Особенная или попаданка против! (СИ) - Вилкова Дарья

Но поразило меня не это. Эта женщина занималась делами, но ничего не касалась руками. Она дирижировала своими пальчиками над столом, параллельно читая какой-то текст на документе.

На другом листе ручка сама что-то записывала, в кружке ложка сама помешивала чай, а папки сами перемещались от стола к шкафу в зависимости от пожелания женщины.

— Кто? — не поднимая взгляда, спросила она.

— Ирэн Жардар.

Очередной листок сам сложился в несколько раз и, поднявшись в воздухе, нырнул под дверь кабинета. Через пару мгновений этот же или похожий на него листок вернулся к секретарю.

— Проходи.

Её пренебрежительное отношение изрядно бесило, однако я готова была за это её поблагодарить. От волнения не осталось ни следа. Всё вытеснила злость и желание осадить эту стерву.

Директор повёл себя прямо противоположно.

Увидев меня, он подскочил с кресла.

— Дорогая Ирэн, я так рад, что мы наконец можем поговорить! Я так волновался за тебя все эти дни. Как ты себя чувствуешь? — он взял меня под локоть и усадил в кресло перед столом, а сам сел обратно на своё.

Кабинет, кстати, был обставлен не хуже, чем у Хитроуста. Разве, что у директора не было панорамного окна. Зато был выход на террасу. Простым балконом это пространство назвать было сложно.

— Я всё ещё потрясена случившимся. Не могу осознать, что осталась жива при таких ужасных обстоятельствах. Это настоящее чудо!

— Ты действительно рада этому? — прищурив глаза, уточнил он.

Такое было чувство, словно он прощупывал меня. Бр-р-р…

— Когда холодная вода затопила мои лёгкие, вызывая дикую боль, мне было очень страшно и хотелось скорее спастись. Никому не пожелаю испытать такое.

— Но как ты попала в воду, ты помнишь?

— Помню, но мне бы не хотелось об этом говорить.

— Почему?

— Слишком стыдно, что своим поведением я доставила всем столько беспокойств, — не забываем опустить глазки от смущения и скомкать пальчиками юбку.

— Ну что ты. Ты же не специально, — с нажимом на последнее слово сказал он. — Несчастный случай может случиться с каждым. Просто будь осторожней. Мы же не хотим расстроить твою тётю?

— А она знает о случившемся?

— Нет. Но если ты хочешь, я могу написать ей.

— Нет, нет. Думаю, ей и вправду лучше не знать. Не нужно её волновать.

Директор расплылся в слащавой улыбке.

— Если тебе что-то понадобится, говори мне, не стесняйся.

— Есть на самом деле кое-что, — не удержалась я от прощупывания почвы. — Можно мне поменять психоцелителя?

— Зачем? Тебе не нравится господин Хитроуст? — директор продолжал улыбаться, но я видела, как уголки его губ дрогнули и каким серьезным стал его взгляд.

— Нет, нет. Он очень хороший, — не решилась я сильнее его дразнить. — После случившегося мне хочется жить, а господин Хитроуст общался со мной, когда мне этого совсем не хотелось. Возможно, другому психоцелителю будет проще восстановить моё душевное равновесие, благодаря непредвзятому на меня взгляду.

Напряжение в глазах директора потухло, сменившись на снисходительность.

— Милое дитя, как раз благодаря тому, что господин Хитроуст проводил с тобой свои сеансы, ему будет лучше видны изменения и улучшения.

— Наверное, вы правы, — покорно произнесла я.

— Я уверен в своих словах. А теперь ступай. Мне нужно работать.

— До свидания, господин Жаднир.

— До свидания, Ирэн.

Глава 8

— Как всё прошло? — спросила Джули, стоило мне закрыть за собой дверь.

— Нормально. Я ожидала, что будет хуже.

— Что он хотел? — её глаза горели любопытством.

— Не прямым текстом, но всё же он дал понять, что знает, как я попала в воду. И не забыл намекнуть, что для всех это должно оставаться несчастным случаем. Единственное, чего я не знаю, зачем он заговорил о тёте.

— А что он сказал?

— Сказал, что она ничего не знает, но, если что, может ей написать. Но что в этом для меня плохого, непонятно.

