Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1 - Борис Носик

СКАЗОЧНЫЙ ЗАМОК ПЬЕРФОН

Самые добросовестные из странников доберутся от Пьерфона по 335-й дороге до недалекого уже Морьенваля. Старинная деревня Морьенваль (Morienval), что лежит между долиной реки Отон и краем леса, привлекает любителей старины своей XI–XII веков церковью Богородицы и остатками бенедиктинского аббатства, основанного еще королем Карлом Лысым. В 1122 году в церковь перенесли реликвии святого Аннобера (VIII век), и Морьенваль стал местом паломничества. Сама церковь поражает своей могучей квадратной башней-колокольней XII века и двумя одинаковыми башнями поменьше, которые еще старше (XI век) и сохраняют старую каменную кровлю. Но главная достопримечательность этой раннеготической церкви – внутри, справа от хоров. Здесь обнаружен свод, образованный стрельчатыми («оживальными») арками. Сооружение его относят к 1125 году, так что, вероятно, этот скромный опыт был предтечей всех знаменитых сооружений со стрельчатыми сводами (скажем, парижского собора Нотр-Дам), всей этой знаменитой готики Парижского Острова…

В морьенвальской церкви есть много элементов XI века, да и все здесь дышит подлинной стариной. Слева от хоров – надгробные камни XII века (надгробие аббатисы Агнесы де Вири и нагробная лежачая фигура рыцаря-крестоносца Флорана де Анжеста, погибшего в 1191 году в Палестине во время осады Сен-Жан-д’Акра)…

Продолжая путь к востоку, мы выедем снова на окраину леса Ретц, где посетим городок Виллер-Котре (Villers-Cotterêts). Уж русским-то, едва ли не первым в мире почитателям Великого Дюма (Дюма-отца), не резон проезжать мимо. Виллер-Котре (с большей или меньшей уверенностью) считается родиной писателя Александра Дюма-отца. Здесь вам покажут красивый и вовсе не бедный дом его отца-генерала (стало быть, уже Дюма-деда), имевшего в своих жилах сильную примесь африканской крови. Полагаю, что именно эта примесь (так высоко ценимая многочисленными возлюбленными славного литератора Дюма-отца) привела в столь недоброе ожесточение оккупантов-нацистов, что они даже разрушили памятник Дюма-отцу в годы в общем-то довольно мирной оккупации Франции.

До недавнего времени писатель покоился на местном кладбище рядом со своей полурусской (от сына-писателя и его супруги Надежды Дюма-Нарышкиной, урожденной Кнорринг) внучкой. Сейчас внучка осталась в одиночестве, и о причинах этого я расскажу подробнее, а пока поспешим в музей.

В доме № 24 по улице Демустье открыт музей Александра Дюма, где вам с энтузиазмом расскажут (по-французски, конечно) обо всем замечательном семействе Дюма. Может, экскурсовод умолчит лишь о том, что автор «Трех мушкетеров» и прочих знаменитых «романов Дюма», будучи всего лишь на четверть негром, беззастенчиво использовал рукописи своего литературного «нефа», парижского учителя Опоста Маке, и еще нескольких белолицых «негров» (вроде Жерара де Нерваля, Теофиля Готье, Адольфа де Левена, Анисе Буржуа, Поля Мериса и пр.), но кому есть дело до секретов современного литературного производства, открытых Западом задолго до нынешней России… Впрочем, может, за то его и называют Великим, Дюма-отца, что он открыл новую эру в жизни литературного рынка.

Впрочем, в застенчивой французской прессе тому, что случилось недавно с прахом Великого Дюма, давали иные, ничуть не более убедительные объяснения. А случилось почти так, как описывала свое недалекое уже тогда погребение Надежда Тэффи:

Он ночью приплывет на черных парусах,Серебряный корабль с пурпурною каймою…..Но люди не поймут, что он уплыл со мною…

