Наши уже не придут 5 - RedDetonator

Фалангистам при отступлении выпала козырная карта, которой они с радостью воспользовались.

— Что думаешь? — спросил генерал-майор Константин Константинович Рокоссовский.

— Я думаю, нам не нужно бессмысленно биться головой об эту оборону, — ответил Жуков.

— Но Толедо надо брать — если не ликвидируем эту группировку, то о дальнейшем наступлении… — начал генерал-майор Толбухин.

— А обязательно? — спросил Рокоссовский.

— Поясни, — попросил Жуков.

— А зачем биться об Толедо, если они всё равно не смогут контратаковать отсюда? — усмехнулся Константин Константинович. — Пусть и сидят в своей крепости хоть до морковкиного заговения! Предлагаю держать тут крупный заслон, имитировать подготовку штурма, а затем, по-брусиловски, обозначить сразу пять-шесть направлений возможного наступления, реально атаковав в области поселения Мальпико-де-Тахо.

— Идея здравая, из боевых уставов, — кивнул Жуков. — Но почему именно там?

Ныне покойный генерал Брусилов, во время своего знаменитого прорыва, точно так же обманул немецкое командование, наметив пять направлений, которые они вынуждены были усиливать личным составом, а затем ударив в одном — немцы не угадали верное направление и потерпели тяжёлое поражение.

— Равнина, — ответил Рокоссовский. — По тем же соображениям можно ещё форсировать Тахо в области Лас-Вегаса или Монтеарагона. Остальной южный берег Тахо холмист и труден для форсирования. Можно поискать и другие локации, но я не нашёл.

— Нужно послать авиаразведку и посмотреть, что об этом всём думают фалангисты… — решил Жуков. — Если не выставили там оборону и не подтянули резервы, то будем сурово карать их за роковую ошибку.

*17 марта 1936 года*

— Говорит генерал-лейтенант Немиров, — произнёс Аркадий. — Как слышно? Приём.

— Майор Ванечкин, слышу отлично! — услышал он из динамика трубки. — Приём!

— Удались ещё на пятьсот метров, — приказал Аркадий.

— Это будет очень близко к предельной дальности, — предупредил его Игорь Васильевич Курчатов.

— Вот и узнаем, как точно вы замеряли дистанцию, — усмехнулся Аркадий.

Портативная радиостанция, результат четырнадцати лет напряжённой работы, здесь, в руках Аркадия. В Иоффе не верили, а Немирову прямым текстом заявляли разные «доброхоты-оптимизаторы», что «глупостями занимается товарищ Иоффе, дорогостоящими глупостями без какого-либо ощутимого результата».

Но Аркадий не просто верил, он точно знал, что результаты будут и ещё какие.

Р-3, супергетеродинная полупроводниковая радиостанция, имеющая вес всего шесть с половиной килограмм, способная обеспечивать передачу сигнала как в телеграфном, так и в телефонном формате, доказала свою работоспособность.

Она способна передавать чёткий сигнал, по заявлению разработчиков, на дистанцию до десяти километров. Ванечкин сейчас на расстоянии девяти километров.

Есть ещё радиостанция РТ-3, предназначенная для танков — она весит девятнадцать килограмм и способна передавать сигнал на дистанцию до двадцати пяти километров.

Всем хороши эти радиостанции, но есть критический недостаток — цена.

Германий до безумия редок, в природе представлен в очень малых количествах и в чистом виде не встречается. В СССР его получают путём переработки пыли медеплавильных печей — это очень дорогое удовольствие, к тому же, дающее очень мало германия. Поэтому радиостанции с германиевыми электронными компонентами получаются золотыми или даже чуть дороже…

Иоффе, уступивший разработку германиевых полупроводников Курчатову и остальным молодым учёным, сейчас занимается кремниевыми компонентами, как более перспективными.

