Лицо в темной воде - Антон Грановский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я, кажется, забыла спросить ваше имя.
– Александр, – ответил новый водитель все с той же приветливой улыбкой. – Можно просто Саша.
– Спасибо вам, Саша.
Она улыбнулась ему и села в машину. Новый водитель вдруг сунулся в салон, и тут же что-то влажное и липкое легло ей на лицо. Мысли Дины спутались и затуманились, реальность стала стремительно уплывать, и она уснула прежде, чем поняла, что засыпает.
Усыпив Дину, Скрипач выпрямился и быстро огляделся по сторонам. Переулок был пуст. Он запихал платок, пропитанный эфиром, в карман плаща, затем снова сунул голову в салон, обхватил спящую Дину за плечи длинными сильными пальцами и уложил ее на сиденье. Затем достал с переднего сиденья плед и накрыл Дину этим пледом с головой.
Снова оглядевшись, Скрипач достал из кармана плаща телефон, нашел нужный номер и нажал на кнопку вызова.
– Бык, она спит, – сказал он в трубку. – Можем ехать. Не забывай держать дистанцию.
Затем убрал телефон в карман, забрался на водительское место и, захлопнув дверцу, завел мотор.
Из-за угла вывернула небольшая светлая «Мазда» и покатила следом за «Мерседесом», держа дистанцию метров в сто.
21
Черный «Мерседес» и бежевая «Мазда» остановились на заброшенном мосту через бурную реку Сорож. Воздух был по-вечернему серым. Полотно дороги кое-где поросло травой. Других машин вокруг не было.
Худощавый мужчина по прозвищу Скрипач выбрался из салона. Кадык остро торчал на его жилистой шее, серые глаза смотрели зорко и холодно. Он поежился от порыва холодного ветра, поднял воротник плаща и с некоторой опаской посмотрел на черный, неприветливый лес, подступающий к дороге и мосту.
Из светлой «Мазды» выбрался коренастый парень в черной кожаной куртке, подручный Скрипача по кличке Бык. Он подошел к Скрипачу и встал рядом.
– Жутковато здесь, – сказал Бык, оглядевшись по сторонам. – Прямо как на картинках из бабкиной Библии.
– Что? – не понял Скрипач.
– У меня бабка была верующая, – пояснил Бык. – У нее на тумбочке всегда лежала старинная Библия с картинками. Иногда она мне ее читала вслух и картинки показывала.
– И что?
– Да ничего. Просто там была пара жутких картинок. Черный лес и всякие твари.
– И что? – снова спросил Скрипач.
Бык пожал широкими плечами:
– Ничего. Просто похоже. Лес, река…
Коренастый бандит замолчал, бросил на своего подельника быстрый взгляд и, удостоверившись, что тот смотрит в другую сторону, незаметно перекрестился. Несколько секунд оба молчали, внимательно глядя по сторонам. Затем Скрипач коротко приказал:
– Вытаскиваем ее из машины.
Он открыл заднюю дверцу черного «Мерседеса», и вдвоем они выволокли девушку с сиденья. Бык держал ее за ноги, обутые в дорогие сапожки, такие же белые, как и плащ, Скрипач – за острые плечи.
– Я думал, мы сбросим ее вместе с машиной, – сказал Бык.
– А вдруг выживет? – сухо возразил Скрипач. – Или вылетит из салона – тело потоком унесет. Заказчик хочет, чтобы ее нашли. И чем быстрее, тем лучше.
Коренастый неодобрительно хмыкнул.
– Смысла мало, а возни много, – произнес он.
– Ничего, повозимся. Тащим ее к перилам!
Они поднесли женщину к перилам моста. У перил остановились. Скрипач посмотрел вниз, прикидывая, упадет ли брошеное тело на острые камни, усыпавшие берег, и не сползет ли оно потом в воду. Наконец он заключил:
– Здесь будет нормально. – И перевел взгляд на своего подельника. – Готов?
– Да, – ответил тот.
– На счет три. Раз… Два… Три!
Короткий взмах двух пар сильных мужских рук – и хрупкое тело женщины в развевающемся на ветру плаще полетело вниз – словно огромная белая птица.
Звук удара тела об острые камни заставил Скрипача поморщиться.
– Звучно приземлилась, – констатировал Бык с ухмылкой. – Наверное, все кости переломала.
Скрипач посмотрел на него неодобрительно. Коренастый бандит перегнулся через перила, прищурился, стараясь получше разглядеть в сумерках женское тело, неподвижно лежащее на мокрых камнях.
– А она точно умерла? – с сомнением проговорил он.
– Здесь пятнадцать метров, – отозвался Скрипач. – А внизу – острые камни. Как думаешь – умерла или нет?
Бык отпрянул от перил. Вздохнул:
– Красивая была баба. А пропала ни за грош. Надо было с ней того… немного поразвлечься.
Скрипач пристально посмотрел на коренастого. Тот осклабил в усмешке зубы:
– Да шучу я. Шуток не понимаешь?