Приплыл корабль, увез гроб Дюма в «замок Монте-Кристо», а потом гроб в сопровождении ряженых, с помпой был перенесен в Пантеон. И французы действительно сделали вид, что они ничего не понимают, когда перед последними президентскими выборами было объявлено, что президент Ширак (снова ставший вскоре президентом) одобрил предложение неких «друзей Александра Дюма» о перенесении его праха в Пантеон. Такие беспроигрышные предвыборные мероприятия придумывают не дилетанты-«друзья» на кухне, а специалисты по проведению выборов. Положить Дюма между Вольтером, Руссо и Гюго – это могло так же понравиться публике, как скажем, перенесение туда Элвиса Пресли, Жерара Филипа, Брассанса или Сименона. Конечно, последние два писали сами, но кто нынче пишет сам, в эпоху свободного рынка? По-человечески понятно, что у Дюма, который все время женился, разводился, обедал, путешествовал и волочился за актрисами, просто не могло хватить времени на 600 романов. Зато он был на четверть негром. Зато он любил Гарибальди. Именно на эти заслуги гения намекала в своих комментариях французская пресса. Могла бы добавить, что он пустил по миру образ мифического храбреца француза… И потом, что такое Пантеон? С первых дней своего существования политики пытались сделать эту церковь Святой Женевьевы учреждением пропагандистски-мемориальным. Туда вносили покойников, выносили их, снова вносили. В 1791 году ассамблея проголосовала за превращение церкви в «храм отечества» и внесла туда Мирабо. Потом Мирабо вынесли. В Пантеон вносили и выносили «друга народа» кровожадного Марата и «врагов народа» Руссо и Вольтера. С 1855 года, когда внесли Гюго и церковь снова объявили Пантеоном великих людей Франции, статус этого учреждения агитпропа уже не менялся более. Политики используют его напропалую. Жак Ширак, став президентом, немедленно внес туда великого министра-писателя Мальро. Это, конечно, не Флобер, не Мопассан, не Бальзак, но зато он был министром у де Голля, а до того был левым, и левым партиям это мероприятие не могло не польстить. Конечно, Мальро был не досидевший свой срок уголовник (он пытался украсть бесценные статуи в зарубежном храме), потом, пытаясь сделать карьеру, он бессовестно льстил большевикам и Сталину (наблюдение не мое, а старца Роллана), но Пантеон не воскресная школа. Кто смел, тот и съел. Так что Дюма тоже внесли…

Виллер-Котре славится, впрочем, не только домом и могилой Дюма. На городской площади Аристида Бриана находится необычайной красоты ренессансный замок короля Франциска I с лоджией на фасаде, украшенной фирменными саламандрами этого прославленного короля-мецената.

Если же вечер застанет вас в Виллер-Котре, не спешите прочь. Роскошный трехзвездный отель «Регент», разместившийся в здании XVIII века и со вкусом обставленный, пристроит вас на ночь по цене койки в придорожном американском сарае-мотеле или убогой каюты в отеле-кораблике «Маленькая Швейцария», пришвартованном у набережной Петербурга… Если же у вас не хватает денег на роскошный трехзвездный отель (такое случается и не с одними русскими), может, добудете комнату в совсем уж дешевом отельчике «Ле Комерс». Я-то и вовсе мирно уснул бы в своем спальном мешке, постелив его под деревом, как спал во время былых прогулок по Франции. Во всяком случае, спешить прочь не стоит. Городок Виллер-Котре лежит у края живописного, великолепного (площадью в 13 000 гектаров) леса Ретц (или леса Виллер-Котре), по которому вы спозаранку (хоть на машине, хоть и вовсе пешком – всего-то 12 километров) доберетесь до прелестной старинной деревушки Лонпон, на главную, и единственную, улицу которой вы войдете через ворота, воздвигнутые в XIII веке и каким-то чудом уцелевшие. Отсюда дорога шла в грандиозный старинный бенедиктинский монастырь, церковь которого была освящена в 1227 году в присутствии короля Людовика Святого. Обширный фасад разрушенной церкви, уцелевшие монастырские корпуса, могучие стены и контрфорсы – впечатляющие свидетельства былого могущества, былых войн и былого варварства разрушителей. В одном из монастырских помещений XIII века нынче устроен замок. Сохранился и один из фасадов XVII века, а также старинная, может, единственная в своем роде печь (не печь, а целая котельная), обогревавшая некогда залу братского корпуса…

После незабываемой лесной прогулки в Лонпон можно вернуться в Виллер-Котре и двинуться к югу. В каких-нибудь девяти километрах южнее Виллер-Котре лежит на берегу реки Урк, на склоне холма, старинный городок Ла-Ферте-Милон (La Ferté-Milon) со своим собором и руинами замка, с узкими улочками и явно ощутимым присутствием того, что путеводители скромно называют «атмосферой Средневековья».

Известно, что 27 октября 884 года в часовню здешнего замка перенесены были из парижского аббатства реликвии святой Женевьевы, стало быть, в IX веке был уже здесь и замок. Вначале он принадлежал графам Вермандуа и графам Фландрским, затем короне, а еще позже королем Карлом VI был передан его брату Людовику Орлеанскому, который в самом конце XIV века затеял грандиозную его перестройку, но не слишком много успел сделать, так как был убит в 1407 году. Замок выдержал немало осад и битв, да и нынче его величественные руины высятся над городком. Среди прочих памятников старины украшают городок два замечательных храма XV и XVI веков – собор Нотр-Дам и церковь Сен-Никола.