Единственный мужчина - Сара Карнаби

Сьюзен услышала, как Майк снова запер дверь, и на цыпочках удалилась. Она не решилась второй раз подвергнуть свои нервы такому испытанию. В конце концов она не обязана круглосуточно сторожить своих овечек. По крайней мере, после того как все разбрелись по своим комнатам.

Сьюзен тоже скрылась в своей комнате, размышляя, стоит ли сохранить второй ключ от номера Майка и миссис Джордж Рэфт, который она предусмотрительно им не выдала, или же надо сдать его администратору.

Решение вышло не в пользу администратора, поскольку ей не хотелось попусту тревожить людей среди ночи.

Кроме того… Майк — симпатичный неопытный молодой человек, а миссис Рэфт… Сьюзен даже не осмелилась выразить словами, какой может оказаться миссис Рэфт. Внешне «аккуратная и чистая», но всем известно, что черти водятся именно в тихом омуте!

Сьюзен плотно закрыла глаза с твердым намерением заснуть, но оказалось, что это непросто. Картинка «Майк в пижаме» заставляла ее бодрствовать.

Ровно через час после предыдущей контрольной проверки Сьюзен уже придумывала «безобидную» причину для нового путешествия по коридору. Лунатизм, или хождение во сне.

Но саму себя обманывать было трудно. Сама-то она знала, что причина — любопытство и ревность.

Короткое подслушивание под дверью. Ничего. Еще тише, чем час назад, Сьюзен поворачивает ключ, открывает щелочку и заглядывает в комнату Майка. Глубокий покой.

И вдруг Майк соскакивает со своей кровати, а миссис Рэфт громко и отчетливо восклицает: «Нет, прошу тебя, нет, дорогой!»

Сьюзен еле хватило времени, чтобы вытащить свой ключ из замочной скважины и дать деру, и, только успев завернуть за угол коридора, она услышала, как Майк выскочил из комнаты. Но он не затеял преследования, и Сьюзен, дождавшись, когда он снова скроется в номере, на цыпочках вернулась в свою постель и поклялась с этого момента о нем вообще не беспокоиться.

Через полчаса она все-таки начала думать, что лучше было бы отнести ключ администратору. Минут через сорок пять после этого она поняла, что ей придется нарушить данную себе самой клятву, а еще примерно через час Сьюзен окончательно капитулировала. Доверяй, но проверяй.

На сей раз Майк хотя и снова проснулся, но смог только сонно сесть в постели и опять заснул. И миссис Рэфт воздержалась от реплик, которые могли бы пробудить у Сьюзен самые худшие подозрения.

Например, вот та: «Нет, прошу тебя, нет, дорогой!» — безостановочно крутилась у нее в голове, пока Сьюзен окончательно не склонилась в пользу контроля вместо доверия, и таким образом прошла вся ночь.

Майк во время каждой контрольной проверки просыпался, но, когда рассвело и миссис Рэфт, пробудившись, кокетливо проскрипела: «Доброе утро, мой юный друг, какой чудесный день!», он начал сомневаться, не приснилось ли ему все. Ну кто будет каждый час подсматривать в дверь? Просто смехотворно! Не было этого!

Однако вид его руководительницы заставил думать иначе. Темные круги под глазами свидетельствовали о бессонной ночи, а с чего бы это ей не спать, если не…

— Доброе утро, Майк, хорошо выспались? — Рядом с ним приостановилась мисс Тинклмайер, чтобы внимательно его осмотреть. — Не очень-то вы отдохнули. Вы не даете себе передышки, впрочем, всем вам, молодым, не хватает усидчивости.

Он не успел возразить, так как миссис Лонг бросила ему мимоходом: «У меня в Штатах есть приехавшая из Австрии кузина, у которой муж — кондитер. Если вы ищите специалиста для посещения венской кондитерской, я к вашим услугам».

— Я собираюсь… — начал он, но тут включилась миссис Перл.

— У вас напряженный вид, молодой человек! Я раньше всегда делала массаж своему мужу, мир его праху. Одно ваше слово, и я…

Миссис Драммонд подпортила ее щедрое предложение, поставив перед Майком маленький пакетик с надписью «Захер».

— Я специально выходила и кое-что для вас принесла, Майк, — призналась она, томно подняв глаза. — Вы должны больше кушать, чтобы как следует поправиться.

Сьюзен досталась роль немого свидетеля. Ее худшие опасения подтверждались, и она сожалела, что, встав, сразу отнесла администратору второй ключ от комнаты Майка. Леди взялись всерьез за своего молодого попутчика! А она, Сьюзен, сама лишила себя возможности контролировать его по ночам!

И Майку, этому живому воплощению аморальности, даже понравилось обожание пятнадцати пожилых дам! Вместо того чтобы, как в Лондоне, сбежать от них, и это было бы правильно, он присоединился к экскурсии по городу и превратился в главную достопримечательность каждого пункта программы, именно он, а не дворец Хофбург или собор Святого Стефана.

Только рассказ венского экскурсовода о том, как сохраняли для потомков тела и осуществляли погребение умерших Габсбургов, смог отвлечь внимание дам от Майка.

— Отвратительно! — ужаснулась миссис Лонг, невольно прижав руку к груди. — Вы бы хотели, чтобы ваше сердце похоронили отдельно от вашего тела?

Мисс Тинклмайер, к которой был обращен этот вопрос, жалобно схватилась за живот.

— По мне, так еще хуже эта история со всякими внутренностями, которые тоже все хранятся в разных местах! Я считаю, что после такого будешь казаться себе каким-то недоделанным!

— Мы сразу же по окончании экскурсии пойдем куда-нибудь перекусить? — как ни в чем ни бывало спросила миссис Перл у Сьюзен. Заметив устремленные на нее укоризненные взгляды, она пожала мощными плечами. — Я не виновата, что у меня урчит в животе… Кроме того, я и так уже три недели сижу на диете.

— Никакого такта, просто ужасно, — рассердилась миссис Джордж Рэфт, и многие одобрительно закивали. — Некоторые люди совершенно не понимают, когда личные потребности следует отложить!

Но ни миссис Рэфт, ни одна из поддержавших ее дам впоследствии не стали возражать против посещения кафе, и никто из них не отказался от предложенных пирожных.

Майк улыбнулся Сьюзен, когда они оказались рядом у стойки кондитерской.

— Шок от расчленения Габсбургов недолго действовал на наших леди и даже не испортил им аппетита.

Сьюзен с упреком посмотрела на него явно не выспавшимися, обведенными темными кругами глазами.

— Дамы, кажется, нагуляли и аппетит другого рода, — предъявила она ему претензию, как если бы он сам был виноват в том, что на него устремлялись по крайней мере столь же жадные взгляды, как и на изысканные лакомства, выставленные в витрине. — И не говорите, будто вы ни при чем, что так получается!

— Я ничего не делал для того, чтобы так получилось, — пробормотал Майк и, поскольку, если верить проспекту, они находились в столице шарма, попытался изобразить полную шарма улыбку. — И не забывайте, пожалуйста, что вы сами засунули меня в двухместный номер.