Город священного огня (др. перевод) (ЛП) - Кассандра Клэр

Голос ее стал громче, и она развернулась и сбежала с помоста, практически толкая локтём Роберта, когда пробегала мимо него. Она исчезла в дверях, через которые вошла сюда, и Клэри услышала, как ее собственное дыхание прошло сквозь зубы – неужели никто за ней не пойдет? Очевидно, Джулиан хотел, но, зажатый между Консулом и Инквизитором, держа в руках Меч Душ, он не мог пошевелиться. Хелен смотрела ей в след с выражением саднящей боли на лице, покачивая на руках самого маленького мальчика, Тавви.

И тут Клэри поднялась на ноги. Мать потянулась к ней, но она уже спешила вниз по проходу между рядами сидений. Проход перешел в деревянные ступеньки; Клэри процокала по ним, мимо Консула и Инквизитора, мимо Хелен, и через боковую дверь за Эммой.

Она чуть не сбила с ног Алину, которая торчала возле открытой двери, наблюдая за тем, что происходило в зале Совета, при этом хмурясь. Хмурый взгляд исчез, когда она заметила Клэри, вместо этого на лице появилось удивленно выражение.

– Что ты делаешь?

– Маленькая девочка, – сказала Клэри, задыхаясь. – Эмма. Она выбежала сюда.

– Я знаю. Я пыталась ее остановить, но она отпрянула от меня. Она просто… – Алина вздохнула и посмотрела в зал Совета, где Джия опять начала задавать вопросы Джулиану. – Им пришлось так тяжело, Хелен и остальным. Ты знаешь, их мама умерла, всего несколько лет назад. Теперь у них остался только дядя в Лондоне.

– Это значит, что они теперь отправят детей в Лондон? Ну, знаешь, когда все это закончится, – сказала Клэри.

Алина покачала головой.

– Их дяде предложили возглавить Институт Лос-Анжелеса. Я думаю, есть надежда, что он примет эту должность, чтобы воспитывать детей. Хотя не думаю, что он уже согласился. Наверное, он в шоке. То есть, он потерял своего племянника, своего брата – Эндрю Блэкторн жив, хотя, также может быть и мертв. В некотором роде, это еще хуже, – в ее голосе слышалась горечь.

– Я знаю, – сказала Клэри. – Я точно знаю, какого это.

Алина посмотрела на нее пристальнее.

– Полагаю, ты знаешь, – сказала она. – Просто… Хелен. Хотела бы я сделать для нее что-то большее. Ее гложет вина, потому что она была здесь со мной, а не в Лос-Анджелесе, когда напали на Институт. И она старается так сильно, но не может стать матерью всем этим детям, а их дядя еще не приехал, да еще и Эмма, помоги ей Ангел. У нее никого не осталось из семьи…

– Я бы хотела с ней поговорить. С Эммой.

Алина заправила за ухо локон волос; на правой руке у нее сверкнуло кольцо Блэкторнов.

– Она не будет ни с кем разговаривать, кроме Джулиана.

– Позволь мне попробовать, – настаивала Клэри. – Пожалуйста.

Алина решительно всмотрелась в лицо Клэри, а потом вздохнула.

– Вниз по коридору, первая комната слева.

Коридор заворачивал от зала Совета. Клэри слышала, как голоса Охотников постепенно стихали, когда она шла. Стены были из гладкого камня, на которых в ряд висели гобелены с изображением разных знаменательных событий в истории Сумеречных Охотников. Первая показавшаяся слева дверь была деревянной, очень гладкой. Она была приоткрыта, но Клэри все равно быстренько постучала, прежде чем ее открыть, чтобы не напугать того, кто находился внутри.

Это была простая комната, со стенами обшитыми деревом и разными, собранными наспех, креслами. Для Клэри она была похожа на комнату ожидания в больнице. Воздух был таким тяжелым, как в месте временного пребывания людей, где они испытывают волнение и печаль в незнакомой обстановке.

В углу комнаты стояло кресло, приставленное к стене, в котором сидела Эмма. Она казалась еще меньше, чем когда на нее смотришь издалека. На ней была только футболка с коротким рукавом, а на ее голых руках были Метки, руна Ясновидения на ее левой руке – значит, она была левшой, как Джейс – которая лежала на рукоятке, вынутого из ножен кинжала, что лежал у нее на коленях. Вблизи Клэри увидела, что ее волосы были очень светлыми, но запутанные и грязные от чего казались темнее. Сквозь запутанные пряди, девочка дерзко посмотрела на Клэри.

– Что? – сказала она. – Что тебе надо?

– Ничего, – сказала Клэри, толкая за собой дверь, чтобы закрыть ее. – Просто поговорить с тобой.

Эмма с подозрением сощурила глаза.

– Хочешь испробовать на мне Меч Душ? Допросить меня?

– Нет. Его на мне использовали, и это ужасно. Я сожалею, что его применили на твоем друге. Думаю, им надо найти другой способ.

