Пластилин колец - Генри Берд

Припев: Оксилол, геритол, кукуруза, трикс.

В какой он уже не дышит.

Стоило Фрито закончить, как Орлон вдруг проснулся и знаком потребовал тишины.

- Столы для лото накрыты в Эльфийской Гостиной, - объявил он, и пир на этом закончился.

Фрито направлялся к столику, за которым сидели Мопси и Пепси, когда из-за росшего в горшке фикуса протянулась и схватила его за плечо костлявая рука.

- Следуй за мной, - сказал, отводя ветку, Гельфанд и повлек удивленного хоббота через зал в небольшую комнату, в которую почти невозможно было затиснуться из-за огромного, накрытого толстым стеклом стола. Орлон с Топтуном уже расположились за ним, и Фрито, усаживаясь рядом с Гельфандом с удивлением увидел, как в комнату вошли и сели подальше друг от друга его соседи по пиршеству, Гимлер и Ловелас. Сразу за ними появился крепко сколоченный человек в переливающихся всеми цветами радуги зауженных у щиколоток брюках и остроносых полуботинках. Последним вошел коротышка в крикливой рубашке, с вонючей эльфийской сигарой во рту и с доской для скрабла подмышкой.

- Килько! - воскликнул Фрито.

- А, Фрито, мальчик мой, - сказал Килько, с силой хлопая Фрито по спине, - значит, ты все-таки добрался сюда. Ну, и ладно.

Орлон протянул влажную ладонь, и Килько, порывшись в карманах, вытащил несколько смятых в комок купюр.

- Два, верно? - спросил он.

- Десять, - ответил Орлон.

- Ну да, ну да, десять, - согласился Килько и уронил купюры эльфу на ладонь.

- Каким далеким кажется теперь твой праздник, - сказал Фрито. - Что ты поделывал все это время?

- Какие у меня дела? - ответил старый хоббот.

Немножко скрабла, немножко педерастии. Я ведь теперь на покое, сам знаешь.

- Но что же все это значит? Кто такие Черные Всадники и чего им от меня надо? И какое отношение к этому имеет Кольцо?

- И большое и малое, милый хоббот, более или менее имеет, - объяснил Орлон. - Но всему свое время. Мы созвали это Великое Совещание, чтобы ответить и на твои вопросы, и на иные, но сейчас я скажу лишь, что происходит, увы, много такого, что нам совсем не с руки.

- Чего уж тень на плетень наводить, - мрачно произнес Гельфанд. Неизреченное Ни-Ни вновь наползает на нас. Наступило время решительных действий. Фрито, Кольцо!

Фрито кивнул и звено за звеном вытащил из кармана изготовленную из канцелярских скрепок цепочку. Резким движением он швырнул роковой брелок на стол, и Кольцо чуть слышно звякнуло по стеклу.

У Орлона перехватило дыхание.

- Волшебная вещь! - воскликнул он.

- А где доказательства, что это то самое Кольцо? - спросил мужчина в остроносых полуботинках.

- Здесь множество знаков, Бромофил, прочесть которые в состоянии мудрый, - объявил Маг. - Компас, свисток, магический дешифратор - все они здесь. А вот и надпись:

Грюндик блаупункт люгер скром

Чтопольз всхрап былуу!

Никсон фигсон назохист

Ребузу напугалуу!

Хриплый голос Гельфанда, казалось, долетал откуда-то издали. Зловещее черное облако заполнило комнату. Фрито подавился густым маслянистым дымом.

- Это что, обязательно? - спросил Ловелас, пинком ноги выкидывая за дверь еще изрыгавшую черные клубы дымовую шашку.

- Фокус-покус - так Кольца лучше смотрятся, - величественно ответил Гельфанд.

- Но что же все это значит? - спросил Бромофил, несколько раздраженный тем, что его при описании диалога обозвали "мужчиной в остроносых полуботинках".

- Существует множество переводов, - принялся объяснять Гельфанд. - Я полагаю, что это должно означать либо "Через ленивого пса перепрыгнет лиса", либо "Хватит за мной таскаться".

Никто не произнес ни слова и в комнате повисло странное молчание. Наконец, Бромофил встал и обратился к присутствующим со следующей речью.

- Я теперь многое понял, - сказал он. - Однажды в Минас Термите в полуночной грезе предстали передо мною семь коров и съели семь бушелей пшеницы, покончив же с нею, они взобрались на красную башню, трижды стравили и спели: "Скажи им прямо, без булды: коровы мы и тем горды". А после некто в белой хламиде и с весами в руках выступил вперед и зачитал, глядя в клочок бумаги, следующий текст:

Рост - пять одиннадцатых твоего,

вес порядка одной седьмой,

а платить по счетам тебе предстоит

на странице, так, шестьдесят восьмой.

- Да, это серьезно, - произнес Орлон.

- Ну ладно, - сказал Топтун, - насколько я понимаю, пора нам выложить карты на стол.

