Кровь королей (СИ) - Волков Влад

А вот её отца от всех мыслей отвлёк крайне знакомый и родной детский голосок, донесшийся откуда-то слева. И он, остановившись, тотчас обернулся в сторону озера вместе со всеми.

— Нет! Нет! Моя кукла плывёт! — горячо переживала, топя ножками на берегу малышка Вирджиния, а стоявший рядом Джеймс с ладошкой, сложенной козырьком над глазами, всматривался в лежащую на воде вещицу.

— Точно твоя? Ну, вроде куколка и вправду, — с сомнением в голосе говорил он сестре.

— Новенькая, класная, — не выговаривая «р», имела в виду девочка, что её кукла в красном платье.

— Ну, красная, да, в платье, с белыми косичками, — описывал мальчуган то, что видит, будто бы тень его ладони давала эффект телескопа или подзорной трубы.

Они с сестрой стояли буквально на одном месте, едва не замочив ноги. Ракурс девятилетнего Джеймса был разве что в силу роста и возраста чуточку получше для обзора тряпичной игрушки, невесть как оказавшейся в воде неподалёку.

Хотя, «неподалёку» понятие относительное. Относительно берега — плыть за ней пришлось бы усердно, а вот относительно центра этой просторной и тихой озёрной глади, она и вправду была довольно недалеко от берега.

— Моя-моя! — подтверждала Вирджиния его описание про косички и платье.

— Ты её туда швырнула что ли? Как она там оказалась? — вопрошал он, повернувшись к девочке.

— Нет, я не кидала! Я думала, что потеяла, а она там… плывёт… Достанешь позалуста? — смотрела она на него снизу вверх, как на последнюю надежду.

И Джеймс уже присел развязывать обувь, вскоре принявшись вышагивать из своих ботинок. Благо это вовремя услышал и увидел король, прогуливавшийся именно по иронии судьбы именно по этой ближайшей к озеру дорожке именно в это время в компании своих спутников и подоспевшей к ним недавно старшей дочери.

Анна покусывала губы, определённо нервничая от происходящего не меньше, чем её отец. Королева также выглядела озадаченной и напуганной, поднося ладонь к широко открывшемуся от вздоха паники рту. Гектор, наконец, отпустил руку дочери, приставив обе согнутые ладони ко рту, чтобы его голос прозвучал громче.

— Не лезьте в воду! — крикнул мужчина им с места, а затем сошёл с аллеи и зашагал среди диких яблонь прямиком к своим детям, — Слышите? Вирджи, Джеймс! Ну-ка живо отойдите от воды!

Монарх крайне переживал за своих младших, ведь те до сих пор не обучились плавать. А потому считал весьма опасной затеей даже просто играть у озера, о чём им сегодня с запретом неоднократно напоминал, а уж тем более был в ужасе от того, что его сын готов вот-вот броситься в озеро.

— Джеймс?! — глянула туда и его супруга, — Боги! Мальчик мой! Уйди от воды!

— Пап, там моя кукла! Она уплывает! — хныкала Вирджиния, не понимая в свои пять лет вообще какой-либо опасности.

Девочке просто было невдомёк, что озера и реки, а уж в Триграде она их видела неоднократно, могут быть всерьёз глубже, чем ванна для купания. Она не знала, как глубоко может уходить дно, каким вязким и песчаным оно может быть, поглощая ступни и мешая двигаться, когда на голову уже вовсю находит новая нахлынувшая волна.

И пусть издали озеро Крумвельского сада, слывшее под прозвищем Зеркальное, выглядело спокойным, определённая рябь и маленькие волны на нём определённо были. Это было заметно даже по движению куклы, не просто плавно отдаляющей, но и периодически кочующей по поверхности вверх-вниз.

— Ваше величество, — нёсся стремглав Стэн Стэплтон Уинфри, — Сейчас я всё достану им, что бы там ни было.

— Вы же утонете в этих доспехах, Уинфри! — с жалостью взмолилась Сара ему вслед, а тот принялся отстёгивать от металлических наплечников свой красный плащ и постепенно избавляться от своего доспешного наряда.

— Да я достану, пап, здесь не глубоко, — заверил отца Джеймс со всей уверенностью в голосе, желая помочь любимой маленькой сестрёнке, которая, в отличие от Анны, с ним как раз любила играть и проводить время. Хотя ему в свои девять с ней, пятилеткой, было не всегда прямо-таки очень уж интересно и весело, но во многие игры всё же удавалось поиграть с успехом. Просто надоедало всё время выигрывать, будто нет этого духа соревнований и соперничества, а поддаваться девчонке, хоть и приходилось иногда, но очень уж не хотелось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не смей, — отговаривал его криками отец, — Я запрещаю тебе лезть в воду, что бы там ни было! Слышишь? Джеймс! Это опасно!

