку Рина меня не оттолкнула, а её дыхание участилось. Она хотела бы продолжения, как и я, безусловно. Но не здесь. Не сейчас. Не тот момент и время. С большим усилием заставляю себя от неё оторваться.

— Это зачем? — недоуменно спрашивает Рина.

— Я хочу, чтобы ты подумала о нас… А это своего рода печать, что я всё равно тебя завоюю, каков бы не был твой вердикт. Хорошего вечера, Рина.

— И тебе, Ярослав.

Глава 9

Выбегаю из машины Ярослава и быстрым шагом преодолеваю расстояние до входной двери. Закрываю за собой и прислоняюсь к ней. Она прохладная и мне хорошо. Закрываю глаза и погружаюсь в ощущения от поцелуя. Он был легким и невесомым, словно крылья бабочки коснулись моих губ. Нежно касаюсь пальчиками своих губ. Аккуратно и так же невесомо провожу по ним и улыбаюсь. Улыбаюсь, как влюбленная восемнадцатилетняя дурочка.

Так, стоп, Рина. Это же Войтковский. Мальчик, рожденный с золотой ложкой во рту. Он специально так тебя поцеловал, чтобы ты о нем думала. Чтобы соскучилась. Хотела. Ждала. И поддалась. Словно бабочка, летящая на огонь. Которая может сгореть, но пролети она мимо того самого огня была бы она счастливее?

Он как та золотая кредитка, упавшая с небес. Хочется потрогать, прижать к себе, обнять, вдохнуть её аромат и, черт возьми, присвоить себе. Мне хочется, чтобы он был моим. Всецело принадлежал только мне. Чтобы я могла его обнимать, целовать, проводить с ним время, чтобы мы не скрывались от посторонних, чтобы просыпались и засыпали вместе. Но такое может быть только в сказках. Но, к сожалению, я не золушка.

Ночь провела в беспокойстве. Мне так и не удалось нормально выспаться, настроиться на рабочую командировку. Ярослав был весь в моих мыслях и снах. И я даже не хочу вспоминать, какого содержания это были сны. Ну ладно, не то чтобы не хотелось вспоминать. Но для меня же лучше этого не делать, а то еще позову его к себе в гостиницу.

Делаю кофе, и мне становится значительно лучше. Кофе бодрит. Это уже как ритуал для хорошего дня. Ярослав решил меня не отвозить, что непривычно для меня. Лишь написал «доброе утро» и пожелал «успешной командировки».

В холле офиса Вяземского в оговоренное время встречаемся с Маратом. Юлия отдает нам документы, и мы с Маратом едем в одной машине к пункту назначения. Периодически разговариваем на посторонние темы. С ним легко и комфортно. Нет зажатости. Он как друг. Хороший друг. И даже не верится, что он мог предать, что он вот так подло поступает с Ярославом. Хотя, поступаю ли я лучше него? Скорее нет, чем да. Одному помогаю, второго предаю. Закон бумеранга. Только вот почему именно меня выбрали на эту роль, непонятно? Что я должна извлечь из этой ситуации? Ведь в жизни все происходит не просто так. И этот опыт мне для чего-то нужен. Для чего только? Разобраться бы.

К гостинице мы приезжаем ближе к вечеру. Заселяемся. Переодеваемся в своих номерах и сразу же идем на ужин со знаменитым Шусовым. Интересно, как выглядит человек, которого Ярослав назвал «акулой бизнеса»? Хотя от упоминания этого прозвища становится только страшнее. Дрожь пробегает по телу, как бы я ни старалась её унять. Что если сейчас от того, как я буду вести себя, зависит моя жизнь. Узнай он, чем я тут занимаюсь, меня бы вряд ли оставили в живых. Ярослав, конечно, говорил, в случае чего звонить. Только он в Москве, а я тут. В сотый раз успокаиваю себя перед зеркалом, и мне даже удается натянуть лёгкую дружелюбную улыбку, что уже хорошо. Делаю глубокий вдох, затем выдох, забираю папку и включаю