Чикагский вариант - Флетчер Нибел

Арчи Дю-Пейдж расположился на помосте за маленьким столиком с телефонами. По другую сторону прохода за точно таким же пультом сидел Карл Флейшер. Кандидатов в зале не было: они оставались в своих штаб-квартирах. Флейшер взглянул на Арчи сквозь свои дымчатые очки и снисходительно улыбнулся.

Миссис Спрэг положила на трибуну листок и стукнула молоточком. Аудитория чуть притихла.

- Ала-ба-ма! - послышался из репродукторов голосок секретаря чикагскою конвента.

Спикер делегации уже стоял наготове возле микрофона.

- Госпожа секретарь, - произнес он, - Алабама решила поддержать губернатора Калифорнии.

В зале поднялся торжествующий рёв.

- Аляска!

- Аляска присоединяется к своей южной сестре Калифорнии!

- Аризона!

- Госпожа секретарь, Аризона пока воздерживается.

- Арканзас!

- Арканзас выдвигает в кандидаты лучшего за всю историю страны министра финансов!

- Калифорния!

- Калифорния предоставляет право выступить с речью в поддержку губернатора Робертса доктору Хью Роллинсу, президенту университета Южной Калифорнии и бывшему олимпийскому чемпиону в десятиборье!

Перекличка продолжалась.

Пенсильвания сообщила о своём решении выдвинуть своего кандидата губернатора Бенджамина Уилкокса.

Короткое царствование мичиганской дамы кончилось, и она вновь уступила место Джо Терьюну, который с видом патриарха вышел к рампе, чтобы представить публике президента университета Южной Калифорнии.

Хью Роллинс, стройный загорелый атлет, говорил четко и ясно, короткими фразами.

- Мой кандидат, - закончил он свою речь, - человек большой души и мудрости. Он олицетворяет все добродетели нашей нации. Дамы и господа, я выдвигаю в кандидаты на пост президента США от республиканцев будущего победителя - губернатора Брайана Робертса!

Вторым оратором, произносившим речь в поддержку Робертса, оказался делегат от Нью-Йорка, шеф строительного профсоюза, некто Джон Колсак. Выслушав его, зал вновь разразился громким ревом одобрения.

В это время в номере отеля "Хилтон" Чарлз Манчестер и Кэлвин Бэррауфс не отрывались от экрана телевизора.

- Не очень-то тепло меня там принимают, Кэл, - сказал кандидат.

- Терпение, - ответил журналист. - Может быть, это и к лучшему.

Формальности подходили к концу, когда делегаты заметили, что на помосте поднялся легкий переполох. Терьюн стоял у трибуны, прикрыв ладонью микрофон, и слушал Арчи Дю-Пейджа и Карла Флейшера, старавшихся перекричать друг друга. Наконец Терьюн велел обоим спорщикам занять свои места. Наступила тишина.

- Национальный комитет информировали о том, что речь в поддержку Манчестера произнесет только один оратор, - объявил председатель. - Он просит все пятнадцать минут. Мы считаем, что такая просьба не нарушает регламента, и предоставляем слово верному сыну нации, кавалеру двух орденов Пурпурного сердца, бывшему начальнику штаба ВВС генералу Уэсли Шоу.

Одобрительные и осуждающие выкрики потонули в изумленном гуле. Делегаты и зрители с любопытством поглядывали на помост. Ввысь взметнулось канзасское знамя, и Терьюн взмахнул молоточком.

- Говорит старейшина канзасских республиканцев Роджер Аббот, послышалось из динамиков. - Господин председатель, даже принимая во внимание героизм и плодотворную деятельность генерала, я вынужден заявить, что он не имеет права выступать на съезде, поскольку не является официальный членом какой-либо делегации.

Терьюн вновь посоветовался с членами национального комитета. Арчи и Флейшер резко вскочили со своих мест. Все склонились над бумагами, которые кто-то положил на трибуну, и разгорелся шумный спор. Наконец Терьюн объявил:

- Согласно второму параграфу четвертого пункта правил проведения конвента республиканской партии генерал Шоу действительно не имеет права выдвигать своего кандидата перед съездом. Однако правила могут быть изменены при условии, что две трети делегатов проголосуют за их изменение.

- Господин председатель! - закричал в микрофон Губерт Жермен из Миссури. - Учитывая долгую и беззаветную службу генерала Шоу, я предлагаю изменить правила!

- Поддерживаю! - донеслось из рядов делегации Теннесси.

- Предложение выдвинуто и поддержано, - заявил Терьюн. - Всех, кто за изменение правил, прошу сказать "да".

В ответ раздалось мощное: "Да!"

- Против?