Знаковое достижение Абрама Фёдоровича — он доказал возможность полупроводникового эффекта в сверхчистом кремнии. И даже есть повторяемость эффекта в лабораторных условиях. Если бы не засекреченность проекта, он бы со 100% гарантией получил Нобелевскую премию, но обстоятельства диктуют…

А пока Иоффе и Курчатов прорываются в авангарде, Пётр Леонидович Капица, Яков Ильич Френкель, Сергей Иванович Вавилов и Лев Сергеевич Термен двигаются в арьергарде — их работа сосредоточена вокруг совершенствования электронных ламп, как существенно более дешёвого аналога.

И была разработана РР-7, способная добивать до 14 километров — это тоже впечатляющее достижение. Но есть недостатки: она тоже недешёвая, но цена, если сравнивать с полупроводниковой радиостанцией, копеечная, весит она пятнадцать килограмм, в основном из-за батареи, работает всего 6–7 часов, тоже из-за батареи, а также имеет габариты 330×200×160 миллиметров. Это предполагается носить на спине радиста, но зато в одном модуле находятся приёмник и передатчик.

РРТ-7 весит тридцать один килограмм, добивает на тридцать километров, а исполняется в двух блоках — приёмник и передатчик. Приёмник имеет габариты 250×140×170 миллиметров, а передатчик 170×180×170 миллиметров. Такое можно разместить в бронеавтомобиле, в танке или на катере, для чего, собственно, и разрабатывалось.

Ламповые радиостанции и станут костяком ротной, батальонной, полковой и дивизионной связи, а полупроводниковые — это на очень дальнюю перспективу. Пока Иоффе выработает пригодный для промышленного производства метод выращивания кристаллов кремния, пока этот метод будет освоен промышленностью — там и война начнётся и закончится…

А все вырабатываемые объёмы германия Аркадий приказал пускать на изготовление специальных диодов и триодов, разработанных для установки в радиовзрыватели крупнокалиберных снарядов.

Две недели назад он был под Иркутском, на полигоне «Ангара-11», где в небо поднимали специальные планеры, по которым затем отрабатывали батареи 130-миллиметрового калибра зенитных пушек.

Стрельбы проводились по мишеням на высоте 2000, 5000, 7500 и 10000 метров, снарядами с дистанционным взрывателем, а также с экспериментальным радиовзрывателем.

Всё прошло настолько обнадёживающе, что Аркадию аж захотелось всё бросить и ехать в Москву, писать представление всего коллектива конструкторов к Героям Социалистического Труда.

Помимо испытания непосредственно зенитных орудий и снарядов, испытывалась также радиолокационная система «Снегирь», данные из которой передавались на ПУАЗО «Буревестник» — комплекс показал себя с лучшей стороны и продемонстрировал очень высокую жизнеспособность концепции раннего обнаружения вражеских самолётов.

Теперь Аркадию осталось только подписать приказ о начале проекта «Сентябрь». Это будет началом строительства сети радиолокационных станций, предназначенных для раннего обнаружения вражеской авиации, подлетающей со стороны вероятного противника. Верховный Совет, после ознакомления с подробностями предыдущих проектов, ведущих к «Сентябрю», идею одобрил и поручил Аркадию её исполнение.

А дальше это исключительно технический вопрос: технология производства радарных станций уже разработана, поэтому нужно только освоить её промышленное производство и начать развёртывание на местах.

Много станций не нужно, ведь на покрытие всего СССР с головой хватит тридцати единиц. Десять станции полностью покроют запад, десять восток, а остальные будут служить резервом, на случай, если потенциальный противник найдёт способ подавить или уничтожить основные.

Мощность у экспериментальных РЛС, откровенно говоря, не очень, поэтому всё будет сильно зависеть от высоты размещения станций. В худшем случае, при размещении в низинах, учёные обещают, что вражеская авиация будет обнаруживаться на дистанции семьдесят-восемьдесят километров от границы, а в лучшем, при наиболее благоприятном расположении, ПВО узнает о