– Я думаю, они должны доверять ему, – сказала Эмма. – Джулиан не лжет. – Она с вызовом посмотрела на Клэри, словно побуждая ее не согласиться.

– Конечно, не лжет, – сказала Клэри и сделала один шаг – у нее было такое чувство, что она пытается не спугнуть какое-нибудь дикое существо в лесу. – Джулиан твой лучший друг, ведь так?

Эмма кивнула.

– У меня лучший друг – тоже мальчик. Его имя Саймон.

– Ну и где он? – взгляд Эммы метнулся куда–то за Клэри, будто она ждала, что Саймон вдруг материализуется.

– Он в Нью-Йорке, – сказала она. – И я очень по нему скучаю.

Эмма посмотрела на нее так, словно для нее это имело громаднейшее значение.

– Джулиан как-то ездил в Нью-Йорк, – сказала она. – Я скучала по нему, так что когда он вернулся, я заставила его пообещать, что он больше никуда без меня не поедет.

Клэри улыбнулась и подошла к Эмме поближе.

– У тебя красивый меч, – сказала она, показывая на клинок на коленях у девочки.

Выражение Эммы чуть смягчилось. Она прикоснулась к лезвию, на котором аккуратно были выгравированы очертания листьев и рун. Крестовина была золотой, а по лезвию выведены слова: Я – Кортана, той же стали и закалки, что Жуаез и Дюрандаль.

– Он принадлежал моему отцу. В семье Карстаирс он передавался от поколения к поколению. Это известный кинжал, – гордо добавила она. – Он был изготовлен очень давно.

– Той же стали и закалки, что Жуаез и Дюрандаль, – сказала Клэри. – Это два очень известных меча. Ты знаешь, кому принадлежат известные мечи?

– Кому?

– Героям, – сказала Клэри, присаживаясь на колени, так чтобы можно было смотреть девочке в лицо.

Эмма нахмурилась.

– Я не герой, – сказала она. – Я не сделала ничего, чтобы спасти отца Джулиана или Марка.

– Мне так жаль, – сказала Клэри. – Я знаю, какого это – смотреть, как обращают во Тьму того, кто тебе дорог. Превращают в кого-то еще.

Но Эмма покачала головой.

– Марка не обратили во Тьму. Его забрали.

Клэри нахмурилась.

– Забрали?

– Они не хотели, чтобы он испил из Чаши, потому что в нем течет кровь фейри, – сказала Эмма, и Клэри вспомнила, что в семейном древе Блэкторнов есть потомки фейри. Словно предвещая следующий вопрос Клэри, Эмма с тоской проговорила: – Только у Марка и Хелен есть кровь фейри. У них одна мать, но она бросила их на мистера Блэкторна, когда они были еще совсем маленькими. У Джулиана и остальных была другая мать.

– Ох, – сказала Клэри, не желая давить слишком сильно, не желая того, чтобы эта бедная девочка подумала, что она была просто очередным взрослым человеком, который видел в Эмме лишь источник информации и больше ничего. – Я знаю Хелен. Марк выглядит также, как и она?

– Да – Хелен и Марк, у обоих немного торчащие уши, и светлые волосы. Ни у кого из остальных Блэкторнов нет светлых волос. У них у всех волосы коричневые, за исключением Тая, и никто не знает, почему у него они черные. У Ливви не такие, а она его близнец.

Лицо Эммы опять оживилось, и на нем проступил легкий румянец; было очевидно, что ей нравилось говорить о Блэкторнах.

– Значит, они не хотели, чтобы Марк пил из Чаши? – спросила Клэри. Лично она была удивлена, что Себастьяна волновали такие вещи. У него никогда не было одержимости Валентина относительно нежити, хотя и не скажешь, что он их любил.

– Может она не работает, если в тебе течет кровь нежити.

– Может быть, – сказала Эмма. Клэри протянула руку и положила ее на руку Эммы. Она боялась услышать ответ, но не могла устоять, чтобы не спросить.

– Он не обратил твоих родителей, правда?

– Нет… нет, – сказала Эмма, а теперь ее голос стал дрожать. – Они погибли. Их не было в Институте. Они измеряли демоническую активность. Их тела выбросило на пляж после нападения. Я могла бы пойти с ними, но я хотела остаться в Институте. Хотела потренироваться с Джулианом. Если бы я только пошла с ними …

– Если бы ты пошла, ты бы тоже была мертва, – сказала Клэри.

– Откуда ты знаешь? – спросила Эмма, но в ее глазах было что-то, что хотело бы верить.

– Я вижу насколько хороший ты Сумеречный Охотник, – сказала Клэри. – Я вижу твои метки. Я вижу твои шрамы. И как ты держишь свой меч. Если ты настолько хороша, то я могу себе представить, насколько хороши они сами. И то, что их обоих убило, не то, от кого ты смогла бы их спасти.

Она тихонько прикоснулась кинжала.