Солнечная девушка - Аврил Тремейн

– Как я смотрю?

– Будто я ненормальная.

– Потому что так и есть. Ты ненормальная.

– Я просто разумная, Лео. Мужчины постоянно это делают. Снимают девушку в каком-нибудь баре, быстренько тащат ее в постель, а потом говорят свое вечное «я тебе позвоню», хотя вовсе не собираются поддерживать отношения. Почему мне нельзя так поступить? Хотя никогда не говорю «я тебе позвоню». Да и зачем звонить, если они интересны тебе только в определенном смысле и ты вовсе не хочешь поддерживать с ними отношения. Я права? А секс – это что-то случайное. Ну, просто секс. – Она замолчала. И слава богу. Потому что у Лео голова шла кругом. – Я что хочу сказать, лучше заранее знать, чего ты хочешь: просто секса, просто дружбы или сначала секса, а потом дружбы. Все возможно! Только не надо высокопарного «я тебя люблю», когда речь идет об обыкновенном оргазме.

– А что, если ты действительно влюбишься?

– Никогда. Я никогда не влюблялась. И никогда не влюблюсь. Я же тебе говорила, что не хочу слишком сильно к кому-нибудь привязываться.

– Значит, по-твоему, Джонатану и Калебу не стоит жениться, а надо ограничиться просто сексом?

– Нет, я рада за них. – Лицо Солнышка смягчилось. – Я понимаю, многие люди любят друг друга. Взять хотя бы моих родителей. Просто это не для меня.

– Откуда тебе знать, если ты никогда не любила?

– Разве мы это не обсудили?

– Не достаточно подробно, Солнышко.

– Хорошо. Дело в том, что у меня все чересчур. Я чувствую все слишком сильно.

– Но не достаточно полно.

Она беспокойно прикусила нижнюю губу.

– Я так и не пришла в себя по-настоящему после смерти сестры. – В ее глазах стояли слезы, и она яростно моргала, пытаясь удержать их. – Я не могу это описать. Это такая мука. Мука.

– Это другая любовь.

– Да, другая. Но ее глубина… Думаю, мне безопасней плескаться у берега, не заплывая глубоко.

– Но у тебя же есть сильные привязанности, Джон, твои родители.

– Да, я люблю Джона и родителей. Но с этим ничего не поделаешь, они здесь. – Она легонько постучала по груди. – Но я хочу ограничить возможную опасность в будущем. А эта история с любовью самая опасная. Потому что я знаю, как буду любить. Убью ради него, умру за него.

– Прямо как я хочу.

– Как ты говоришь, что хочешь. С обрыва в пропасть. Но, оказавшись в пропасти, ты будешь мучиться от страха потерять того, кого любишь, или просто потерять любовь. А я не могу, не хочу этого. Потому что не знаю, как больно бывает потом. Давай не будем. Вернемся к сексу.

– Хорошо. Значит, после смерти сестры ты ограничиваешь всех любовников четырьмя свиданиями? И никто из них не захотел большего?

– Они знают, что это невозможно. И, несмотря на это, мы остаемся добрыми друзьями. Ладно, со всеми, кроме одного.

– А с ним что-то не так?

– Ему просто не понравилось, что женщина диктует свои условия. У нас не получилось даже первоначальной, как бы это сказать… договоренности. Я так понимаю, вы с ним из одного лагеря.

Лео понятия не имел, что думает по этому поводу. Но ему не нравилось, что Солнышко определяет, из какого он лагеря. Спасибо, увольте!

– Нет, я не из того лагеря.

– Так, Лео! Хочешь сказать, что готов подумать? Я имею в виду о сексе.

– Нет, я не хотел этого сказать.

– Тогда, может, проведем маленький эксперимент?

– Что за эксперимент?