Ответное "нет" прозвучало гораздо тише.

- Принято, - произнес Терьюн и стукнул своим молоточком. - Представляю съезду генерала Уэсли Шоу.

В полной тишине генерал взошел на трибуну. Его лысая голова поблескивала в ярком свете люстр. Генерал улыбался, и эта улыбка была так хорошо знакома и делегатам, и миллионам телезрителей, видевших многочисленные фотографии героя в журналах.

Хлопали недолго. Очень скоро вновь воцарилась тишина.

- Сегодня я приехал сюда не в качестве делегата, - деловито начал генерал речь, - и не как член республиканской партии или политический авантюрист-одиночка. Я нахожусь тут как рядовой гражданин Соединенных Штатов, который ни разу в жизни не произносил речей политического характера.

Я прилетел в этот город несколько часов назад, прилетел потому, что счел это своим долгом. Меня глубоко взволновал ход съезда. Не далее как в прошлую субботу один известный вам американец, человек чести и твердых убеждений, высказал свои мысли по самому животрепещущему вопросу национальной политики, по вопросу, который не на шутку тревожит сердца и умы всего человечества.

Как вы знаете, я - один из директоров "Юнифордж", фирмы, являющейся главным исполнителем контракта на постройку ракет "Дафна". Компания процветает, это я говорю как человек, прекрасно осведомленный в ее финансовых делах. Мы имеем возможность заключить и новые контракты в интересах национальной экономики. Каждый, кто скажет вам, что с приостановкой работ по "Дафне" фирма потеряет виды на будущее, бессовестный лжец. Даже если этот человек как-то связан с "Юнифордж".

Делегаты! Я полностью согласен с министром Манчестером, иначе не пришел бы сюда. Я верю в нашу надежную оборону, ибо посвятил всю жизнь ее созданию. Но стоит ли развивать оборонную промышленность ради нее самой? Бессмысленно приковывать экономику страны, словно якорной цепью, к производству совершенно ненужного оружия. Говорю это как военный. Мы уже достаточно сильны, чтобы противостоять кому угодно. Я глубоко в этом убежден. Я видел наши склады ядерных боеголовок. У нас их гораздо больше, чем нужно, и уж наверняка достаточно для смертоносного удара по всему земному шару. Я видел наши ракетные базы на равнинах Дакоты, в Скалистых горах, на юго-западе. Каждый из вас знает, сколько у нас практически неуязвимых подводных лодок. Все, кому не лень поднять глаза к небу, без труда увидят белые шлейфы наших стратегических бомбардировщиков, которые летают у нас над головами и пребывают в полной боевой готовности.

Сограждане! Наш оборонный потенциал действительно достаточно высок. Мы должны поддерживать его мощь, но того смертоносного груза, что у нас есть, хватит с лихвой на все времена. Разговор идет начистоту. Манчестер прав. Не нужна народу эта "Дафна"!

Делегаты! На ваших плечах - огромная ответственность. Вам решать, кто станет президентом США, вам выбирать одного из двух. Поэтому вы должны голосовать как свободные граждане, оставив в стороне даже мысли о личной выгоде. Не слушайте тех, кто в корыстных целях пытается повлиять на ваше мнение, не дайте страху потерять деньги двигать вашими помыслами и делами, ибо ничто, сотворенное на основе страха, не устоит перед правдой.

На этой неделе силы своекорыстия разбушевались здесь вовсю. Вы это знаете. Я не могу точно сказать, как именно они действуют, но знаю, что этим силам уже удалось запугать многих неплохих, неглупых людей, превратить их в трусов. Те, в чьих руках находятся капиталы, сделали все, чтобы разнюхать побольше о каждом из вас, о ваших семьях и денежных делах, о ваших личных трудностях и доходах, кредитах и долгах, о том, кто ваши кредиторы и куда вы вкладываете средства. Как же используются эти сугубо личные сведения? Я обвиняю некоторых промышленников и профсоюзных деятелей, главным образом ракетостроителей, в том, что они используют коммерческие данные для оказания политического давления на возможно большее число делегатов чикагского съезда! И они еще называют шантаж "политикой"! То, что творят эти лица, безобразно и возмутительно!

Делегаты, завтра вы выскажете свою волю. Моя собственная позиция ни для кого не секрет. Я - за Чарлза Манчестера. Он обладает всеми задатками выдающегося деятеля, и вы сможете гордиться таким человеком, когда он появится в Белом доме, гордиться его достоинством и честностью. И более всего - его мужеством.

Поддерживая Чарлза Манчестера, я предлагаю вам лозунг, который должен стать боевым кличем всех выступающих против мировой катастрофы. Делегаты, американцы: надо знать меру!