Лечим все, кроме истинности (вылечим всех) - Ясмина Сапфир

На руке Маллеса уже распласталась розовая медуза. Большая, похожая на комок неприятной жижи, она медленно твердела, и преображалась.

Казалось, из морского жителя прорастает деревце – невысокое, морковного цвета оно тянулось и тянулось вверх и словно застывало у нас на глазах.

Хэлла – медуза-растение, очередной местный оборотень, обладала уникальными свойствами. Она впитывала выделения с кожи любого существа и разлагала их на составляющие, реагируя на состав и количество. Не прошло и секунды как перед нами кустился алый бонсай, размером не больше ладони, с желтыми иглами-листьями.

Рик протянул резиновые перчатки – в задумчивости я забыла прихватить их у дежурной медсестры. Я надела перчатки и осторожно взяла хэллу. Положила на прибор, и он мгновенно выдал нам десятки виртуальных цифр. Они вереницей промелькнули перед глазами.

Рик поднес к цифрам лист бумаги, и на том словно бы возникла распечатка темно-синими чернилами.

Больница перекрестья, уникальная в своем роде, сочетала ноу-хау ближайших миров, технологически намного более развитых, чем моя Земля, живые аппараты и магию. Сочетала настолько причудливо, удивительно и гармонично, что я не уставала поражаться.

Результаты обследования Маллеса выглядели неутешительно.

Его органы словно кто-то уничтожал изнутри – клетку за клеткой. Вот только ни вирусов, ни бактерий, ни паразитов, ни опухолей у вербера не обнаружилось. Хэлла подтвердила, что никаких инородных тел, выделений, продуктов чужой жизнедеятельности в теле Маллеса нет. Состав крови и других жидкостей организма, хоть и говорил о сильной потере железа и еще уймы жизненно важных веществ, но тоже не указывал на присутствие чего-то постороннего.

Я забрала медузу, осторожно опустила ее в громадный аквариум, на окне, литров на четыреста. Растение мигом растеклось, поменяло цвет на густо-розовый, выпустило щупальца и отплыло к дальнему стеклу.

Маллес посмотрел на меня, на Рика и по выражению лица его стало ясно – вербер отлично понял – насколько плохи его дела.

Рик принес из угла палаты два вместительных кожаных кресла, пригласил меня сесть напротив больного, и сам разместился рядом. Конечно же, его горячее колено касалось моего, отвлекая от работы, направляя мысли в далекое от тяжелого пациента русло.

Маллес заметил это, ухмыльнулся, совсем по-прежнему, вновь посерьезнел и решительно кивнул.

– Ребятки, говорите уже. Если мне осталось недолго, просто объявлю бои за свое место, – меня восхитило то, насколько спокойно и достойно говорил о своей возможной кончине вербер. Отчаянно захотелось спасти его, вот прямо во что бы то ни стало.

Рик покосился на меня, покачал головой, и горячая ладонь его накрыла мою. Снова я ощутила поддержку, опеку и то, что больше не одна в этом чудном, но опасном мире перекрестья.

– Ничего не могу обещать, – откровенно начал василиск. – И скажу прямо – дела твои плохи как никогда. Но у меня был один такой случай, много-много лет назад, незадолго до войны с нижними мирами.

Я еще не особенно разобралась в здешней географии. Но уяснила, что верхние миры – это наши, а нижние – намного хуже, намного опасней. И тамошние жители очень даже не прочь отвоевать себе более безопасный и комфортный дом.

– Я понял, – нахмурился Маллес.

– Ты ходил на порталы-болота? – изогнул бровь Рик.

– Да, грешен, – усмехнулся вербер, разведя руками. – Мальчишку одного туда потянуло. Зачем, не знаю. Наши панически боялись за ним идти. Я мог приказать, заставить… Но пожалел… Сам пошел. Нашел паренька без сознания. Принес домой, вроде бы откачали. А через день он скончался.

– Недомогания начались после этого?

– Да, случалось пару раз. Но стоило обратиться, и все проходило.

– Почему не пришел? Ты же знаешь про нижние миры и про их пакости! – Рик вдруг заговорил с нажимом, с осуждением. Но Маллес не обиделся, лишь добродушно улыбнулся.

– А ты знаешь верберов… – пожал он могучими плечами. – Думал, пройдет. Обычно мы либо быстро умираем, либо восстанавливаемся сами.

– К сожалению, я вас и правда знаю, – тяжело вздохнул Рик, и раздражение исчезло из его голоса. – К нам каждый день такие вот как ты поступают. Сначала надеются на авось, а потом приходят лечить запущенное. Про криво и косо сросшиеся кости и сухожилия вообще молчу. Если бы мне за каждый прооперированный патологический рубец давали по ордену, уже сляпал бы из них кольчугу на все тело. Чего стоит только попросить вправить, зашить, правильно соединить края раны? Нет же! Все на авось…

– И я не лучший пример, – спокойно согласился Маллес. – Ну и?

– Схожу на ваши болота, возьму Тарса и Гвера. На рептилий нижняя магия не действует.

– Василиск и драконы… главное не перессорьтесь в видовом соперничестве, – усмехнулся Маллес, и тут же скривился от боли.

– Дам тебе что-нибудь обезболивающее, – помотал головой хмурый Рик. – А теперь расскажи подробно, какие симптомы были у погибшего мальчика. И – главное – немедленно прикажи его вырыть и принести сюда на вскрытие. Сам знаешь, зачем. И понимаешь – почему так срочно. Если еще не поздно…

– Знаю, понимаю, – Маллес повел плечом и слегка поменял позу, разминая затекшие ноги. – Прикажу. Дай только межперекрестный телефон…