Королевской поступью. Первый шаг императрицы - Айлин Лин

полу ногами, стараясь отодвинуться подальше от меня, но за спиной была стена. Лицо его перекосило от страха, а под ногами показались края растекающейся лужи.

С отвращением глянула на этого труса:

– Вот так герой. Только с бабами воевать можешь.

– Пощади, госпожа, – заскулил он, – клянусь, больше ни-ни. Бес попутал.

– Ты на беса не греши, сам нелюдь, – оборвала его, – Никита, не стой столбом. Во двор его. Или тебе помочь?

Касьян сам кинулся к управляющему, рассудив, что розги не так страшны, как разгневанная колдунья.

– И силы не жалей, – добавила я, – выходя во двор. Девчушка, всё время стоявшая за дверью, кинулась к матери.

– Кожу ведь начисто сниму, – ответил Никита, – что с ним потом будет?

– Да-а-а? – Сощурила я глаза, приблизившись к нему, – а если бы он по животу её кулаком саданул? Что тогда было бы с нерождённой крохой? А с ней?

Управляющий опустил взгляд, виновато шмыгнув носом.

– То-то и оно. Приступай. Впредь неповадно будет.

Остановилась возле калитки, понемногу успокаиваясь.

– Александра Николаевна, – тихо сказал Тихомир, – а вы можете быть жестоки.

– Могу, – кивнула я, – и буду. Мы в ответе за наших крестьян. Подобного в своём имении не потерплю. И буду следить теперь за всеми.

– Это лишь одна деревня, – покачал головой Жадовский, – а сколько таких Касьянов по всей стране.

– Вы правы, – согласилась с ним, – если меня вернут ко двору, буду поднимать эту тему среди всей аристократии. Кто-нибудь да услышит.

Настроение было безвозвратно испорчено. Я направилась к лугу, заниматься делами не хотелось. За мной поспешили Василий Андреевич и Горский, стараясь отвлечь разговорами.

И хоть удалось унять гнев, на душе ещё долго был осадок, а перед глазами испуганное, несчастное лицо мамы.

Глава 10

Никодим сделал станину к вечеру следующего дня, моя машина встала на ней, как влитая. Я переживала, что дворня не станет пользоваться новинкой, но женщины выстраивались в очередь. Особенно в банные дни, заставляя детей нажимать на педали. Сами же, закидывая бельё, обсуждали последние новости и происшествия.

По просьбе сельчанок кузнец и Тихомир вместе собрали ещё одну «стиралку» для деревенских. Установили её возле хозяйственных амбаров поближе к реке, чтобы не носить воду через всю деревню.

И что касается Касьяна. Село с неделю ещё обсуждало мою расправу над зарвавшимся мужиком. Меня это волновало мало. Пусть себе чешут языками, глядишь, другим неповадно будет руки распускать.

Но бояться меня стали больше, издалека, увидев, снимали шапки и кланялись в пояс. В глаза старались не смотреть. По поверьям, бытующим со старых времён, считалось, что ведьма может наслать порчу или лишить разума одним своим взглядом.

Поначалу это было неприятно, но Василий Андреевич объяснил, что обладание силой неизменно вызывает страх в обычных людях. Таков удел мага.

Я и сама это понимала, только наставнику удавалось донести до меня все нюансы легче. Его тихие рассуждения успокаивали и настраивали на добрый лад.

Для Тихомира Никита привёз из ближайшего города несколько отличных кристаллов горного хрусталя. Маг занялся делом. Я же, устроившись в кабинете, составляла список всех устройств мне известных. Пусть воплотить удастся лишь их малую часть, однако и это будет прорывам для царившего здесь средневековья.

По вечерам, вместо Жадовского, со мной теперь занимался Тихомир. Зная все тонкости ритуальной магии, он мог не только научить определённому заклятью, но и объяснить его суть. Отсюда и были все его выводы и открытия. Двигаясь интуитивно в этой науке, он сумел найти между разными видами магии симбиотические связи.

Его вдохновлённость процессом захватила и меня. Забыв обо всём на свете, мы погрузились в тонкий и радостный процесс обучения.

***

Цесаревич

Дворцовая жизнь была, как всегда, насыщена и неимоверно скучна. Цесаревич, пряча зевоту, сидел в покоях Теодоры на неизменном теперь вечернем чае.

Император, добившись нужных ему договорённостей по делу женитьбы венценосных отпрысков, пожелал, чтобы они познакомились ближе. Теодора была умна и могла развлечь собеседника разговором. Плохо, что любая тема скатывалась в итоге к банальным сплетням. Павел, представлял, что с этой женщиной ему придётся проводить все дни, вечера, а что страшнее всего, ночи, и невольно вздрагивал.

Не мог цесаревич забыть горящие глаза Александры. Её отчаянную храбрость и самоотверженность. Пылкая, страстная. Такой она была везде. В бою и в любви.

Вот кто нужен ему рядом. Женщина, которая ради него перевернёт небо и землю. Принц украдкой вздохнул. Его мечтам не суждено сбыться.

Однако его дяде, великому князю Константину Романовичу удалось отстоять свои чувства. Ведь он должен был занять трон. Но упёрся при выборе невесты и уступил бремя власти младшему брату Михаилу. И никогда не пожалел об этом. Достаточно видеть их взгляды с Дарьей Алексеевной. Будь у дяди ещё одна империя, он и её бы отдал за жизнь рядом с любимой. В этом не сомневался никто сейчас. А тогда… Стоило наследнику объявить о своём решении. Дворец, да что там, вся столица бурлила, как кипящий котёл. Где это видано! Морганатический брак будущего императора и девицы, хоть и дворянских кровей, но не имеющей право занимать трон императрицы.

Тогда бы сейчас он мог жениться на Александре, а его место возле Теодоры занял брат Андрей. Эх, дядя. Вот и выходит: кто-то нашёл своё счастье, а кто-то из-за сделанного однажды выбора, его потерял.

Уехал и Василий Андреевич. Занятия магией с умным и всезнающим наставником хоть как-то скрашивали будни. Теперь же он там, рядом с любимой. Видит её каждый день, гуляет, разговаривает.

– Ещё чаю, – к нему подошла фрейлина, Авдотья Степановна.

– Нет. Благодарю вас, – цесаревич отвлёкся от своих дум, обнаружив, что совсем потерял нить разговора. Хотелось сбежать.

А что если…

Что если уехать инкогнито в деревню к Саше. Ведь он видел её документы и знает, куда любимая отправилась.

Хватятся на следующий же день. Маги отыщут, теурги поймают и привезут его спелёнатого, как младенца. Опять потеряв нить разговора, Павел обдумывал дерзкий план побега. Хотя бы на день. Правда, сама дорога займёт два туда и столько же обратно. При условии смены лошадей. Однако это не проблема для человека с деньгами.

Мысли о встрече с Александрой не отпустили цесаревича ни на этот день, ни на следующий. Ни через неделю. Он потерял сон и покой, обдумывая возможные варианты. И отвергая один за другим.

Пока на его глаза не попалась Веся, тайну которой открыла ему Саша. Незаметная среди членов иностранной коллегии, она замечала всё, что происходит при дворе. На неё саму же не обращал внимания никто.