— Я тоже не знаю. Ирэн про свою тётю не говорила, а в дневнике она писала о том, что происходит с ней сейчас, а не в прошлом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ладно. С этим можно потом разобраться. Ты мне лучше вот, что объясни. Секретарь у директора супер-маг?

— Нет. Обычный. А почему ты спрашиваешь? — недоумевала подруга.

— Она всё делала без рук! Рядом с ней я первые почувствовала себя в мире волшебства, — с восхищением заговорила я.

Джули пожала плечами.

— Ничего удивительного в её действиях нет. Поверь, в городе все всё так делают. В пансионате персоналу приписано в работе стараться не использовать магию, чтобы лишний раз нас не нервировать. А секретарь господина Жаднира — исключение. Ей плевать на наши чувства. Вообще не понимаю, почему она тут работает.

— Её могли устроить по знакомству, — предположила я. — Значит, если я поеду в город, то такие чудеса будут на каждом углу?

— И не только такие.

— Уже хочу туда! — предвкушая эту поездку, мечтательно подняла глаза к потолку.

— И тебе не будет обидно, что сама так, как они, не сможешь?

— Нет, — уверенно ответила я, но Джули продолжала смотреть на меня с сомнением.

— В моём мире существует множество историй, сказок, рассказов, называй их как хочешь, где главный герой — обычный человек, но он попадает в волшебный мир, и с ним там случаются чудеса. И мне, как и другим, хотелось бы оказаться на месте этих героев. И мне, можно сказать, повезло. Со мной случилось то, о чём многие в моём мире могут только мечтать. Я стала одним из этих персонажей.

— Но ты сама не можешь творить чудеса.

— Но это не значит, что они со мной не происходят. Посуди сама. Я в другом теле, могу ходить! А это очень для меня важно.

— Ты не могла ходить!? — удивилась Джули.

— Нет. В моём мире я тоже считалась особенной. Только ограничена я была в физических силах.

Мои слова шокировали подругу.

— Не могу себе такое представить. У нас можно вылечить любой физический недуг.

— Везунчики. Так что, нет, я не стану жалеть, что не обладаю магией. Я буду независимой и самодостаточной. И именно для этого я хочу написать письмо Ветргофу. Поможешь?

— Что я должна сделать?

Мой энтузиазм оказался заразительным. Видя настрой Джули, я не сдержала улыбки. Мне остаётся только благодарить судьбу за то, что она послала мне её. Без неё я бы не справилась.

— Поможешь составить? Я не знаю всех приличия этого мира. Только примерно понимаю.

— Не думаю, что у тебя возникнут с этим проблемы, но поучаствовать я хочу.

Джули оказалась права. Проблем с составлением письма у меня не возникло. Я просто представила, что веду переписку с человеком, живя примерно в веке девятнадцатом. Небольшая загвоздка была в другом.

Когда мы сходили за письмом ко мне, а потом вернулись к Джули, и устроились за столом, возникла проблема с почерком. Ирэн выводила аккуратные, маленькие буквы, тогда как я писала размашисто и резко. Довольно быстро написав черновик письма своим почерком, оставшееся время я тратила на то, чтобы переписать его на чистовик почерком Ирэн.

Сначала получалось плохо. Меня это дико раздражало. Но подумав о том, что я вообще-то могла оказаться в мире с другим языком, а значит и письменностью, необходимость всего лишь подделывать почерк уже не казалось мне такой неприятной, и получаться стало лучше.

Ещё одна маленькая проблема была в том, что я не знала, ответила ли Ирэн Ветргофу в тот раз или нет. Было бы удобно написать именно ответное письмо, но рисковать было нельзя. Так что мы написали новое, независимое послание.

"Господин Ветргоф, вам пишет дочь вашего хорошего, ныне покойного друга. Боюсь, вас могло сбить с толку имя адресата на конверте

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Простите за эту конспирацию, но у меня есть причины её соблюдать.

Осталось каких-то пару недель до моего совершеннолетия, и я смогу принимать самостоятельные решения. Тётя Нора уже не сможет мне запретить с вами встретиться, а мне бы очень этого хотелось и как можно скорее.