Хулиган напрокат - Алёна Черничная

Я все-таки поехала. Поддалась своим низменным инстинктам. Пошла на поводу желанию увидеть лицо Майер и произвести впечатление на Алекса.

Вот только я понятия не имею, куда везет меня Максим. Он не озвучил наш маршрут, а лишь позвонил какой-то то Нине.

Кто такая Нина? Его знакомый стилист? Парикмахер? А если это бывшая девушка? Вдруг они просто остались в хороших отношениях, и сейчас Максим по старой дружбе хочет спросить ее совета…

От подобной мысли у меня неприятно скручивает желудок. Это будет полный позор… Ольховский же не станет подвергать меня такой унизительной процедуре?

Бросаю косой взгляд на Максима, который сосредоточенно наблюдает за дорогой. Его руки уверенно держат руль. Руки, на которых именно сейчас я могу рассмотреть татуировки, не спрятанные под курткой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Это несколько абстрактных символов на смуглом рельефе правого предплечья и геометрические линии на внутренней стороне левой руки чуть выше запястья.

Я смотрю на черные узоры всего пару секунд, а меня опять сковывает подкатывающий к груди жар. Тот же, что и в примерочной…

Быстро прячу взгляд в свои колени, пока Максим не решил, что его татуировки могут быть мне интересны. Не хотелось бы даже из вежливости задавать вопросы о том, что значат эти символы. Зачем вообще их делают? Это же так не практично… А если надоест рисунок? Да и болячки всякие занести можно…

Снова кошусь на Ольховского. Нет. Ну на больного он непохож… Разве что немного. Потому что слишком загадочно улыбается и даже начинает негромко подпевать какой-то английской песни по радио, постукивая в ритм пальцами по рулю…

Хмыкаю про себя и опять увожу взгляд от Максима.

Мы так и едем под подпевание Ольховского мимо нот и его воодушевленно пританцовывания за рулем.

Дорога от торгового центра до загадочного пункта назначения длится всего минут десять. Машина тормозит возле одного из элитных жилых комплексов. Охраннику во въезд на территорию достаточно взглянуть на модный спорткар, как ворота сами и распахиваются, пропуская вовнутрь.

Значит, Ольховского здесь знают. Осталось понять: где это — здесь? Это его дом? Или он просто привез меня в салон красоты к какой-то Нине?

Я верчу головой, выглядывая в окна машины.

— Не кипишуй, — ухмыляется Максим заметив, как ерзаю на сиденье. — Сейчас все узнаешь.

Любопытство уже щекочет мне нервы. Пока мы выходим из машины, идем в подъезд, ждем лифт и едем на двадцатый этаж, я просто не прекращаю допрос: куда? Зачем? И кто такая Нина в конце концов? Но Максим с хитрой улыбкой просто отмалчиваемся.

Хочется прям треснуть его за подобное издательство. Но перед порогом квартиры решаю для себя безоговорочно: если Нина — его бывшая, то я выпишу Ольховскому подзатыльник прям сразу же.

Но когда распахивается дверь, все становится на свои места.

У Нины те же карие глаза, правильные черты лица, короткие темно-каштановые волосы, та же выразительная форма губ и скул и смуглая кожа, такая же, как у Максима. Они и одеты почти одинаково: на девушке черная футболка и легинсы. И даже парочку татуировок на руках имеется…

— Привет, систр, — Ольховский сгребает в объятия смеющуюся миниатюрную девушку на пороге.

— Задушишь, малой, — Нина пару раз приветственно ударяет ладонью по спине Максима, а потом отвлекается на меня, все еще застывшую в проеме входной двери. — А это у нас?.. — Одаривает до жути знакомой хитрой улыбкой и снова переводит взгляд на брата. И по всей видимости младшего…

— Это Олеся. Моя хорошая знакомая, — опережает меня с ответом Максим. — Лесь, а это та самая Нина, что сегодня выручит нас, как никогда в жизни. Ведь да, сестренка?

***

Не знаю, что успел рассказать Максим своей сестре, но судя по ее настрою и позитиву, она точно в курсе, зачем мы заявились к ней этим вечером в квартиру.

И весьма немаленькую. Огромное зонированное пространство без стен с окнами в пол. И одна из зон квартиры заставлена безголовыми и безрукими манекенами, парочкой швейных машин и просто стопками тканей.

Я быстро догадываюсь, что к чему. Нина точно связана с дизайном и пошивом одежды.

Меня любезно усаживают на диван. Робко сажусь на его край, не прекращая оглядываться по сторонам. Факт, что Максим привез меня не абы куда, а к своей сестре обескураживает. Я смущена до того, что смогла лишь невнятно пробубнить «рада знакомству».

И пока я чувствую себя не в своей тарелке, Ольховский и его сестра о чем-то шепчутся. Нина бросает в мою сторону парочку заинтересованных взглядов и улыбается. И очень даже искренне. У них походу это семейное. А я растерянно поглядываю на ее братца.

Что вообще происходит?

И я совсем перестаю понимать, какой замысел у Максима, когда он чмокает сестру в щеку, машет мне ручкой и просто испаряется из квартиры.

А Нина и я остаемся тет-а-тет. Нервно тереблю в руках свой телефон, смотря на сестру Ольховского, излучающую какой-то подозрительный позитив.

— А куда ушел Максим? — прокашлявшись, прерываю тишину первой.

— А зачем он нам нужен? — пожимает плечами девушка. — Мы и без него справимся.

— Справимся?

— Лесь, расслабься. Макс все мне рассказал, — Нина успокаивающе смягчает интонацию.

— Все рассказал? — я напрягаюсь в полном недоумении. Что значит все? Вот прям все?

Утвердительно кивнув, Нина направляется к открытой кухне.

Ставит чайник, достает из ящика шоколадки и печенье, а я обескураженно наблюдаю за ней.

И пока хрупкая татуированная фигурка Нины мельтешит по кухне, готовя чай, я думаю… Мне вот сейчас злиться на Ольховского? Или действительно просто подчиниться его плану?

Удивительно, но я перестаю так думать уже через какие-то считаные мгновения общения с Ниной. Неведомым образом сестра Максима быстро и легко заговаривает мне зубы.

Ей хватает всего пяти минут, чтобы я смогла расслабиться, находясь в чужой квартире с совершенно незнакомым человеком. И десяти минут, чтобы почувствовать, что Нина безумно открытая и позитивная.

Мое внимание меня не подвело. Она действительно оказалась дизайнером модельером со своей личной крохотной студией. Ее рассказ о себе плавно перетек в демонстрацию ее новой весенней коллекции, а потом чудным образом все, что висело на вешалках, незаметно перекочевало и мои руки. Точнее, на мое туловище.

На мне один за одним меняются наряды, а Нина кружит вокруг меня.

— А когда ты упомянула, что Максим все тебе рассказал, что конкретно имелось в виду? — все же решаюсь уточнить, пока стою на мини-подиуме, широко разведя руки.

— Эконометрика. Отчисление. Билеты. Ваш уговор и этот…как его… — Нина задумчиво замирает с иголкой и ниткой в руках, — Смирнов.

Я сдерживаю недовольный вздох.