– Я тебя поцелую, а ты оценишь, как тебе это. Лео открыл рот, чтобы сказать «нет». Солнышко не дала ему этого сделать. Широко расставив ноги, придвинулась к нему вплотную и сделала волнообразное движение телом, отчего ему показалось, что он сейчас кончит. Проклятие. Потом она оперлась руками о спинку дивана по обе стороны от его головы. Нарциссы. Красный шелк. Жар. Солнышко опустила голову и слегка прикусила его нижнюю губу.

– Нет, это не поцелуй, это уведомление о намерениях. Как обещала. – Она улыбнулась. – Так! Готов?

Все возражения мгновенно вылетели из головы. Лео обхватил ее и притянул к себе, желая, чтобы она почувствовала его стремительно нарастающее возбуждение, и, хотя не был уверен в том, что ее безумие не заразно, приник к губам девушки жадным поцелуем.

Ее губы были восхитительны. Его горячий язык торопливо обследовал ее нёбо, наслаждаясь тонким вкусом лимонного чая. Сердце бешено колотилось в груди. Он почувствовал, как руки девушки вцепились в его рубашку, и она с тихим стоном еще теснее прижалась к нему. Казалось, он сейчас сойдет с ума от желания. А потом ее руки скользнули между ними, расстегнули пуговицу джинсов и, дернув молнию, выпустили его мужское естество на свободу.

Лео затаил дыхание и оторвался от ее губ, чтобы глотнуть воздуха и попытаться воззвать к здравому смыслу. Ничего не вышло. Он знал только одно: ему необходимо снова поцеловать ее. Солнышко повернулась и упала на диван, увлекая его за собой.

Взявшись за красный шелк, он потянул его. Вверх, вверх. Пока пальцы не коснулись ее кожи, нежной, как атлас. Нет, не атлас, теплее, как бархат. Его руки скользили все выше и выше. Лео не хотел и не мог ждать. Он должен был почувствовать ее как можно скорее. Не отрывая губ от ее рта, он погрузил в ее лоно пальцы, лаская, доводя до почти непереносимого, но такого сладкого томления. Солнышко выгнулась ему навстречу.

– Да, Лео, да, – не сказала, а выдохнула она.

И он вошел в нее, утонул, каждым толчком молчаливо призывая, требуя ответить ему. Почувствовал, как ее тело напряглось, губы выкрикнули его имя, и с последним толчком понесся вслед за ней в сметающем все на своем пути освобождении.

А потом они лежали без сил, запутавшись в собственной одежде. Прошло довольно много времени, прежде чем Солнышко неуверенно засмеялась.

– Ничего себе поцелуй.

Лео не хотелось смеяться. Ему хотелось снова нырнуть в нее и, вопреки всему, вытрясти из нее все правила к чертям собачьим. Сломить решимость держать его в тех рамках, которые она придумала. Делать так, как ей хотелось. Он неловко отодвинулся. Солнышко села, поправив нетвердой рукой волосы и одернув тунику. Она показалась ему похожей на сытую кошку. Это бесило.

Лео машинально привел в порядок одежду. С ужасом понял, что даже не видел ее во время этой безумной сексуальной схватки. Неужели он настолько порочен, что просто воспользовался ее телом для собственного удовлетворения? Впрочем, ему и не требовалось ее видеть, он и без того слишком хорошо знал, что она сводит его с ума. Настолько, что он не мог думать ни о чем, кроме того, чтобы быть с ней.

– Ты жалеешь?

– Да. Нет. Не знаю.

– Богатый выбор. Исчерпывающий. – Она чуть слышно рассмеялась.

Лео порывисто встал и, не зная, куда девать руки, сунул их в карманы.

– Лео, не уходи. Нам надо поговорить. – Он покачал головой. Солнышко поднялась и взяла его за руку. – Если ты сейчас уйдешь, так и будешь злиться, потому что все произошло слишком быстро. Мы оба этого не ожидали. Но нам нельзя злиться друг на друга, у нас еще слишком много дел. Ну же, сядь со мной. Давай придем в себя, прежде чем ты уйдешь.