Клинки Керитона (Свитки Тэйда и Левиора). Дорога на Эрфилар - Андрей Голышков

Хотел было выбросить в задумчивости, но вовремя спохватился – память как-никак.

Феарк встретил Саиму в небольшом зале – на втором этаже казармы, куда вёл отдельный вход. Зал украшали боевые знамена и круглые геральдические щиты. В стойках томились, ржавея, копья и алебарды. Вдоль стен расположились массивные дубовые тумбы и сундуки, украшенные резьбой и орнаментами.

Феарк выслушал Саиму внимательно. Во время рассказа в задумчивости теребил рыжую бороду и поглаживал иссечённую шрамами щёку. Он постоянно его переспрашивал и иногда уточнял подробности. После описания внешности Левиора Ксаладского жестом руки сделал знак, призывая остановиться, и подозвал слугу:

– Тримо ко мне, да поживее! – отдал приказ Феарк. – Прошу меня извинить, это не займёт много времени.

Действительно, спустя пять минут на пороге появился молодой человек, хорошо одетый, среднего роста с тонкими чертами лица. Светлые, средней длины волосы его свободно ниспадали на широкие плечи.

– Господин Тримо Игрис из дома Тиртфогаров. Саима са Вир – будущий маг, – представил их друг другу Феарк.

Саима встал и учтиво поклонился. Тримо приветствовал его лёгким кивком, исполненным такого достоинства, что не оставалось ни единого сомнения в знатности рода Тиртфогаров. Саиму даже удивила некая фамильярность, допущенная по отношению к Тримо Феарком.

– Выслушай его историю. Уверяю, она будет тебе интересна, – хозяин жестом пригласил Тримо сесть, указав на высокое кресло рядом с собой.

Кивнул Саиме:

– Прошу, повторите всё с самого начала…

Вернулся Саима далеко за полночь. И тут его поджидала приятная неожиданность: вместе с Тэйдом на пороге его встречал Билу.

– Кого я вижу! – распростёр руки северянин.

Они обнялись.

На небольшом столике, помимо колоды Иссальских листов, за игрой в кои Тэйд и Билу коротали время в ожидании Саимы, стояло блюдо с жареными каштанами и большой кувшин с элем. Северянин придвинул Саиме укрытую шапкой густой пены кружку.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался Саима, предварительно сделав пару жадных глотков. – Что за кислятина? – щёки онталара раздулись, он выпучил глаза. – А? – спросил он, когда снова обрёл дыхание.

– Путешествую, – Билу отбросил волосы со лба и развёл руки в стороны. – Я как бы был немного удивлён, не найдя вас поутру в «Лисе». Вы даже не соизволили попрощаться, – он попытался изобразить обиду – получилось у него плохо. – Надеялся увидеть вас за завтраком, и вдруг выясняется, что вы исчезли, не попрощавшись и никого не предупредив.

– Неправда, я черканул пару слов Баргу и оставил плату за проживание, – возмутился Саима.

– Да, я знаю, он мне сказал. – Билу скрестил пальцы рук, а на два больших оттопыренных опустил подбородок. – Так что у вас произошло?

– Долго рассказывать, может, завтра? – устало произнёс Саима – ему вовсе не хотелось в третий раз за вечер повторять поднадоевшую уже историю.

– Знаете, кого я по дороге в Узун встретил? – Билу заглянул Саиме в глаза, ожидая от него закономерного вопроса «кого?», и, так и не дождавшись, изрёк:

– Красотку Виретту и Вассегу Лосу. Саима, помнишь феа-купца, он ещё Два Пня третьего дня на уши поставил?

– Да ну? – удивился Саима.

– Так я его сейчас видел, – сказал Тэйд. – Это он мне, где твоя комната, показал.

– Погоди, это рыжий, что ли, такой, с заплетёнными в косички усами?

– Да нет! Длинные чёрные волосы – конским хвостом! Огромное такое кри! – Билу потряс руками, показывая, насколько огромное кри было у феа. – Две косы в бакенбардах, борода «букашка», видел, может, нуйарцы такие любят носить. Деревянная рука…

– …что?! – голос Саимы аж задрожал от перевозбуждения.

– Деревянная рука, – произнёс северянин, закидывая в рот каштан, – что не так?

– Вот те на! Хорбутова плесень, Билу, ну как так-то? – прорвало Саиму. – Почему ты сразу нам не сказал, что у него деревянная рука?

Тэйд и Вир снова переглянулись и уставились на Билу. Пееро даже выронил доставшийся ему от хозяйских щедрот кусочек сыра, да так и застыл с открытым ртом.

– Вы чего? – искренне удивился северянин, – не знали?

– Нет! – Саима вдруг вспомнил, что в те короткие моменты, когда ему доводилось пересекаться с феа, тот руку за отворот кафтана прятал. – Понятия не имею, как остальные, но я так точно не знал. Вот ты как узнал, что она у него деревянная?

