Училка и мажор - Юлианна Орлова

а я показываю средний палец и махаю им Клыку на прощание. Проходит полчаса, но Василисы по-прежнему нет. Хм.

Она так и не выходит, хотя стены универа пустеют. Только позже я узнаю о запасном выходе для работников университета и скриплю зубами от злости. Где мне ее теперь искать? Я на сегодня не получил нужную мне дозу эндорфинов от общения с ней. Проходя мимо знакомых окон, вижу огромный букет красных тюльпанов, водруженный на подоконник.

Черт. Ты серьезно?

Что ж, это будет намного интереснее, чем я думал.

10. Беда никогда не приходит одна

ГЛАВА 10

ВАСИЛИСА

Просто невозможно, да что ж это такое происходит, в самом деле?! Зла не хватает! Как вести пары, если у меня ощущение, будто бы Белов всюду следует за мной и следит, еще и изводит своими обидными словами. Ком в горле встает, стоит только вспомнить то, что случилось в закрытой аудитории. А если бы кто-то зашел? А если бы заметил…Тошнота плавно подкатывает, вынуждая меня снова и снова пить воду, пытаясь захлестнуть этот неприятный нервный комок.

Меня бы сразу уволили, никто не стал бы разбираться, ведь в универе действует политика нулевой терпимости в плане личных отношений между студентом и преподавателем. Плюс, для маленького городка, где все друг друга знают, это билет в один конец, я уже молчу о том, что меня в принципе больше не возьмут ни в какое учебное заведение, если скандал все-таки разгорится.

Потные ладошки сжимают материал завтрашней лекции, но в голове вакуум, словно не я писала все это. Это же все, чего я так хотела? То, что с таким трудом добилась, так старалась, несмотря на все события…несмотря на все пережитое, училась из последних сил, поступила на бюджет и работала одновременно, понимая, что стипендии попросту не хватит на жизнь.

Сейчас все похоронить из-за какого-то молодого придурка, не усматривающего берегов? Нет. Нет, я на это не согласна. И никогда не буду согласна, из нас двоих скорее вылетит он, чем я.

Нет. Только внутри противный голос нашептывает, что мне приятно его внимание. Мне приятен он, и даже боясь встретить парня в коридоре, я ловлю себя на мысли, что подсознательно жду этого момента. Хочу, но ненавижу себя за это.

—Василиса Григорьевна, вам тут опять подарок, — я захожу на кафедру и сталкиваюсь с Падловной, которая закинула нога на ногу и игриво поглядывает то на меня, то на огромный букет красных тюльпанов. Внутри все екает. Совсем как я люблю, красные тюльпаны, но для них же не сезон…Но, видимо, для Рустама не существует проблемы, которую он не смог бы решить.

А кто-то тебе и одной розы не подарил ни на один праздник, все толкая речи о бесполезности траты баснословных денег на веники. Вот погляди, какие жесты могут делать мужчины.

Стоп. Мужчины? Собери свой поплывший мозг, немедленно

—Ага, — бурчу под нос и иду к своему месту, ощущая лопатками страшный взгляд, пронизывающий меня насквозь.

—Так что? Как он? Хорош в постели? Размерчик соответствующий? Я, конечно, чуть позже узнаю и сама, но так, чтобы быть готовой. Пальму первенства тебе отдали, но последнее слово все-таки за мной.

Журнал успеваемости вместе с лекциями выпадает у меня из рук, и я ощущаю, что готова вырвать свои внутренности. Мерзкий голос бьет по спине, ударяя в лопатки.

—Оль, я вот думала, где твой предел, но его нет. Ты все ниже падаешь. Гадко.

Забираю свои вещи и подхожу к букету, где есть записка и еще какой-то конверт. Уверена, что она уже прочитала, но я все равно забираю. Потом открою. Бросаю последний взгляд на букет, красивый, но я его не заберу. Нет. Это будет признанием поражения, а я не сдамся. Нет.

—Ну надо же, какие высокоморальные речи толкает та, которая спит со студентом.

Вот оно, открытое нападение.

Не реагировать. Не реагировать. Не смей дать ей ни единой возможности зацепить себя. Сцепив зубы, закидываю сумку на плечо, не осознавая весь масштаб ситуации, что догонит и перегонит меня. Позже. Справимся, Вася. Ты сильная, ты справилась со многими проблемами и с этими справишься, да, черт возьми, ты из Ада вырвалась, с потерями, но вырвалась. Что стоит пережить и эту неприятность? Ничего.

—Эту неприятность мы переживем, не так ли?

Шепчу стоя спиной к Оле и покидаю стены университета через черный вход. И не зря. Потому что, проходя по боковой аллее вижу Белова, который не сводит напряженного взгляда с двери. Что-то внутри вновь екает, но я запрещаю себе об этом думать. Нет. Просто нет.

Пальцы сжимают конверт, я раскрываю записку и на мгновение теряю дар речи, а потом нахожу в там сертификат на покупку книг в местной английской лавке, и эта цифра равняется моей зарплате на полной ставке преподавателя в университете.

Он попал в яблочко, точно в цель, и будь это кто угодно…другой, я бы реагировала иначе, но это мой студент.

В уголках глаз собираются слезы, я смахиваю их и еду домой на трамвае, совершенно не понимая, что на следующий день грянет гром.

Потому что первое, что я слышу в коридорах, это шушуканья студентов, которые смотрят на меня так, словно я человека убила, по меньшей мере. Странные взгляды, ухмылки, кто-то тычет пальцем, и это видно боковым зрением, но стоит мне повернуться, как все умолкают. Предчувствие сжимает мое горло, запрещая даже вздохнуть. Хоть разочек. Ноги сами несут меня вперед, я даже понять не могу, как у меня хватает сил двигаться.

Пылая разными оттенками красного, я захожу на кафедру, где сейчас пусто. Абсолютно ничего не понимая, хватаю журнал нужной группы и глотая вязкую слюну, иду на пару. Вот только ощущение такое, словно все вокруг смотря на меня и говорят тоже обо мне.

Возле лестницы замираю, услышав голоса около подсобки, где оборудовали якобы комнату отдыха без дверей, но со скамейками.

—Да слушай, я бы тоже Григорьевне присунул. Такой персик, а эти губы…Ну мечты. Как думаешь, она мне даст? Ммм? Может хоть пять поставит, я ж ее отдеру явно получше этого мажорчика.

—Хах, а мы думали, что она святоша.

Сердце начинает стучать как ошалелое, а нервные окончания сжимаются словно под прессом. Немыслимо, просто немыслимо и невозможно. Это все происходит не со мной, и пусть все это будет только кошмарным сном!

—У тебя просто бабла столько нет. Было бы бабло, она бы тебе дала также, как