Странные клятвы - Мэри Патни

Обратная дорога в Эвонли обещала быть долгой и трудной, и вряд ли ей удастся добраться до дома за­светло. Обитатели замка будут в ужасе при виде ло­шади без седока. Губы девушки сложились в печаль­ной усмешке – больше не удастся ускользнуть из поместья без сопровождения, впрочем, так ей и надо. Святая Дева Мария, до чего она легкомысленна! Уж лучше бы осталась дома и помогла печь хлеб.

Через четверть мили следы кабана и лошади раз­делились: вепрь свернул в кусты, а Розалия продол­жала свой путь к дому. Не было видно никаких сле­дов схватки – похоже, лошади удалось уйти невредимой. Если Мериэль повезет, она отыщет ее где-нибудь на опушке, либо животный инстинкт без­ошибочно приведет Розалию в конюшню.

Проковыляв примерно милю, Мериэль услышала знакомый клекот. Подняв голову, она увидела Чансон, сидевшую на дереве в дальнем конце поляны и беззаботно вертевшую головой – сама невинность! Едва сдерживаясь, девушка воскликнула:

– Ты, проклятая ощипанная ловушка для мух!

Сокол опустил голову, будто устыдясь слов хо­зяйки. Не желая терять время на дальнейшие оскор­бления, Мериэль надела тяжелую кожаную рукавицу и подбросила приманку. Чансон пронеслась по опуш­ке в надежде поймать ее и несколькими секундами позже уже уселась на запястье хозяйки. Нести птицу довольно тяжело, но она была напоминанием, что еще не все потеряно. Теперь вся надежда оставалась на Розалию – только бы лошадь находилась поблизости!

Позже, раздумывая над своим поведением и вспо­миная последовательность событий, Мериэль поня­ла, что все ее мысли были заняты соколом и возвра­щением домой, поэтому она и не услышала стук копыт приближающихся лошадей, однако через мгновение поняла, что опасность еще не миновала. Сжимая кол­пак, надетый на Чансон, девушка, раскрыв рот, во все глаза смотрела на разноцветную толпу, слишком изумленная, чтобы испугаться. Болевшая лодыжка помешала вовремя уйти с дороги.

– Стой! – послышался мужской голос, и группа всадников мгновенно остановилась – ближайшая ло­шадь находилась не более, чем в шести футах от де­вушки.

Потребовалось некоторое время, чтобы она смог­ла немного прийти в себя и понять, что ей повстреча­лась компания охотников. Судя по коням и одежде, всадники принадлежали к высшему сословию. Все уставились на нее и Чансон, не скрывая любопытст­ва. Мериэль напряглась – она оказалась единствен­ной женщиной в окружении совершенно незнакомых мужчин. Считалось, что рыцарь никогда не обидит девушку, но, на самом деле, идеалы рыцарства со­блюдались далеко не всегда.

Несомненно, в этой компании находился граф Шропшира, но вот вопрос – который из них? Де Вер напряглась, лихорадочно пытаясь вспомнить, что слы­шала о каждом, но память, как нарочно, отказывалась сообщить что-либо, кроме того, что оба соперни­ка прекрасно владеют мечом. Как член семьи, лояль­ной к королю Стивену, девушка может спокойно уйти домой, в Эвонли, если ей повстречался сторонник короля, сэр Ги Бургонь. Но если на ее пути стоит человек императрицы, у девушки могут появиться большие проблемы.

Всадники окружили ее, и Мериэль решила, что мужчина в самом богатом наряде у них главный. Та­кого красавчика ей еще не приходилось видеть – вы­сокий, золотоволосый, он казался героем романти­ческой баллады. Пытаясь сдержать рвущуюся вперед лошадь, всадник изумленно воскликнул:

– Господи Иисусе, у девчонки соколиха!

Мериэль прекрасно поняла причину его удивле­ния, потому что только люди благородного происхож­дения могли иметь птиц женского рода. Слава Богу, в его лице читалось скорее изумление, нежели не­одобрение и злоба. Однако не успела она облегченно вздохнуть, как пожилой мужчина с седыми волосами сказал:

– Ага, и она охотится с ней! – человек слез с коня, передал поводья одному из слуг и подошел к Мериэль. – Итак; девочка, кто ты и что скажешь в свою защиту?

Де Вер не успела даже открыть рот, как другой мужчина спокойно произнес:

– Она может не говорить по-нормандски.

Мериэль огорченно взглянула на свое простое, к тому же испачканное платье – ей нечего было ска­зать в свое оправдание, она действительно походила на простолюдинку. Седой мужчина произнес по-ан­глийски с сильным нормандским акцентом.

– Поклонись графу Шропширскому, девочка.

Все еще раздумывая, какой из графов находится перед ней, де Вер приготовилась сделать реверанс перед золотоволосым юношей, затем остановилась, увидев выражение его лица. Несомненно, он ждал развлечения и, при таких обстоятельствах, конечно, его получит, однако насмехаться будут над ней.

Что, если это не граф? В этом случае всадники упадут с коней от смеха. Мериэль лихорадочно пере­водила взгляд с лица на лицо, пока, наконец, не оста­новилась на невысоком юноше со светлыми, почти серебристыми волосами, который высказал предпо­ложение, что она не говорит по-нормандски. Он сто­ял рядом с золотоволосым красавчиком, и поначалу девушка посчитала его обычным рыцарем, но, при­глядевшись, изменила свое мнение. Ему не хватало великолепия спутника, его одежда была намного про­ще, а выражение лица непроницаемо. Но от него не­возможно отвести взгляд – он будто приковывает к себе внимание. В этом человеке было нечто – про­чность стали, чувство уверенности и превосходства.

Моля Бога, чтобы выбор оказался верным, Мериэль присела в глубоком реверансе перед этим юно­шей. Всадники разразились одобрительным хохотом, а золотоволосый красавец произнес:

– У девчонки глаз наметан, ишь, как выбрала гра­фа, а, Адриан?

– Очень может быть, – совершенно спокойно, го­лосом, лишенным эмоций проговорил тот. – Скорее всего, она видела меня раньше, – глаза юноши, не отрываясь, смотрели на незнакомку, и было в его взгляде какое-то странное напряжение.

Между двумя светловолосыми всадниками было явное сходство – может, братья? Рассматривая пра­вильные, словно высеченные резцом скульптора черты мужчин, девушка решила, что белокурый граф так же красив, как и его спутник, однако они очень отли­чаются – как холодный лед от теплого солнечного света.

Седой рыцарь подошел к Мериэль и протянул руку:

– Дай мне свой охотничий подсумок.

Зная, что сопротивляться бесполезно, девушка сня­ла сумку с плеча и протянула мужчине.

Тот, заглянув внутрь, вытащил тетерева и одного из зайцев.

– Браконьер, – вынес он вердикт, хмуро глядя на неподвижные тельца. – Как тебя зовут, девочка, и откуда ты?

Браконьер! Потеряв дар речи от такого обвине­ния, девушка даже не пыталась оправдаться. Она пой­мала этого зайца на земле брата, однако кто может с уверенностью сказать, откуда он прибежал? Если они не поверят ей…