Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? - Эрвин Ставинский

Леман, конечно не знал, что на встречу с ним вместе с нелегалом Клесметом приходил сотрудник легальной резидентуры Костя, которого в Москве все знали, как Карла Силли. Жизнь внесла свои коррективы в планы разведки. В 1931 году Мессинг ушел с поста начальника ИНО и на смену ему пришел Артузов, один из лучших учеников Феликса Дзержинского. По инициативе Артузова, Силли выехал на работу в берлинскую резидентуру.

Резидент в Берлине Борис Берман неоднократно высказывал свое недовольство стилем руководства агентом А/201 со стороны нелегала Клесмета. По существу, в Москве перед Николаем Клесметом поставили только одну задачу — грамотно и эффективно наладить работу со связкой агентов А/70 и А/201. И если Клесмет в сравнении с Такке был более предпочтительным, поскольку сумел наладить с друзьями хорошие, человеческие отношения, то в профессиональном плане он явно не дорабатывал. Леман сразу почувствовал разницу, когда он стал обсуждать оперативные вопросы с Силли.

По существу Берман привлек Силли для того, чтобы наглядно научить Клесмета, как надо работать с агентом такого уровня, как А/201. Перевод Зарубина из Парижа в Берлин задерживался и для того, чтобы решить вопрос обучения неопытного нелегала. Берман принял нестандартное решение — привлечь опытного сотрудника легальной резидентуры Силли в качестве наставника нелегала Клесмета. Так на пару они встречались с агентом дважды, о чем в Центр был направлен подробный отчет. В ответ Артузов писал:

Сов. секретно Берлин, тов. Артему.

Сообщения Кости, написанные в результате его свиданий с А/201, внесли ясность в ряд наших разработок и на деле доказали, что источник до сего времени использовался недостаточны.

О работе с А/201 Карлу говорилось в Москве. Вам нужно на него нажать как следует и заставить работать, это ведь его единственная задача и, конечно, если он не сможет вести работу А/201 так, как это требуется, то мы вынуждены будем его заменить. Уже теперь надо подумать об этой замене и начать подыскивать соответствующего кандидата.

Мы хотим Вас предупредить, хотя это Вы сами хорошо знаете, о соблюдении максимальной осторожности при свиданиях Кости с А/201 и прибегать к этому только в исключительных случаях.

Отделение А/70 от А/201 мы приветствуем. Обдумайте, какое прикрытие Вы можете ему устроить, приняв во внимание, что организация детективного бюро, как доходного предприятия, сейчас неприемлема… Мы думаем, что более подходящей будет какая-либо мелкая торговля, а уже под этой маркой А/70 должен будет вести для нас установочную работу. И в настоящее время А/70 можно использовать путем получения от него сведений на многих проходящих по нашим делам лиц (Моллис, Новаковский, Рау, Протце и др.). Он ведь, как и А/201 может давать значительно больше, чем мы получали от них до сих пор.

Циркуляры учреждения А/201 для нас весьма ценные, но мы не получаем их уже месяцев 5–6. Организуйте бесперебойное получение этих материалов по мере их выхода…

— Новый оборот событий, когда правительство фон Папена,[16] этот закон отменило, поставило Дильса в затруднительное положение. Вовремя сообразив, что обстановка меняется и нацисты в ближайшее время могут стать хозяевами страны, — Дильс быстро перестроился. Уже в августе, после избрания Геринга председателем рейхстага, Дильс стал усиленно его обхаживать поставляя компрометирующую информацию на его политических противников. Практичный Геринг быстро забыл былые обиды и ухватился за оказанную помощь, по достоинству оценив возможности политической полиции в борьбе как с противниками, так и конкурентами.

И вот теперь приезд Геринга в полицай-президиум стал быстро обрастать различными слухами. Для начала Геринг провел совещание с начальниками отделов и, на удивление всем, держался корректно и заверял, что больших изменений в политической полиции не будет, просил не относиться враждебно к тем чиновникам, которые являются членами национал-социалистической партии.

Такое поведение министра внутренних дел не только не разрядило атмосферу беспокойства среди чиновников, но напротив, породило новые слухи. Теперь все заговорили о том, что чиновники из числа социал-демократов будут уволены, что президентом полицай-президиума станет руководитель берлинских штурмовиков граф Геллендорф, инициатор еврейских погромов на Курфюрстендам в прошлом году. Чиновники из числа членов национал-социалистической партии стали демонстративно выходить на работу в коричневой форме.