– Он меня попросил её осмотреть. У него в том месте, где кожа корой становится, какой-то грибок завёлся, и промеж пальцев плесень появилась. Я сказал, что не знаю, что делать, он отшутился, что, мол, надо ему было к садовнику идти, а не к лекарю.

– Билу, зад Хорбутов! Вот если бы не попросил, ты бы сам догадался? Видел ты хоть раз, чтобы он этой рукой что-то делал на людях?

Северянин подумал:

– Не помню.

– Всё, Тэйд, слезай, приехали!

– Что такое?

– А то, что это мы его в Двух Пнях ждали.

– Это Крэч? Погоди, а что же он нам не открылся?

– Откуда я знаю? Я Барга каждый день о нём спрашивал – не приехал-де уважаемый Крэч? Нет, говорит – гадина такая, – не приехал, – Саима вскочил из-за стола и, заложив руки за спину, принялся мерить комнатку шагами. – Всё! Провалили дело! Что я теперь Маану скажу?

– А я его давно знаю, – попытался оправдаться Билу, – ещё по Хартогу. Это я тогда руку его осматривал, а здесь он и взаправду её всё больше под плащом или за отворотом камзола держал. А мне и невдомёк.

– А где этот, с позволения сказать, Вассега Лосу, он же Крэч, сейчас? – спохватился Саима. – Тэйд, как давно ты его видел?

– Да уж порядком…

– Я его последним видел. После Тэйда. Он попрощался и сказал, что уезжает срочно, – доложил Билу.

– Как уезжает?! Куда? – Саима вскочил. Встрепенулся и Вир. – Я вниз, надо у трактирщика уточнить.

– У Феарка лучше спроси, – кинул ему вдогонку Билу, – он наверняка знает.

Тэйд, которому вся эта беготня порядком надоела, встал и потянулся, широко раскинув руки:

– Не знаю, как ты, Билу, а я спать пойду.

Глава 7. Шод Лас-Орубб

– Что заставило его сделать это, Странник?

– Страх.

– Это превышает мое понимание… Страх перед чем?

– Мой страх, проникший в его ум.

Сто историй о Чёрном Страннике. Преподобный Вамбон Акомирунг

Последние звёзды уже растаяли в темноте неба, а немногие из припозднившихся посетителей «Трёх свечей» всё ещё наслаждались огнеподобным элем и прелестями местных красоток.

Вейзо коротал время, в ожидании рассвета наблюдая за одной молоденькой и весьма соблазнительной особой. Онталар то и дело прикладывался к объёмистому тыквенному бутыльку и цедил из него скисшее козье молоко, смешанное с какими-то травами. Напиток, скажем прямо, был ему отвратителен, но, по словам местного лекаря, притуплял боль и способствовал заживлению ран. В чём Вейзо после стычки с Крэчем особенно нуждался. Вот уже третью ночь как он не мог уснуть и отдыхал лишь урывками.

«Если сегодня не усну, – мрачно решил он, с трудом глотая мерзкое пойло, – я этого живодёра в козьем же молоке и утоплю!»

– Ктырь, ты? – раздался слева от него удивлённый оклик.

Вейзо едва не подавился. Он только начал поворачиваться, а липкие от молока губы уже непроизвольно шептали:

– Лесоруб? Шод, – тут же, в голос, с притворной сердечностью отозвался он, – здорова, бродяга.

– Привет-привет, – бойко подскочил к нему высокий светловолосый вартарец с почти мальчишескими чертами лица и двумя кружками, по одной в каждой руке. – Один тут? По делам, или как? Буссу будешь?

– Один. Без дела. Спасибо, не хочу, – о двоих оставшихся подельниках, давно накидавшихся и сопевших сейчас в небольшой и уютной комнатке на втором этаже «Лиса и Ягнёнка», Вейзо до поры до времени решил не упоминать.

«Послушаю для начала, что ты, друг мой ситный, скажешь».

– Тебя каким ветром сюда занесло?

Лесоруб одним духом опустошил кружку буссы, крякнул, утёр рукавом рот:

– Куда ветер дует, туда и тучку несёт. Работёнку тут одну работаем…

– Всё секреты, секреты, – Вейзо с ленцой потянулся.

– А, – отмахнулся Лесоруб, – какие, к Хорбуту, секреты. Подрядились для одного зарокийского вельможи зверюшек диковинных отлавливать. Прибыльное дельце, я тебе скажу. И законное! – поднажал он на «законное», внимательно оглядывая перебинтованное предплечье и свежие шрамы и синяки на оплывшем лице Ктыря. – Опасное, но законное. Ты-то, я гляжу, резвишься аки молодой чиабу. Давай с нами, а? – предложил он. – Я тебя в отряд возьму. У меня две недели назад одного ухаря волк шипун покалечил – недобор в команде… Хочешь, со своими ребятами познакомлю?

Вейзо безразлично пожал плечами, облизнул губы. Его взгляд скользнул за спину собеседнику: полуголая танцовщица, заливисто хохоча, приклеивала к потной груди блестевшие в свете светильников серебряные монетки. Пьянь вокруг неё ревела: