Второй Эдем - Бен Элтон

Наверху команда группы „Мать Земля“ впала в панику.

— Придется перерубить трос! — гаркнул пилот, перекрикивая вой двигателей. — Копы явятся с минуты на минуту.

Но Розали не допускала упаднических мыслей. Это ведь всемирно известная студия „ДиджиМак“ в центре самого многолюдного города планеты. Активисты группы „Мать Земля“ не имеют права выставить себя дураками в таком месте. Схватив сумку со взрывчаткой, Розали начала спускаться по натянутому тросу обратно на крышу кафе. Она быстро заложила вторую линию зарядов вблизи зияющих дыр. Сидящие внутри люди не знали, бежать им или оставаться; большинство предпочло спрятаться под столами. Только Макс остался сидеть на месте, хотя сердце его сильно билось. Он пытался различить лицо женщины, на корточках сидящей на крыше.

Розали выполнила свою миссию и побежала назад по голубовато-серому куполу к натянутому тросу, спускавшемуся с вертолета. Схватившись за трос, она привела в действие детонаторы. Ее план заключался в том, что, когда вертолет с террористами поднимется в воздух, прихватив на тросе биощит, презренный символ экологической самоуспокоенности, она тоже уцепится за трос. Потом она поднимется в воздух и вновь перенесется в относительно безопасные будни международной террористки. Однако крыша рухнула столь внезапно, а вертолет взмыл с такой яростью, что Розали не удержалась и свалилась в ею же проделанную огромную зазубренную брешь в биощите. Она упала с высоты пятидесяти футов прямо в кафе, удачно приземлившись в именинный торт Руперта.

Глава 9

Фабрика звезд и безжизненное море

К счастью для Розали, даже в таком высококлассном заведении, как кафе „ДиджиМак Пикчерс“, случались такие внезапные неприятности, как празднование дней рождения. Впрочем, из всех неудобств, какие могут возникнуть, когда обедаешь вне дома, дни рождения еще не самое худшее. Это все-таки лучше, чем отравиться морепродуктами или сидеть по соседству с пятнадцатью мужланами, собравшимися на мальчишник, но все равно хорошего мало. Вы едите, беседуете, возможно, даже приходите к совместному решению забить на кофе ради того, чтобы трахаться всю ночь, как взбесившиеся кролики. Кролики, которые устали от жизни и бессмысленного салата и вознамерились вместо этого затрахать друг друга до смерти. И вдруг тускнеет свет, на стереосистеме врубают „С днем рожденья тебя!“ (или какую-нибудь еще более прикольную популярную песенку), а на столе именинника появляется гора взбитых сливок и бенгальских огней. Это кошмар. Застенчивые улыбки именинника и друзей; плохо скрытая враждебность остальных посетителей; выскочка официант, который нарочно затягивает церемонию. Именно такое мероприятие проходило в данный момент в кафе „ДиджиМак“ и было особенно кошмарным, потому что именинником был ребенок-звезда. Всем приходилось изображать восторг и умиление, наблюдая, как мальчишка, у которого и так есть все на свете, получает еще немного радости.

Руперт, которому исполнилось всего одиннадцать, принял торт высотой в десять футов с отрепетированным изяществом истинного профессионала. Он был прекрасным актером, одним из самых удачных приобретений студии и невероятно популярным героем серии виртуальных игр „Ребенок-звезда“. Руперт играл роль малолетней голливудской суперзнаменитости, которую игроку разрешалось бить, душить и, если получится, переехать грузовиком.

Игра существовала уже в двенадцатой версии: „Ребенок-звезда 12: Премьера“, где играющий сталкивается в виртуальной реальности с малолетней звездой на премьере нового детского фильма „Улыбочка“. Звезда дает интервью и рассказывает, что мама выдает ему ничуть не больше карманных денег, чем выдают другим детям, что знакомиться с суперзвездами очень прикольно, и так далее. В тот момент, когда малолетняя звезда говорит: „Я самый обыкновенный мальчишка. Наверное, я люблю делать то же, что и все остальные мальчишки“, — у игрока есть пятнадцать секунд на то, чтобы задушить знаменитость до появления охраны. Он должен непременно убить звезду, потому что с каждой неудачной попыткой удушения звезда несет все большую чушь: „Я самый обыкновенный мальчишка, я ем пиццу, хожу в кино и болтаюсь с ребятами по торговому центру. Девчонки — это круто, но постоянной подружки у меня нет“. Если же игроку не удается его прикончить, то малолетняя звезда, по-прежнему сладко улыбаясь, получает от Микки-Мауса „Оскара“ для несовершеннолетних звезд.

Удивительно, но Руперт был популярен в реальной жизни не меньше, чем в виртуальной реальности, потому что был милым ребенком. Вопреки существовавшей десятилетиями традиции, согласно которой уродцы и придурки играют умных, порядочных, смышленых мальчишек и девчонок, Руперт, будучи на самом деле нормальным мальчиком, стал знаменитостью, играя уродца и придурка.

Упав, Розали краем глаза заметила, какую вызвала панику. Солнце лилось внутрь! Чистый, незащищенный, прямой солнечный свет! Ни один квадратный дюйм безупречной белой кожи присутствующих уже много лет не встречался с таким ослепительным сиянием. Это был прекрасный теракт. В лучших традициях умного, жесткого протеста, которым прославилась группа „Мать Земля“. Выплеснуть солнечный свет на знаменитостей Золотого Штата и смотреть, как они с криками несутся за своими биозащитными зонтиками, означало снова напомнить миру, как далеко люди ушли от осознания своего катастрофического положения.

Розали окунулась в торт и через секунду вынырнула из него. Она словно всю жизнь только и делала, что падала в торты. Однако она моментально поняла, что попала из огня да в полымя. Даже хуже: из торта в лапы охранников. Пятеро из них уже подступали к ней, хотя им трудно было пробраться через перевернутые столы и толпу паникующих знаменитостей. Розали окинула помещение взглядом в поисках выхода. Всего в нескольких ярдах от нее находилась дамская комната; она ринулась туда. Вбежав, она напугала стоявшую у раковины симпатичную старлетку. Та понятия не имела, что произошло, поскольку во время всеобщего волнения пыталась замаскировать складку на подбородке.

— Снимай платье! — крикнула Розали, одновременно стаскивая с себя перемазанный кремом зеленый комбинезон.

Девушка задумалась. Это могло стать началом большого прорыва. Разумеется, действовать надо взвешенно. Если начнешь стягивать трусики по требованию каждой шестерки из аппаратной или из каптерки рабочей бригады, то лучше уходить сразу. С другой стороны, у этой женщины в комбинезоне вид довольно властный. В наше время многие лесбиянки снимают фильмы, некоторые даже числятся главными творческими директорами. Дебютантка решила, что, возможно, пришло время поступиться гордостью.

— Э-э, послушай, ты правда красивая, ты мне нравишься, — сказала она, пытаясь не продешевить. — Но видишь ли, я не хочу, чтобы ты думала, что я делаю это со всеми подряд, понимаешь?

— Немедленно вылезай из платья, гадина продажная, или я тебя убью. — С этими словами Розали поднесла к лицу девушки устройство для зачистки проводов, висевшее у нее на поясе.

Старлетка пришла в восторг. Эта женщина, видимо, обладала огромной властью. В Голливуде, чем больше у тебя власти, тем больше грубости ты можешь себе позволить, а эта шалава была достаточно груба, чтобы оказаться творческим директором, а то и вовсе главой студии. Устройство для зачистки проводов немного беспокоило, но никто и не говорил, что сделать карьеру в кино легко.

— Хорошо, только без рукоприкладства, ладно? В смысле, я не по этому делу, — тараторила девушка, выскальзывая из платья. — Никакой боли, только кайф, договорились? Пошли в кабинку?

— Туфли тоже снимай, — рявкнула Розали, стаскивая свои ботинки.

— Меня зовут Тори Доуэрти. Я актриса, — сообщила старлетка, чувствуя, что пора переходить к деловой стороне вопроса, но не вполне понимая, как правильно начать. — Хм… может, ты могла бы помочь мне, ну, я не знаю, дать совет или…

— Мой совет — пользоваться контейнерами для раздельного сбора мусора, бойкотировать пластиковые упаковки и помалкивать.

Розали стащила свою шерстяную шапочку, и волосы рассыпались по плечам. Затем, одетая в платье и шпильки Тори, она с истерическими воплями выскочила из туалета. К двери как раз подбегали охранники, Розали проскочила мимо них с криком:

— В туалете сумасшедшая!

Когда охранники рванули внутрь, Розали нырнула в бурлящую толпу. Через несколько секунд она выскользнула из кафе и устремилась к воротам студии.

Розали бежала по узеньким, залитым солнцем улочкам в поисках выхода. Солнце шпарило беспощадно, а платьице, которое она позаимствовала у старлетки, было такое маленькое и прозрачное, что пропускало абсолютно все. Розали чувствовала, как ей жжет кожу, но не хотела оказаться в западне, перейдя в биотуннель. Она порадовалась, что совсем недавно в очередной раз заблокировала себе поры. Они продержатся по крайней мере час, и если через час она не выберется, то не выберется вообще. Розали бежала, не останавливаясь, под слепящим солнцем, между бесконечными рядами маленьких неброских бунгало. Она свернула в сторону… там стояли маленькие неброские бунгало. Она свернула в другую… те же маленькие неброские бунгало.