Детектив Франции Выпуск 8 - Мишель Лебрен

Фредди сжимал в кармане бесполезный пистолет — портсигар. Одно дело наводить страх на невинных ночных бабочек или даже грабить весьма несимпатичных владельцев бакалейных лавок, и совсем другое — идти по всем правилам на такое дело, как кража со взломом. Это уже серьезно. Даже в том случае, когда риск снижается тем, что магазин принадлежит твоему отцу. Не так ли?

Таким образом, ничто не препятствовало планам двух крутых парней, и вскоре они оказались перед магазином и остановились перед витринами, в которых красовались искусно расположенные на высоких штырях из самшита шляпы.

А вот и дверь с четкой щелкой замка, в которую оставалось лишь вставить ключ. Бремез оглянулся в сторону улицы Пети — Шам, неприятно клацнув зубами. Фредди ухмыльнулся:

— Что, поджилки трясутся?

— Это у меня — то! Еще чего.

— Я же сказал тебе: предусмотрено все.

Фредерик Бремез в этот момент не без горечи вспоминал о своей уютной кровати, любимой семье, преданной прислуге, о танцульках у Мольнара короче, обо всем, чего он мог бы лишиться в случае, если этот болван Фредди Бер — рьен что — нибудь упустил. В голове промелькнул образ вонючей тюремной камеры, где в одном углу стоит параша, а в другом сидит засаленный сокамерник. Это окончательно заставило его пожалеть о своем хвастовстве. Он тут же поклялся самому себе, что если на сей раз кривая вывезет, то каждый вечер он будет непременно возносить хвалу Создателю.

Между тем Фредди, вытащив из кармана ключ, вставил его в замок, дважды повернул и распахнул дверь. Он с торжеством шепнул:

— Вот мы и на месте. Входи быстрее.

Они очутились внутри магазина. Фредди с гордостью подумал, что даже Джеймс Дин в фильме «Ярость жизни» не сделал бы лучше, чем он. Да и не столь хладнокровно.

— Ящик кассы.

Он наугад нажал на клавишу, мысленно поздравив себя с тем, что вовремя надел перчатки, чтобы не оставлять следов. Касса зазвенела, ящик выдвинулся, В нем лежало несколько купюр, которые он быстренько прикарманил. Потом закрыл кассу.

— А теперь — в кабинет.

В магазине, куда через витрины проникал слабый свет с улицы, стоял полумрак. В кабинете же было совсем темно, и Фредди включил фонарик… Появился Боливар, навеки запечатленный в своей воинственной позе. От неожиданности Бремез, стоявший позади Фредди, слабо охнул.

— Заткнись, черт побери, ты что, не видишь, что это всего лишь картина, лопух.

Фредди сейчас брал реванш над тем, кто самозванно возвел себя в роль главаря банды только потому, что у него была машина. Всего за несколько минут и исключительно благодаря своим личным качествам Фредди превратился в руководителя операции. Сознавать это было приятно. Фредди не раз бывал у отца в кабинете и поэтому чувствовал себя здесь как рыба в воде. Он открыл ящик стола, вытащил оттуда сигару и небрежно закурил. Однако прихвативший его тут же жестокий кашель вынудил его раздавить окурок в пепельнице. Он встал перед Боливаром:

— Подержи фонарик.

Укрощенный Бремез повиновался. Яркий пучок света заплясал на холсте картины. Симон Боливар своим жестким взглядом диктатора, казалось, негодующе порицал их за столь неблаговидные поступки.

— Теперь смотри внимательнее, — сказал Фредди.

Развязным жестом он ткнул в раму, и картина повернулась. Затем Фредди все в той же бесцеремонной манере набрал шифр, вставил в замок ключ, сделанный им по оттиску с оригинала, и сейф открылся.

— Не так уж и сложно. Теперь посвети.

Он в бессильной ярости выругался. В сейфе не было ни гроша, даже самой мелкой купюры. Вместо денег там лежали нелепая черная записная книжка и несколько сколотых между собой листков. Фредди пробормотал:

— Ни шиша. Тем хуже, возьмем эти бумаги, и ему придется раскошелиться, чтобы получить их обратно.

При свете фонарика он полистал документы и удовлетворенно заметил:

— Это список его клиентов. Ну держись, старик.

— Записка у тебя? — забеспокоился Бремез.

— Конечно.

Фредди вытащил лист бумаги, на котором после жарких споров вместо текста: «С благодарностью от крутых парней…» — было решено написать проще и понятнее: «Чихать мы хотели на того, кто сие прочтет». Он положил послание в сейф на самое видное место, закрыл дверцу и сбил шифр. Боливар вошел в строй, и оба взломщика, разочарованные, но с облегчением, беспрепятственно вышли на улицу. Она по — прежнему была абсолютно пуста. Фредди даже позволил себе запереть за собой магазин.