— В тот же вечер на первом заседании кабинета министров, битва против «внутреннего врага» стала единственным пунктом повестки дня. Геринг остановился на неотложной задаче: «Прежде всего мы должны начисто вымести нынешних руководителей департамента полиции!» Гитлер кивком головы выразил свое одобрение.

Наутро 22 из 32 руководителей германской полиции оказались без работы.

На том же заседании Геринг предложил превратить штурмовые отряды во вспомогательную полицейскую силу, Вопрос был согласован, и эта мера привела в министерство внутренних дел и местные органы полиции по стране лидеров штурмовиков.

Между тем, Геринг не менее активно действовал в рейхстаге. По его инициативе были приняты законы о роспуске парламентов всех земель, за исключением парламента Пруссии. Вместо них назначались специальные представители рейхсканцлера — рейхсштатгальтеры. Им поручалось наблюдать за строгим исполнением законов на местах и распоряжениями Гитлера.

Закон от 7 апреля представлял также возможность увольнять с работы судей и чиновников, придерживающихся антинацистских взглядов, а также всех тех, кто когда-либо состоял в левых организациях. К ним относились и лица еврейской национальности…

В этой сложной, полной драматизма обстановке, Вилли Леман, как всегда в точно назначенное время, прибыл на встречу с Клесметом.

В кафе, заполненном посетителями, было накурено, пахло сосисками и капустой. С трудом пробравшись к свободному столику, Вилли сел и сразу занял место для товарища. Не прошло и двух минут, как он услышал знакомое: «Добрый вечер, старина!» Подняв голову, он увидел присаживающегося на занятый стул «старого друга». Он излучал бодрость и энергию, хотя прекрасно видел, что Вилли явно не в себе.

— Ну, что нового? Как здоровье Маргарет? — задал он обычные в таких случаях вопросы.

— Не знаю даже, что сказать! Полный хаос! Все спасают отечество.

— Как на службе ведут себя чиновники? — спросил Клесмет.

— По-разному, одни радуются, другие затаились и ждут, что скоро выгонят. Члены Комитета чиновников подготовили на имя Геринга письмо с заверениями в своей преданности. Я предложил сначала ознакомить с этим письмом всех чиновников, а потом посылать его…

— Напрасно вы вмешались, — мягко перебил Лемана Клесмет. — Сейчас не нужно проявлять инициативу.

— Моя инициатива уже не имеет никакого значения, — возразил Вилли. — Уже во всю идет компания по формированию нового Комитета из числа национал-социалистов. Никакие письма уже не помогут.

Далее он рассказал, что в прусском МВД идет «чистка», которой заправляет Дильс. В первую очередь избавились от Роберта Кемпфера — организатора полицейских мер против СА и нелегальной нацистской деятельности. Но все, кто не состоял в партии на улицу не выбросишь, так? — спросил Вилли и не дожидаясь ответа, продолжил. — Тогда Геринг нашел, выход: создать новый секретный отдел «гехаймештаатсполицай», сокращенно гестапо — «тайная политическая полиция», разместить его отдельно от полицай-президиума и постепенно, по мере проверки, заполнять его чиновниками из старого политического отдела, а также подбирать новых из числа штурмовиков. Указ о создании гестапо уже подписан, начальником назначен Дильс. Аналогичные отделы будут создаваться во всех административных округах Пруссии.

Гестапо Берлина возглавит некий Фишер. Располагаться он будет на Александрплац, в доме Карла Либкнехта. Туда подбирают чиновников с опытом работы против коммунистов.

Леман замолчал и отхлебнул пива. Клесмет уже знал его привычку: обдумать очередную мысль, поэтому терпеливо ждал.

— Арест Тельмана — это их рук дело, — продолжил Вилли. — Вообще к арестам сейчас привлекли всех полицейских… В моторизованные части при гестапо влили целую группу белых эмигрантов из России. Надеются, что эти русские покажут свою преданность в борьбе с коммунистами. Их фамилии я сообщу позже. Вот список лиц, подлежащих аресту в ближайшее время, — он протянул под столом два листа бумаги, исписанных мелким почерком.

— Что слышно о Тельмане?

— Тельман жив, здоров, содержится в тюрьме Моабит. Я видел его издали, когда мы водворяли в камеры группу Шеера. Если вновь попаду в тюрьму, постараюсь собрать побольше сведений.