Ненавижу-люблю - Мария Барская

— Послушайте! — воскликнула я. — Если я все это сейчас съем, меня тоже на выставку не возьмут!

— Во-первых, вы не собака, — по-прежнему стоя ко мне спиной, откликнулся он, — а во-вторых, если даже пару кило прибавите, вам не помешает. Слишком худая.

— Это на чей же взгляд?

— На мой, естественно.

Он резко повернулся. Я ахнула. В руках он держал мою вазу, в которой еще недавно стоял букет Максима. Теперь в ней красовались огромные ярко-желтые хризантемы. Потрясающе красивые! Но где же прежний букет?

— Куда вы дели розы?

— Выбросил, — невозмутимо сообщил он. — Как я и предположил вчера, они завяли.

— Зачем? Как вы смели их выбросить?

— Что же еще с ними делать? А вазы я у вас другой не нашел. Впрочем, если они вам так дороги, можете их засушить. — Он вытащил букет из помойного ведра и скорбно покачал головой: — Нет, гербария тоже не получится. Лепестки все осыпались. Говорил же: неудачные цветы.

Ругаться с ним? Но розы уже все равно не вернешь. Выкинуть в ответ его цветы? Но они ведь такие красивые и совершенно не виноваты, что их купил такой дурак. К тому же именно в этот момент мне ужасно, до рези в желудке, захотелось студня. Даже рот слюной наполнился. Наверное, этого и впрямь мои кости требуют.

Студень с хреном! Полцарства за студень с хреном! И, вместо того, чтобы устроить Бахвалову скандал, я спросила:

— А хрен вы, надеюсь, купить догадались? Он ошалело посмотрел на меня, затем, напыжившись от гордости, объявил:

— Естественно. Две банки на выбор. Один со сливками, другой наш обычный, ядреный, российский. Я его больше люблю.

— А мне без разницы, — плюхнулась я за стол. — Главное, чтобы был.

Верьте не верьте, мы сходу слопали полблюда! Причем Бахвалов наворачивал наряду со мной, хотя кости у него в полном порядке.

— Хорош студенек! Отлично делают, — жуя, нахваливал он. — Это у нас тут поблизости, в ресторанчике. Я у них постоянный клиент. Не забыть бы завтра им блюда вернуть. Кстати, еще возьму.

Я на миг отвлеклась от еды.

— Бахвалов, сколько с меня за всю эту роскошь?

— Обижаете. Я никогда не позволяю женщинам платить за себя, когда приглашаю их в ресторан. Вот и считайте, что я вас пригласил, только, ввиду вашего состояния, с доставкой ресторана на дом.

— Выходит, у нас свидание?

— А вы против? — Он с наглой улыбкой смотрел на меня.

— У меня выхода нет, — нашлась я. — Иначе ведь вы все это унесете, а я еще не наелась.

— Да-а, аппетит, я заметил, у вас неплохой. Но мне это даже нравится. Кстати, — хлопнул он себя полбу, — заговорили вы меня совсем. Про вино забыл! Вот.

И он открыл бутылку бордо.

— Это тоже вам будет для здоровья очень полезно. Улучшает обмен веществ.

— Если в меру, — подхватила я. — А если переборщить, то можно и вторую ногу сломать.

— За этим я прослежу.

Люська тоже уминала холодец, и кулебяку, и даже желе от заливной рыбы. Саму рыбу я ей давать побоялась — вдруг косточка попадется.

— Слушайте, Алиса, вам не кажется, что это создание уже слопало больше своего веса? — вдруг заволновался Бахвалов. — Лопнет еще. Что я завтра отдавать хозяевам буду!

Я пощупала Люськин живот. Тугой, как кожа на барабане. Пожалуй, ее действительно не стоит больше кормить. Сама она, правда, придерживалась иного мнения и продолжала клянчить вкусности со стола, и, между прочим, Бахвалов поддавался на ее провокации гораздо чаще меня.

А я все ела и ела, и в результате живот мой стал таким же тугим, как у Люськи. К тому же я совершенно опьянела, хотя выпила лишь два бокала вина. Видимо, это от сытости.

Бахвалов, который все это время развлекал меня рассказами о том, как осенью ходил на охоту «брать кабана», заметил, что я клюю носом.

— Видите, теперь вы объелись. По-моему, вам пора баиньки.

— Но вы же хотели, чтобы я объелась, — сонно отозвалась я; глаза действительно уже слипались.

— Хотел и добился, — с гордостью ответил он. — Давайте-ка отнесу вас в комнату.

— Вот еще. Сама дойду.

— Ну конечно. Потом вторую ногу сломаете, а виноват окажется снова Бахвалов.

Он легко подхватил меня. Все-таки приятно, когда мужчина носит тебя на руках, пусть и почти незнакомый. Конечно, я предпочла бы, чтобы на его месте сейчас оказался Максим, но и Бахвалов… Какие у него сильные руки!

Он бережно опустил меня на постель, не забыв прикрыть одеялом.

— Спите. А я на кухне приберу, возьму Люську и тихо-тихо уйду.

У меня даже не нашлось сил возразить. Едва коснувшись головой подушки, я начала проваливаться в сон. Последней моей мыслью было: «Он, наверное, мне снотворное в вино подсыпал».

Как обстояло на самом деле, не знаю, но спала я долго и крепко. Разбудил меня звонок мамы. Беря трубку, я глянула на часы: двенадцать тридцать. Кошмар! В жизни столько не дрыхла!

Мама радостно сообщила, что абсолютно обо всем договорилась. И о повторном рентгене, и об осмотре замечательным специалистом, и даже о том, что Гондобин нас отвезет туда и обратно.

— В Институт травматологии поедем!

М не было безразлично куда. Хоть на Луну, только бы побыстрее снова передвигаться на двух ногах. Лишь положив трубку, я вспомнила о Максиме. Он так мне и не позвонил!

VIII

Первым делом я позвонила на старую работу — предупредить, что если к ним теперь и зайду, то не скоро.

— А мы уже волноваться начали, почему тебя с утра нет, — сказало мне мое бывшее начальство. — Но ты не волнуйся. Главное, выздоравливай. Дела-то уже почти все передала. Если возникнут вопросы, позвоним. В крайнем случае новая юристка к тебе подъедет.

Поговорил он со мной очень ласково, однако я поняла, что для него уже как бы не существую, так как больше там не работаю. Ничего не поделаешь: жизнь идет вперед. Да и не выгоняли меня. Сама хотела уйти на новое место. Вопрос, дойду л и до пункта назначения? Именно это мне сейчас и предстояло выяснить.

Я спешно соединилась с приятелем, который устроил меня на фирму, где сам работал. Выслушав мою печальную повесть, он расстроился даже сильнее, чем я.

— Плохо, плохо. А мне так хотелось своего надежного человека на это место посадить. Ну недельку я, впрочем, еще попробую потянуть и то на все сто не обещаю. Успеешь прийти F себя?

— С ума сошел? У меня же не насморк! Если только на костылях немного освоюсь и прямо так начну?

Он взвыл:

— Издеваешься? Если бы ты у нас уже работала и себя зарекомендовала, может, твои костыли и потерпели бы. Но с самого начала… А потом, понимаешь, мужик на костылях еще смотрится даже как-то героически, мужественно. А женщина, кроме жалости, ничего не вызывает.

— Вот спасибо тебе! Порадовал, поддержал морально в трудную минуту.