На улице Пети — Шам Фредди и его приятель закурили,

— Я же говорил тебе, что предусмотрел все.

— Подумаешь, — сморщился Бремез. — Все это было слишком легко! У собственного отца! Эх, вот был бы незнакомый магазин — совсем другое дело! Куда как интереснее!

Глубоко уязвленный в своих самых лучших чувствах Фредди с вызовом спросил:

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что ты слышал: нам ведь ничего не грозило! А где же удовольствие? Нет, я лично предпочитаю настоящие эмоции. А то все равно что холостой выстрел — никакого риска кого — нибудь ухлопать!

Фредди решил, что этот недоумок заслуживает только презрения:

— Болтай, болтай! А сам в штаны наложил!

— Это я — то наложил? Ах, ах, ах, вы только послушайте его! Да ты просто смешон с твоими папенькиными штучками! Даже по десять кусков не отхватили! Едва окупятся транспортные расходы,

Фредди, вне себя от возмущения, замкнулся в красноречивом молчании. Уже в машине они посчитали добычу и поделили между собой одиннадцать тысяч шестьсот франков. Кроме того, Фредди оставил у себя конфискованные у отца документы. Сообщники обмыли успех, неоднократно приложившись к припасенной Бремезом бутылке виски. Заплетающимся языком тот опять попытался доказать Фредди несостоятельность их затеи:

— Пойми, Фредди, одиннадцать тысяч франков ты мог бы с таким же успехом стянуть из сумочки твоей сестрички! Такая плевая добыча не стоит затраченных трудов…

— А списки? — возразил Фредди, чьи мысли ворочались в голове все тяжелее и тяжелее. — Они стоят целое состояние, это я тебе говорю. Да мой отец за них выложит миллионы.

— Интересно, как все это ты устроишь? Придешь к папочке и скажешь: «У меня оказались списки твоих клиентов, и я верну тебе их, но только за деньги!» Да он тебе так врежет, твой отец…

— Дай мне досказать! Кинь — ка бутылку.

Сделав основательный глоток, Фредди передал виски приятелю, который последовал его примеру. Фредди долго пытался вспомнить тот убийственный аргумент, который только что приходил ему в голову и должен был сразить Бремеза наповал, но память отказала. Посему он удовольствовался лишь фразой:

— Я изменю голос по телефону, как это делают шантажисты, усек?

— А я сейчас, — встрепенулся Бремез, — закачусь к Мольнару. Если будем тянуть резину и дальше, то там все кончится. Уже пять часов, нет, без пяти три. Люблю подрыгаться на танцах.

— Ты буржуа.

— Это я — то? — возмутился Бремез.

— Да, именно ты. Мерзкий буржуа. И похож к тому же на своего отца.

Кипя от негодования, Бремез попытался объяснить, что его отец не такой уж буржуа, поскольку голосовал за левых и посылал детей учиться в церковные школы, но его сбивчивым словам не хватало убедительности. Тогда он как безумный захохотал. Фредди, не утерпев, присоединился к нему. Они довольно долго корчились от смеха, потом прикончили бутылку виски и, чтобы красиво завершить ночь, решили провернуть ещё одно ограбление.

Бремез вцепился в руль, помял, выезжая с парковки, несколько ничем не мешавших ему бамперов, вдавил на полную катушку акселератор и с триумфом выскочил на улицу с односторонним движением. Навстречу двигался пикап, и Бремез стал ему подавать сигналы, затем два — три раза резко крутанул, залился смехом при виде перепуганного противника, который с ходу врезался в витрину магазина, и наконец повернулся к пребывавшему на верху блаженства Фредди:

— Здорово получилось, а?

— Подумаешь, — осадил его Фредди.

«Бьюик», ныряя из одной улицы с односторонним движением в другую, вырвался в конечном счете на Большие бульвары, где Бремез совершил несколько мелких аварий и тормознул у Страсбур — Сен — Дени, прямо на тротуаре. Они оказались на углу темной улочки, в глубине которой угадывалось движение каких — то неясных силуэтов.

— Пойдем сыграем в электрический биллиард, — предложил Бремез, выходя из машины.

— Давай! — все ещё прыская от смеха, ответил Фредди.

Они брели в прохладной ночи. Их распирало боевое настроение и желание повеселиться по — настоящему. Остановившись перед павильоном игральных автоматов и увидев, что световое табло уже погасло, лихие парни стали осыпать его смачной бранью:

— Самое время, а балаган закрыт! Да они просто издеваются над людьми, черт побери!