Мальчишка расстроено всё ещё стоял на берегу, с досадой косясь на двигающегося к ним с аллеи родителя. Хотелось бунтовать, поступить наперекор. Он считал, что отец не прав и нельзя позволять новенькой кукле вот так ускользать прочь, уплывая навсегда по озеру.

И хотя День Рождения сегодня был у его другой сестре, про младшую тоже периодически не забывали гости, привозя какие-нибудь игрушки. Он не помнил, да и, пожалуй, вообще не знал, кто именно вручил сегодня Вирджинии эту куклу, но видеть, как сестра теряет подарок, рыдая в истерике, ему бы крайне не хотелось.

Гектор это предчувствовал. Будто видел эти нотки непослушания в глазах сына даже издали, ведь просто подбежать и успеть схватить ребятишек он попросту никак не мог и не успевал. И Сара, и Анна также двигались следом, сильно переживая. Кусали губы, поджимали руки к груди, возможно, даже молились богам, чтобы не случилось ничего плохого, пока Лекки и Кромвелл также шагали следом. При этом королева вечно бормотала имя сына, будто до младшей дочери ей и дела не было в такой ситуации.

А Джеймс ко всему прочему ещё накручивал себя в мыслях разыгравшимся воображением. Представлял, что малышка навсегда запомнит этот день, как самый ужасный в её жизни. Что у неё будет некая травм: боязнь воды или нелюбовь к куклам, что, наверное, для девочки было бы, по его мнению, как-то плохо или неправильно. А ещё, что она рассердится на отца, они поссорятся, в семье начнётся кавардак в отношениях… Что только не выдумывал себе сейчас юный Джеймс. Мальчик глядел, то на отца, то на сестрёнку, мешкал, но всё же твёрдо решил рвануть, пока и вправду тряпичная фигурка не унеслась по волнам куда-то слишком далеко.

Но в тот же миг брата с сестрой окатило мелкими брызгами, будто кто-то позади них с разбегу прыгнул в озеро, а затем с характерными хлюпами загребающих ладоней поплыл вперёд. Так оно и было. Не Джеймс, и уж точно не Стэн Уинфри, не успевший ещё вылезти из панциря брони, а какой-то другой мальчишка сейчас ринулся на спасение детской игрушки.

И ни сам королевский сын, ни Вирджиния, ни их родители и старшая сестра не могли в этих движениях распознать личность ловкого кудрявого пловца, скинувшего красный камзол и жилет, сейчас в белой тонкой рубахе и колышущимися светлыми локонами на голове, активно направляющегося в сторону куклы.

— Это он! — воскликнул Аравен Лекки, глядя и на пловца, и на небрежно скинутую одежду и обувь на берегу где-то позади от детей, — Мой старший сын! Годдард! Хе-хей! — хлопнул маг в ладоши, радостно их потирая, — В Краю Радужной Реки, если не умеешь плавать, то и делать нечего, — а радовался он, судя по всему, возможности как-то возвысится над королевской семьёй.

Сейчас его ребёнок смог то, чего не смогли дети правящего монарха. Никто из них не полез в воду. Не помчалась туда и их старшая сестра. А вот невесть как оказавшийся здесь Годдард Лекки, услышал детские вопли и плач Вирджинии, вник в суть разговора и ситуации, смекнул по-быстрому раздеться, чтобы не оказаться в плену тяжелой намокшей верхней одежды, и ринулся на помощь.

Аравен совершенно не волновался за мальчугана, хотя тот был всего на пару лет старше королевского сынишки, но вот плавать умел давно и отлично. Годдард довольно быстро добрался до куклы, схватил её одной рукой, и обратно двигался уже, зажав ту пальцами, гребя практически только рукой свободной, что ещё добавляло его отцу гордости за своего ребёнка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Наконец, он выплыл, немного жалея, что не снял и рубашку, ощущение от мокрой ставшей почти прозрачной белой тряпки по всему телу было не из приятных. Но, прежде чем ту снять и выжать, куда-нибудь повесив сушиться на ветви местных деревьев, он подошёл к девочке, с улыбкой вручая размокшую тряпичную куклу маленькой и хлопающей в ладоши Вирджинии. А к тому моменту и Гектор подоспел добежать до детей, постепенно успокаиваясь от напряжения.