Воин ночи - Илья Маслов

Хейд снова переместил свое зрение в некое подобие гигантской летучей мыши, реявшей над полем брани. С головокружительной высоты маленькие фигурки всадников, мчавшихся в атаку, казались игрушечными. Они все больше отрывались от сопровождавших их пехотинцев - как и рассчитывал Хейд.

Мчащийся в атаку катафрактарий (собственно, именно этот тип всадника и именовался в средние века "рыцарем" или "каваллером") подобен железной статуе с умопомрачительного размера копьем, для надежности укрепленном на голове коня. Вполне вероятным было то, что своим чудовищным оружием он мог проткнуть и нескольких врагов. Однако после этого копье становилось абсолютно бесполезным, и катафрактарий, обнажая меч, становился обычным тяжелым кавалеристом, правда, несколько лучше бронированным, зато и более медлительным.

Пикинеры первой линии вампиров опустились на одно колено, упирая копья древком в землю. Из-за их спин в стремительно приближающуюся конную массу полетели стрелы, а чуть погодя - и дротики. Пораженные нелепо взмахивали руками, теряли равновесие и с лязгом падали на землю, зачастую увлекая весом своих доспех за собою коней.

Неожиданно для атакующих стрелы полетели еще и из леса в стороне. Абсолютно не готовые к этому катафрактарии смешались и почти встали. Возникла сумятица. И тогда в рядах противостоящей им конницы вампиров раздался повелительный окрик - и всадники Хейда атаковали.

Некоторые потери они понесли на длинных копьях катафрактариев, но затем успех схватки сразу перешел к ним:неповоротливые железные истуканы путались в собственном ставшем бесполезным в ближнем бою оружие, которое в тесноте было не так-то просто бросить. Мечи достать мало кто успел. Предводитель катафрактариев левого фланга попытался привлечь к себе внимание воинов и организовать хотя бы отход, но поравнявшийся с ним вражеский всадник мощным ударом снес ему голову, высоко взлетевшую вверх, поливая окружающих кровью. Далее началось абсолютное избиение левого фланга райксов, для которого собственные же доспехи стали помехой. В эту мясорубку попала и бежавшая за катафрактариями пехота, попросту не успевшая хоть как-то изготовиться для боя с кавалерией - прорвавшиеся сквозь строй обреченных вражеских всадников вампиры просто смяли ее конями, безжалостно рубя направо и налево.

На правом крыле катафрактарии почти достигли своей цели, почти врезались в строй кавалерии Хейда, как вдруг вампиры-всадники, как один, развернулись и поскакаль прочь - открывая проход в собственный тыл. Это было бы глупостью…Если бы враг был достаточно маневрен. Увы! Катафрактарии прогрохотали мимо открытого фланга пехоты вампиров и, как ранее их товарищи на левом крыле, попали под дождь стрел и дротиков. Они попытались остановиться и хоть что-то сделать, но в довершение всего отряд, оставленный Хейдом в резерве, атаковал нарушивших строй кавалеристов. Пехотинцы с легкостью уворачивались от неуклюжих всадников, стаскивали и сбивали их с седел, перерезали глотки и предавались жуткой трапезе Бессмертных…

И вот теперь, когда по обеим сторонам от вражеского центра Хейд превратил построения райксовских дружин в жалкие островки истекающих кровью и еле отбивающихся от наседающего противника людей, его тяжелые кавалеристы перегруппировались в плотные квадраты и помчались вперед, окружая еще ничего не успевшую понять середину союзного воинства.

Тем временем тяжелая конница райксов, в первых рядах которой мчался весь цвет племенной аристократии Закатных Земель, ударилась о стену пикинеров. Все перемешалось:потери с обеих сторон, даже принимая во внимание невероятную для людей выживаемость вампиров, были одинаково большими. Копья вонзались в брюхо мчащихся на полном скаку коней. Бьющие почти в упор лучники даже не выискивали щелей в доспехах - стрелы легко пробивали металл и выделанную кожу. Но, несомненно, отвага и решимость людей, помноженная на ненависть к мистическому противнику, могли бы повернуть ход боя в пользу союзного войска, если бы не поражения на флангах.

Клещи сомкнулись. С двух сторон конница Хейда врезалась в остатки воинства райксов. Началась схватка грудь в грудь, в немыслимой тесноте, когда даже мечи становились лишь помехой. Обреченные люди стояли насмерть, ибо отступать было некуда - бегство спасло бы им жизнь не более, чем на два-три дня. И они умирали сейчас, чтобы прихватить вместе с собой как можно больше врагов! Хейд невольно подумал: "Если бы их вожди были столь же мудры, сколь храбры простые воины, все могло быть иначе…"

Но крики и звон постепенно редели, и наконец смолкли вовсе. Они уступили место отвратительным звукам кровавого насыщения. Хейд кивком приказал свите следовать за собою, вскочил на заранее приготовленного коня и помчался вниз - к полю своей славы, своего величия.

Когда элита воинства вампиров проезжала мимо одной из наиболее жутких гор мертвых тел, внимание Хейда привлекло какое-то движение. Он приказал остановиться и стал наблюдать.

Держась одной рукой за древко изорванного знамени с каким-то уже неразличимым гербом, а другой сжимая иззубренный меч, с земли упрямо пытался подняться смертельно раненый воин. Он явно рубился до последнего, защищая доверенную ему святыню - символ Рода. Даже сраженный, он не упал, а просто опустился на колени! Трудно было сказать - простой ли это воин или райкс, ибо все его тело было покрыто кровью, а бесчисленные раны щедро дополняли эту жуткую картину. Глаза умирающего пылали огнем - он уже явно обезумел от боли и бесчисленных убийств, и вряд ли он понимал, где находится.

Наконец ему удалось опереться на древко знамени как следует. Один из сопровождавших Хейда всадников обнажил меч, но повелитель вампиров отрицательно мотнул головой и поднял руку. Странный интерес заставлял его наблюдать за последней агонией врага.

Неимоверным усилием воин поднялся. Шатаясь, словно пьяный, он выпрямился, и его глаза, постепенно принимая осмысленное выражение, остановились на повелителе вампиров. Губы умирающего беззвучно шевелились, он сделал шаг вперед, занося руку с мечом, потерял равновесие и рухнул навзнич, широко раскинув руки, продолжая сжимать клинок и знамя.

Он прошел много битв, и особенно не страшился смерти. Уже полуосознанным напряжением мышц умирающий повернул голову и устремил застилаемый туманом взор вслед Хейду и его свите. Стоило пожалеть лишь о том, что перед смертью он не отомстил за своих павших товарищей. Уже где-то в глубине гаснущего сознания воин подумал, что все еще только начинается, и эта чума, этот мор, насланный темными Богами, так и будет распространяться по Земле, покуда железная рука настоящего Полководца не воздвигнет на пути вражеского нашествия непреодолимую преграду…