Случайный папа (СИ) - Ручей Наталья

– Вот так и делай добро, – проворчал мой приятель.

– Забей, – отмахнулся я. – Видимо, он сильно обиделся, что мы ему слишком мало оставили. Будем считать это платой за чревоугодие.

Странный шнурок, кстати, оказался очень удобным. Через пару месяцев я его оценил – мы тогда в путешествии долго болтались, волосы отросли. Один раз перехватил им – нормально.

О смысле послания, которое зашифровал тот псевдомонах, я больше ни разу не вспоминал.

До этого дня.

Пока не увидел на пороге беременную подражательницу Фантомасу.

Смешная.

Она говорит со мной. Спорит. Ищет какие-то аргументы и доказательства, что я ошибаюсь.

А я смотрю на нее и понимаю, что нет. Теперь я на двести процентов уверен, что прав. А тест…

Тест – для нее. Чтобы успокоилась, приняла эту мысль, чтобы привыкла к ней. Потому что уже не раскрутимся.

Странно это – смотреть на женщину, к которой толком не прикасался, а у нее в животе твой ребенок.

Ни один из нас к этому не готов.

Не знаю, почему моя бывшая выбрала именно ее. Квартира не очень большая, но в ней хороший ремонт. Страшная? Нет. Помню, что меня тогда повело. Нищая? Я бы так не сказал. В хорошей физической форме, судя по тому, как она быстро сбежала из бара.

Упрямая – да.

Разговор получается жестким. Не таким, как я думал. В первую встречу у нас получалось лучше, было куда больше точек соприкосновения. И понимали мы друг друга значительно проще.

А сейчас…

Она явно расстроилась. Я же выхожу из гостей без чаепития и голодный, хотя у нее был не только мед, который она предлагала, но и пирожки. Много пирожков, я на них медитировал, пока она спорила. Да и халвы, судя по всему, завались.

Похоже, это традиция. Какое-то надувательство от всех, кто хоть как-нибудь связан с этим шнурком.

Глава 12

Наталья

– Так, сегодня я у тебя сплю не потому, что мне лень ехать ночью домой. Я спасаю твое душевное равновесие, – объявляет с порога Ира. – Поэтому, если что, критику не принимаю!

– Храпи на здоровье, – растрогавшись, что она сорвалась и приехала, даю разрешение. – Я все равно не усну!

– Отставить слезы! – командует она, заходя в квартиру и бросая сумку на пуфик. – Сейчас мы найдем плюсы и ты снова начнешь улыбаться.

– Давай поскорее, а? – прошу я с надеждой. – Пока ты добиралась, я извела пачку салфеток и не уверена, что у меня есть еще.

– Ну правильно, – бухтит она, направляясь на кухню. – А потом ты продемонстрируешь мне опухшее лицо и скажешь, что это все из-за того, что я подсунула тебе некачественную халву. И провал эксперименту с домашней косметикой. А я как раз в журнале новые рецепты вычитала!

– Нет, халву твою похвалили, – вздыхаю я, щелкнув чайником. – Но с новыми рецептами, скорее всего, без меня. Как-то стремно все получилось.

Ира усмехается. Не дожидаясь, пока закипит вода, подхватывает один пирожок и жует его, хитро щурясь.

– Стремно или непривычно? – хмыкает она. – Вас же тогда в баре было не оттащить друг от друга! Небось и сейчас при виде него все внутри забурлило?

– Почти. Душа ушла в пятки, сердце остановилось, язык спрятался за зубами. Я только и могла, что молчать и смотреть.

– И как он тебе без коктейлей и при другом освещении?

– Большой, угрюмый и властный. Я бы к нему в жизни не подошла! Не знаю даже, как тогда так получилось. Как будто не про меня. Все это было большой ошибкой, видишь, к чему привело.

– Большой ошибкой было сбежать, – вздыхает Ира. – Подумать только: останься ты – и сколько бы сэкономили денег!

– Да нет, я бы… не думаю, что мы бы с ним…

– Ничего, поправите свой бюджет, – утешает она. – У вас есть прекрасная возможность сэкономить на презервативах.

– Ир, сейчас все иначе. – Я киваю на свой животик. – Даже если бы он мне понравился, даже если бы голова закружилась, как тогда в баре, такие гимнастические упражнения точно не для меня. У меня совсем другие мысли и цели, я не думаю о мужчинах. Совсем. Я и этого не хочу впускать в свою жизнь.