И сказав так, он принялся с шумом выкладывать на стол все, что заполняло карманы его выцветшего туристского трико. В конце концов, перед ним выросла изрядная груда довольно странных предметов - здесь был сломанный меч, золотая рука, стеклянное пресс-папье, внутри которого кружились снежинки, Святой Грааль, кусочек Истинного Креста и стеклянная же туфелька.

- Артопед из рода Артбалетов, наследник Барандила и Король Минас Термита, к вашим услугам, - несколько громче, чем следовало, сказал он.

Бромофил глянул на номер страницы и сморщился.

- Это же целую главу еще мучиться, никак не меньше, - простонал он.

- Так значит, Кольцо твое! - воскликнул Фрито и метнул его в Артопедову шляпу.

- Значит да не значит, - сказал Артопед, держась за кончик длинной цепочки, так что Кольцо раскачивалось над столом. - Поскольку оно обладает волшебной силой, оно и принадлежать должно тому, кто смыслит во всем этом мумбо-юмбо и шурум-буруме. То есть, к примеру сказать, магу.

И он аккуратно надел Кольцо на кончик волшебной палочки Гельфанда.

- В общем и целом, оно, конечно, да, то есть справедливо и воистину так, - затараторил Гельфанд. - Точнее сказать - и да, и нет. А может быть, просто "нет" в чистом виде. Дураку же понятно, что перед нами простой и ясный случай habeas corpus или даже tibia fibia, поскольку эту штукенцию хоть и изготовил Маг, - Сыроед, чтобы уж быть совсем точным, - но сами-то вещицы подобного рода изобретены все-таки эльфами, а Сыроед всего лишь работал по их, так сказать, лицензии.

Орлон подержал Кольцо на ладони так, словно оно было обозленным тарантулом.

- Нет, - веско сказал он, - не мне предъявлять права на это сокровище, ибо сказано: "Пусть отыскавший плачет".

Он смахнул невидимую слезу и набросил цепочку на щею Килько.

- Сказано также: "Пусть собаки спокойно поспят", - нашелся Килько и спустил Кольцо обратно к Фрито в карман.

- Ну, вот и договорились, - подхватил Орлон. - Пускай Фрито Сукинс держит Кольцо у себя.

- Сукинс? - переспросил Ловелас. - Вы сказали "Сукинс"? Это любопытно. У нас по Заморочке ползает на четвереньках какой-то шут гороховый по имени Гормон, вынюхивая следы некоего мистера Сукинса. Довольно странно.

- Действительно, странно, - сказал Гимлер. - О прошлый месяц в наших горах целая орава черных великанов верхом на огромных свиньях охотилась за каким-то хобботом по имени Сукинс. Я прежде об этом как-то и не задумывался.

- И это тоже серьезно, - провозгласил Орлон. - Рано или поздно они заявятся сюда, это всего лишь вопрос времени, - он с головой накрылся шалью и сделал такой жест, будто бросает акуле в пасть нечто, способное задобрить ее. - А поскольку мы придерживаемся нейтралитета, нам ничего не останется, как...

Фрито содрогнулся.

- Кольцо и его носитель должны уйти отсюда, - согласился Гельфанд. - Но куда? И кто будет хранить у себя Кольцо?

- Эльфы, - сказал Гимлер.

- Гномы, - сказал Ловелас.

- Маги, - сказал Артопед.

- Люди Роздора, - сказал Гельфанд.

- Выходит, остается только Фордор, - сказал Орлон. - Но туда даже недоразвитый тролль не сунется.

- Что там тролль, гном и тот не полезет, - согласился Ловелас.

Фрито вдруг обнаружил, что все взоры устремлены на него.

- Но разве мы не можем просто-напросто спустить Кольцо в канализацию или заложить его, а квитанцию съесть? - спросил он.

- Увы, - торжественно молвил Гельфанд. - Это не так просто.

- Но почему?

- Я же тебе объясняю - увы, - объяснил Гельфанд.

- Что увы, то увы, - согласился Орлон.

- Но не страшись, милый хоббот, - продолжал свои речи Орлон, - ты пойдешь не один.

- Добрый старый Гимлер составит тебе компанию, - сказал Ловелас.

- И бесстрашный Ловелас, - сказал Гимлер.

- И благородный Король Артопед, - сказал Бромофил.

- И верный Бромофил, - сказал Артопед.

- И Мопси, и Пепси, и Срам, - сказал Килько.

- И Гельфанд Серозубый, - добавил Орлон.

- Ну еще бы, - сказал Гельфанд, пронзая Орлона таким взглядом, что если бы взгляд мог покалечить, старого эльфа уволокли бы отсюда в мешке.

- Быть по сему. Вы отправитесь в путь, как только знамения будут благоприятны, - сказал Орлон и заглянул в карманный гороскоп. - И если я не слишком ошибаюсь, через полчаса знамения ожидаются просто бесподобные.

Фрито застонал.

- Лучше бы мне было и не родиться, - сказал он.

- Не говори так, милый Фрито, - воскликнул Орлон. - Минута, в которую ты появился на свет, была для всех нас счастливой минутой.