Скрипач отвел от него взгляд.
– Займись машиной, – приказал он.
Бык кивнул и зашагал к «Мерседесу». Скрипач отошел подальше и закурил. Лицо его было спокойным. Даже когда «Мерседес» с грохотом протаранил перила и ухнул в реку, на этом лице не дрогнул ни один мускул.
Когда все было конечно, Бык, матерясь и прихрамывая, подошел к Скрипачу и пожаловался:
– Ногу ушиб, когда из машины выпрыгивал.
Скрипач щелчком пальца отправил окурок во влажную траву и сказал:
– Пора ехать.
– Скрипач, смотри! – хрипло окликнул Бык.
Скрипач повернул голову и посмотрел туда, куда ему показывал Бык. Впервые за последние полтора часа спокойствие покинуло его. Метрах в пятнадцати от них, почти перекрывая путь к машине, стояли волки. Четыре рослых, мощных зверя, один из которых был темный, почти черный. Волки стояли на разбитом асфальте дороги и, чуть пригнув головы, молча и пристально смотрели на убийц.
– Это собаки или волки? – пробормотал Бык.
Скрипач молчал, оценивая ситуацию и пытаясь найти правильное решение.
– Один из них черный, – снова хрипло зашептал Бык. – Скрипач, разве волки бывают черными?
Скрипач молчал.
– Что будем делать? – спросил тогда Бык, и голос его дрогнул от волнения. – Я свой ствол забыл в машине.
Скрипач осторожно поднял правую руку к груди, намереваясь вытащить из наплечной кобуры пистолет. И в эту секунду волки угрожающе зарычали. Шерсть на их загривках приподнялась, уши прижались к холке.
– Скрипач, мне это не нравится, – тихо проговорил Бык.
Рука Скрипача замерла возле лацкана плаща.
– Они не нападут, – произнес он. – Волки боятся вооруженных людей.
– Откуда они знают, что ты вооружен?
– Чувствуют запах железа.
Скрипач осторожно продвинул руку дальше, и его пальцы скрылись за отворотом серого плаща.
– Спокойно, ребята, – сказал он хищникам. – Мы просто пройдем мимо.
Шерсть на загривке черного вожака слегка улеглась. Скрипач счел это хорошим признаком.
– Вот и хорошо. Бык, идем к машине – только медленно и спокойно. Не вздумай побежать.
– Ладно.
И они медленно двинулись к машине. Волки, поворачивая головы, молча следили за их передвижениями. И тут Бык совершил ошибку. Когда до машины оставалось всего несколько метров, он, не выдержав напряжения, резко рванул вперед и бросился бегом.
– Стой! – рявкнул Скрипач. Но было уже поздно.
Черный волк ринулся вперед. Серые последовали за ним. Скрипач выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в несущихся на него хищников. Потом еще раз и еще. Первый хищник, кувыркнувшись в воздухе, брякнулся на асфальт замертво, но второй сбил Скрипача с ног и вцепился ему клыками в шею.
Бык почти достиг машины, но в тот момент, когда он коснулся пальцами никелированной дверной ручки «Мазды», два волка повалили его на асфальт и принялись терзать, как щенки терзают оторванное птичье крыло.
Обливаясь кровью и охрипнув от крика, Бык увидел краем глаза две странные и страшные фигуры, вышедшие из леса. Одна фигура была белая, как снег, вторая – черная, как уголь. Бык успел вспомнить картинку из иллюстрированной Библии, которую показывала ему бабушка.
«Бесы!» – с ужасом подумал он и по привычке хотел перекреститься, но правой руки у него уже не было, ее отгрыз волк.
Часть вторая
1
Тих и мрачен был уральский лес в этот час. Большая мохнатая собака породы хаски остановилась под низко провисшей ветвью сосны и, приподняв морду, осторожно понюхала воздух.
– Что чувствуешь, Албас? – негромко спросил у собаки высокий широкоплечий парень, одетый в замшевую куртку и кожаные мягкие сапоги, расшитые бисером.
Собака тихо и тревожно тявкнула. Парень скинул с плеча ружье-двустволку и тоже внимательно прислушался.
Выглядел он весьма необычно. На смуглом, скуластом лице его двумя аквамаринами мерцали голубые глаза – почти такие же светлые, как у его собаки. Волосы парня, длинные, черные и блестящие, были заплетены в толстую косу, стянутую кожаной лентой.
– Плохо дело, – тихо сказал парень, продолжая вслушиваться в густую тишину вечернего леса. – Что-то дурное творится. Там, на каменном распадке.
Собака зарычала, а затем несколько раз громко гавкнула.
– Тише, Албас! Тише.
Парень пригладил холку пса широкой коричневой ладонью. Собака подняла морду и вопросительно посмотрела на хозяина.
– Ладно, – произнес тот. – Старая Элинэ будет не рада, но пойдем посмотрим.