– Но тогда…

– Коктейли, адреналин, борьба со страхами, проводы Степана, – перечисляю причины. – И тогда мы оба были свободны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне приходится дважды слово в слово повторить то, что сказал мне Лука, потому что Ира пьет чай, жует пирожок, слушает и не верит.

– Странно все это. Тут мужики, с которыми годами встречаешься, за которых замуж выходишь, бросают своих детей и исчезают на горизонте. А этот, ты говоришь, в отношениях, а вцепился в тебя так, будто у него отбирают последний шанс на ребенка. Прямо вымирающий вид. Как твои любимые мамонты.

– Это и есть твой обещанный плюс?

– Это бонус. Мои размышления. А плюсы на ладони – француз кучерявый, а они часто слишком рано лысеют. Как по мне, лысым быть хорошо, только пока ты в подгузниках. У твоего с растительностью полный порядок. Байки стоят прилично, поэтому сдать сперму его подтолкнуло точно не бедственное финансовое положение. Дальше. Ты можешь с чистой совестью избавиться от пылесборника, который прикупила по совету чужого нам папы. Если не спится, ты можешь считать не барашек, а эксклюзивно – шары. – Взглянув на разноцветную парочку, которая кружит под потолком, она отодвигает от себя чашку. – Ну и, надеюсь, он научит тебя разбираться в чаях, потому что этот и правда отвратный, а кофе на ночь я пить не могу.

– Есть компот.

– Не будем понижать градусы после наливки. Давай вино, я знаю, что оно так и осталось.

В одном бокале вино, во втором – вкусный компот, поэтому мы долго сидим. Сидим и болтаем.

Устав и вдоволь наговорившись, собираем все шарики и запускаем их в мою комнату. Ну, чтобы опробовать метод Иры и попытаться все же уснуть.

– Наташ! – кричит она из гостиной, когда мы уже улеглись. – Ты завтра уточни у него: это была одиночная акция благотворительности? Или с ним еще кто-то участвовал?

– Уточню, – улыбнувшись, обещаю я и закрываю глаза.

Сон не идет. Слишком много мыслей и страхов: как теперь будет, что изменится и смогу ли я это принять?

Принимая решение об ЭКО, я готовилась к тому, что буду растить ребенка одна. Только я и он. И никто нам не нужен.

А теперь появляется мужчина, которого я совершенно не знаю и который сразу сказал, что намерен присутствовать в жизни моего малыша.

Нужно поговорить с ним. Выслушать его, поставить свои условия, провести границы. Может, я зря вообще паникую? У него ведь насыщенная личная жизнь, и если он с кем-то встречается, если у него не просто так, а серьезные отношения с девушкой, вряд ли ей все это понравится.

Может быть, он просто хочет убедиться, что с его ребенком все будет в порядке, и снова исчезнет?

И эти шарики вполне могут быть первым и последним подарком ребенку от папы. У меня не было ни одного.

Перевернувшись на спину, я долго смотрю на шарики и сама не замечаю, как засыпаю.

Будит меня телефонный звонок. Долго вожу рукой под подушкой, а найдя пропажу, сонно щелкаю по зеленой кнопке.

– Привет, выспалась?

Я не сразу узнаю мужской голос, не сразу окончательно просыпаюсь, поэтому, сладко зевнув, признаюсь:

– Нет. Можно еще хотя бы полчасика?

Молчание.

А потом…

– Хорошо, я перенесу встречу на полчаса.

И даже не это разрешение, а скорее легкое замешательство, которое я ощутила, заставляют меня узнать мужской голос и оторвать лицо от подушки.

– Лука?

– Если бы знала, с кем торгуешься, попросила бы больше? – усмехается он. – У тебя лишние полчаса, поэтому я буду в девять.

– Ты хочешь заехать за мной?

– Так будет быстрее.

– На мотоцикле?

– Да.

– Боюсь, ничего не получится.

– Наоборот, только так и получится. Сейчас начинаются пробки и добраться куда-нибудь на машине – только время терять.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– На мотоцикл я не сяду. Я их боюсь, не умею ни сидеть, ни держаться правильно и только мешаю водителю.  Лучше скажи мне адрес, и мы встретимся уже там.

– Кто тебе это сказал?