Русские до славян - Александр Анатольевич Пересвет

Итак, около 9–8 тысяч лет назад люди I разных подгрупп дошли до края тогдашней Европы (впрочем, и сегодняшней) в Скандинавии, по пути, разумеется, населив и другие местности. Это была эпоха глобального потепления, и подгонял их не только поднимающийся уровень воды в морях – это был только толчок, – но и, главное, смещение родного северного оленя вслед за границей между тундрою и лесотундрою. То есть уходила добыча, а скорее всего – хотя прямых свидетельств нет – и такой же партнёр по биоценозу, как тот же олень для наших нынешних настоящих людей неной ненэч, про которого и не найдёшь границы, дикий он или одомашненный, но без которого – никуда).

Разумеется, те средиземноморские I, которые стали уходить от своей версии Всемирного потопа, не натолкнулись на партнёрство с оленем одномоментно – не забудем, сам процесс их «бури и натиска» на Европу продолжался примерно столько же лет, сколько отделяет нас от Рождества Христа. Люди в ходе экспансии расселялись, мы об этом уже говорили. И вот в процессе расселения кто-то открыл для себя радости охоты на зайцев и лосей, а кто-то – «сотрудничества» с оленями.

А кто-то – в других регионах – с лошадками. А кто-то – вообще со злаками и прочими полезными растениями. Да люди той самой натуфийской культуры, например.

Это важно. Потому что, похоже, толчком ко всем этим процессам послужило одно и то же событие – принципиальное изменение климата в позднем бореале и раннем атлантике.

Прежде было холоднее и суше, а тут стало тепло и влажно. Широколиственные леса сдвинулись на север, зато трава в Великой Степи пошла густая и сочная, в человеческий рост. На ней сразу поднялись тучные стада зубров и лошадей, которых стало так много, что в головах у тамошнего населения зашевелилась мысль о присвоении этих даров природы. То есть возле одного стада можно было сытно жить и бурно размножаться, чем люди интенсивно и занялись. Но стада естественным образом кочевали – вслед за ними стали кочевать и охотники. А зачем, кстати, охотиться, когда лошадки – зверушки хоть и психованные иногда, но, в сущности, тихие и незлобивые. И вот как-то вдруг – с нашей высоты времени, конечно, а на деле очень постепенно – в Степи начали вырастать разные немалочисленные сообщества кочевников. По сути – тех же земледельцев, только не растительные ресурсы эксплуатирующие, а животные. Можно сказать, повезло – у бедных Виннету в Северной Америке лошадок не было, и им так и пришлось остаться охотниками на совершенно не приручаемых из-за своей тупости бизонов…

А южнее – Палестина, Месопотамия, Анатолия, где тоже было куда более влажно, чем ныне, но зато не было степного простора и лошадок, – начало развиваться растительное земледелие. Тоже, как говорится, ничего личного – только бизнес. То есть то, чего легче присвоить при минимальных трудозатратах. Где-то в Скандинавии, на берегах Анцилового озера, которое через 6 тысяч лет станет нынешним Балтийским морем, легче всего прокормиться миролюбивой оленинкой да рыбкой бессловесною – тем и занимаются в промежутках между затоплением голов соплеменников на радость подводным богам. Где-то между Майкопом и Краматорском отыскал в высокой траве стадо лошадок – отбил кобылку, съел, а жеребёночка оставил при себе, узду ему изобрёл. И тоже экономично получилось. А где-то над останками бедных кармельских неандертальцев хорошая, жирная земля наросла, где, оказывается, хорошо та травка вырастает, семена которой, если сварить, во вкусную кашку превращаются. А поскольку у нас тут глиноделие оказалось открыто, то эту кашку можно запечь в горшке и получится из неё вообще царская еда – хлеб. И какой смысл охотиться за козлами и оленями, ноги бить? Разве что пирожков с мясом напечь…

Вот в последнем случае и идёт речь о натуфийской культуре, которая как раз и начала осваивать земледелие. А жила она – вот же совпадение! – 9–8 тысяч лет назад на Ближнем – ага! – Востоке, в Палестине. И что интересно – тоже характерна изготовлением микролитов, «геометризацией», любовью к изобразительному искусству. И вообще похожестью на население Южной Европы.

Однако на этом древнем фоне с особой силой выступают совершенно новые черты культуры натуфийцев, признаки, принципиально иного хозяйства и образа жизни. Среди характерных для мезолита каменных пластин в пещере оказалось более тысячи пластин необычного для мезолита типа. Они имели ретушированные, иногда зубчатые края, зашлифованные вдоль лезвия. Такие пластины составляют всюду обычную принадлежность каменного инвентаря древнейших земледельческих культур. Они, несомненно, служили вкладными лезвиями первобытных серпов. В натуфпйских слоях пещеры Эль-Вад такие лезвия оказались в ряде случаев даже в костяных рукоятках. Кроме того, здесь найдены костяные мотыжки, а также специальные орудия для дробления зерна в виде базальтовых пестов и таких же каменных ступок. Не ограничиваясь этим, обитатели пещеры выдолбили у самого входа в неё глубокие круглые ямки в скале, которые служили в качестве приспособлений для размола зёрен. /151/

Вот или отсюда, из Леванта, или, что вероятнее, параллельно с этим из других центров независимого появления земледелия в Анатолии и Иране и начало своё победное шествие земледелие. При этом, однако, отмечается, что –

– Ранние земледельцы Анатолии, Ирана и Леванта происходят от местных охотников-собирателей. При этом генетически расстояния между ними огромны – отличия между ранними земледельцами Ирана и Леванта на уровне отличия китайцев от европейцев.

– Вскоре после освоения земледелия начинается экспансия. Анатолийцы идут в Европу, левантийцы в Восточную Африку, иранцы в Южную и, возможно, Среднюю Азию. На самом Ближнем Востоке популяции смешиваются между собой. /146/

В свою очередь, степные культуры бронзового века начали складываться –

– как смесь восточноевропейских охотников-собирателей (EHG), кавказских охотников-собирателей (CHG) и иранского халколита (Iran_ChL) в таких пропорциях: 52.7±2.0 % EHG, 18.1±7.4 % CHG, 29.2±5.9 % Iran_ChL. А EHG на 3/4 состоит из ANE. ANE, напомню, это древняя североевразийская популяция, связи которой с Ближним Востоком прервались десятки тысяч лет назад.

Распространение агрокультур по Европе

Ну, вот так как-то и получилось, что практически одновременно со средиземноморско-иберо-альпийскими общностями охотников Европу начали осваивать колонисты-земледельцы с Ближнего Востока и скотоводы-всадники из Великой Степи. И в этих потоках и замешался где-то наш дедушка Хёгни-I1 со всею своей – явно немногочисленной – гаплогруппой.

Какие же выводы? Они просты.

После опустошительной экспансии людей I на север и при