Три с половиной оборота - Татьяна Викторовна Полякова

посмотрел на Марича, а потом резко перевел взгляд на меня: – Хотите чаю?

От чая я редко отказывалась. Мы устроились за огромным овальным столом в кухне с панорамными окнами. Артем быстро организовал чай и угощение.

– Это травяной сбор, – пояснил он. – Стараюсь на ночь крепкие напитки не пить. Попробуйте, очень вкусный.

Я сделала глоток. Карелин не обманул: напиток превзошел все ожидания.

По пути сюда я успела пересказать Маричу все то, что смогла услышать во дворце сегодня утром. Он тоже не терял времени даром и встретился со свидетелем, о чем почему-то не торопился рассказывать Карелину.

Серб поднял чашку, но пить не спешил.

– Откупиться ты, я так понимаю, не пробовал?

Артем фыркнул и отвернулся к стене. Затем заговорил уверенно, делая большие паузы между словами:

– Серб, пусть откупаются те, у кого за душой есть грехи. Моя дочь не убивала Денисову.

– Я смотрю, ты в этом не сомневаешься.

– Полностью уверен, – подтвердил Артем.

– Вот незадача, сама Кира ничего о том дне не помнит.

– И что? – возмутился Карелин.

– То, что неплохо было бы нас об этом предупредить. – Теперь настал черед Марича говорить, выдерживая значительные паузы.

– Виноват. – Артем опустил глаза и провел рукой по отполированной столешнице. – Каюсь, Серб, смалодушничал. Но где гарантия, что ты взялся бы мне помочь, заяви я с порога, что у Киры память отшибло… Лена категорически против того, чтобы показать ее специалистам. Но я проконсультировался. Да, с дочерью они не общались, но говорят, что такое возможно. Сильный стресс, подростковый возраст, тепличная восприимчивая девочка. Да и к тому же они с Катей с детства вместе занимаются. Мне, взрослому мужику, страшно подумать, что на месте Денисовой в то утро могла оказаться… Да любая могла оказаться!

Карелин сцепил руки в замок и положил перед собой, не поднимая на нас взгляда.

– В чем еще ты смалодушничал? – спросил Серб.

– Ни в чем, – покачал головой Карелин. – Рассказал все как есть.

– С родителями Денисовой ты после ее гибели общался?

– Я с ними только шапочно знаком. Это Лена с Кирой всюду: на тренировки, соревнования. Она неплохо их знает. Звонила, выражала соболезнования, вместе с другими родительницами помогала собирать деньги на похороны.

– Киру они обвиняли?

– На тот момент нет, а теперь кто знает, как им голову промыли. Все эти нелепые улики, притянутые за уши… Да и наверняка им, как родителям, непросто смириться с мыслью, что дочь могла решиться на самоубийство.

– Ты это допускаешь?

– Конечно! Кому и зачем ее убивать?

– Это мы выясним, – спокойно ответил Марич.

– То есть ты… вы оба считаете, что это было убийство?

– В ту ночь шел дождь, а вот день обещал быть жарким. Свидетель, который утром привез на тренировку дочь, решил поставить машину в дальнюю часть парковки. Туда, где солнце появляется лишь вечером, на закате. Именно туда выходит балкон. Мужчина утверждает, что, несмотря на радио, которое работало в машине, он слышал крик. Когда они с дочерью вышли из машины, заметили на асфальте Катю. Учитывая, что девушка никаких посланий перед смертью не оставляла, вряд ли ей пришло бы в голову что-то выкрикивать перед прыжком. Кроме того, под ногтями у нее обнаружено значительное количество волокон ткани. Предположительно, она пыталась ухватиться за кого-то перед тем, как оказалась внизу. Пока это ничего не доказывает, но раз уж ты обратился к нам, выходит, моему мнению доверяешь. Так вот, упасть девчонке в то утро помогли. Осталось выяснить кто.

Марич поднялся и направился к выходу. Я тут же последовала его примеру.

– Полина подготовила отчет.

Я чуть о нем не забыла и тут же полезла в сумку, которую оставила здесь же, в холле.

– Вот, – протянула бумаги.

Карелин не глядя взял их.

– Серб, – позвал он, когда тот потянулся к ручке двери. – Стоит избавиться от вещей, в которых Кира была в то утро?

Артем не сводил взгляда с Марича.

– Зачем, если ты уверен, что она непричастна?

Владан распахнул дверь и решительно направился к машине. Я, что-то робко пискнув на прощание, направилась за ним.

Смеркалось, но фонари еще не зажгли. Мы ехали по трассе, деревья за окном проносились так быстро, что образовывали плотный серый узор на фоне еще светлого неба.

– Ты думаешь, это Кира ее убила?

– Выводы делать рано. Волокна ткани вполне могут оказаться фрагментами ее собственной одежды. Если я правильно понимаю, они переодеваются по нескольку раз в день.

– Ну да, форма для занятий в зале или хореографии, одежда для льда, да и в чем-то они на каток приходят.

– Дождемся результатов, но и они не гарантируют того, что всем станет очевидно: сама она сбросилась или ей помогли.

– И если помогли, то кто, – подхватила я. – Надеюсь, в ближайшие дни кто-то во дворце подкинет мне пару подходящих на роль убийцы кандидатур.

– Я бы начал говорить с некоторыми, не дожидаясь случая что-то подслушать.

– С Вяткиным?

– С ним самым. Что-то мне подсказывает, что паренек не тот простофиля, которым хочет казаться.

– И как ты собираешься вызвать его на откровенность? Это ведь не какой-нибудь наркоман из Ямы.

– Ты что-то имеешь против Ямы? – вскинул брови Марич.

– Только против жестких методов, – пояснила я.

– Я добрый и почти пушистый.

– Только со мной. В целом я не против такого положения вещей, – улыбнулась я.

Утром, собираясь в Ледовый дворец, я вдруг поняла, что так и не рассказала Маричу о визите Забелина. Опрометчиво с моей стороны. Если какая-нибудь сорока уже не принесла весточку, а птицы в Яме очень глазастые, то Тамара точно сегодня выложит все, что видела. А видит она так, что порой читает по губам сквозь закрытые двери.

Я прикидывала, как лучше выложить Владану новость о визите бывшего, но вместо этого почему-то спросила, словно оттягивая неприятный разговор:

– Почему ты вчера спросил Карелина про откуп?

– Пока не вижу никаких причин видеть в его дочери единственную кандидатуру на роль убийцы. Да, якобы они должны были встретиться с убитой на крыше. Но вместе в тот день их никто не видел. По крайней мере, пока свидетелей не нашли. Мы даже не знаем, дошла ли Карелина в итоге до этой самой крыши. С таким же успехом притянуть на роль убийцы можно почти кого угодно. А конкуренция… – хмыкнул Владан. – Так там все не в песочнице ковыряться пришли.

– То есть ты думаешь, что Карелину выбрали главной подозреваемой неспроста? Знают, что она из состоятельной семьи, вот и рады стараться?

– Пока денежку в клювике не принесут, – кивнул Марич. – Но это всего лишь предположение.