Демельза - Уинстон Грэм

- Я могу уделить вам три минуты.

Что-то в его взгляде погасило последнюю надежду Демельзы.

- Мне не следовало приезжать, - повторила она. - Я думаю, мне вам нечего сказать. Я совершила ошибку, вот и всё.

- Ну и что с того, что вы сделали ошибку? Лучше говорите, раз уж вы здесь.

- Ничего. Для человека вроде вас от этих слов всё равно прока не будет.

- Я прошу вас, скажите, - Блейми кинул на нее яростный взгляд.

Демельза снова посмотрела на него.

- Речь идет о Верити. Росс женился на мне в прошлом году. Я ничего не знала о Верити до этого времени. Она никогда мне не рассказывала. Я выудила это из Росса. О вас, я имею в виду. Я люблю Верити. Я бы всё отдала, чтобы увидеть её счастливой. А она несчастна. Она так и не оправилась. Она не из тех, кто может с таким справиться. Росс сказал, что вмешиваться опасно. Сказал, что я должна оставить эту затею. Но я не могла бросить это, пока не увиделась с вами. Я... я думала, Верити была права, а они ошибались. Я... я должна была убедиться, что они правы, прежде чем могла позволить себе отступиться...

Казалось, её речь все длилась и длилась, а слова словно были обращены в пустоту.

- Вы еще не женились? - спросила Демельза.

- Нет.

- Я спланировала сегодняшнюю поездку. Росс уехал в Бодмин. Я взяла лошадей и приехала с Джудом. Мне лучше вернуться обратно - дома остался маленький ребенок.

Она встала и медленно направилась к двери.

Он схватил ее за руку, когда она проходила мимо.

- Верити больна?

- Нет, - сердито ответила Демельза. - Ей плохо, но она не больна. Она выглядит на десять лет старше своего возраста.

Его глаза внезапно наполнились болью.

- А разве вы не знаете всю эту историю? Они, несомненно, рассказали вам всю историю.

- Да, о вашей первой жене. Но на месте Верити я бы...

- Вы не Верити. Откуда вам знать, что она чувствует?

- Я не знаю, но я...

- Она не прислала мне ни словечка...

- Как и вы.

- Неужели она никогда ничего не рассказывала?

- Нет.

- Тогда это печально... Эта попытка с вашей стороны... это... это вторжение...

- Я знаю, - сказал Демельза, почти плача. - Теперь знаю. Я думала помочь Верити, но лучше бы и не пыталась. Видите ли, я не понимаю. Если люди любят друг друга, то этого более, чем достаточно, чтобы быть вместе, и неважно, пьют они или нет. Если отец против, это играет определенную роль, но теперь отец мертв, а Верити слишком горда, чтобы сделать какой-либо шаг. А вы... вы... Я думала, вы другой. Думала...

- Вы думали, что я, скорее всего, сижу и хандрю? Несомненно, остальная часть вашей семьи уже давно записала меня как неудачника и пьяницу, пускающего слюни в пивнушках, и нетвердо ступая возвращающегося ночью домой. Несомненно, мисс Верити давно согласились со своим братом-слабаком, будто для всех лучше, что капитану Блейми дали от ворот поворот. Для чего...

- Да как вы смеете говорить так о Верити! - вскричала Демельза, стоя перед ним. - Как вы смеете! Подумать только, я перенесла неудобства поездки, чтобы услышать такое! Замышляла, планировала, лгала и одалживала лошадей и так далее. Говорить такое о Верити, когда она сохнет по вам! Боже правый! Оставьте, я ухожу!

- Постойте, - он преградил ей путь.

Его эполеты и золотое шитье больше для нее ничего не значило.

- Чего ждать? Очередных оскорблений? Позвольте мне пройти, или я позову Джуда!

- Это не имеет отношения к вам, девушка, - он снова взял её за руку, - я благодарен вам за все, что вы сделали из лучших побуждений. Я благодарен за ваши добрые намерения...

Демельза дрожала, но с большим самообладанием не пыталась вырвать руку обратно.

На мгновение он остановился, но внимательно посмотрел на нее, как будто пытаясь увидеть всё, что она не сказала. Его собственный гнев вдруг испарился.

- Мы все изменились с тех пор, - продолжил он, - выросли, изменились. Видите ли, все позабыто, уже позади, но оставило горечь. Были времена, когда я разглагольствовал и злословил, если вы понимаете, будь вам это знакомо, вы бы поняли. Когда вы ворошите прошлое, которое лучше не поминать, вы обречены поднять ту пыль, что осела на нем.

- Отпустите мою руку.

Капитан сделал краткий неловкий жест и отвернулся. Демельза напряженно подошла к двери и взялась за ручку.

Она оглянулась. Блейми смотрел на гавань. Она поколебалась еще секунду, и в дверь постучали.

Никто не ответил. Демельза шагнула в сторону, когда ручка повернулась. Это была женщина, что прислуживала капитану.

- Прошу прощения. Чего-нибудь изволите, сэр?

- Нет.

- Ваш обед готов.

- Вы не останетесь со мной отобедать, мэм? - Блейми повернулся и взглянул на Демельзу.

- Нет. Благодарю вас. Мне лучше вернуться.

- Тогда, думаю, вам стоит проводить миссис Полдарк до двери.

- Да, сэр, конечно, - женщина коротко кивнула.

Болтая, она проводила Демельзу вниз, предупредив, чтобы та ступала осторожно, так как свет достаточно тусклый, а портьера задернута, чтобы ковер не выцвел из-за выходящего на юг окна. Еще она говорила, что денек выдался теплым, и что, может, гроза и прогремит, раз мыс Святого Антония так ясно виден - это дурной знак. Не переставая говорить, она открыла дверь и пожелала Демельзе хорошего дня.

На улице, щурясь на каменную стену, рядом с которой стоял пони, сидел Джуд. Он обсасывал апельсин, которой стащил с тележки торговки.

- Уже закончили, миссис? - спросил он. - Я так и думал, что вы скоро закончите. Ну, оно всё и к лучшему, ага, если-таки разрешается.

Демельза не ответила. Капитан Блейми все еще следил за ней из комнаты наверху.

Глава седьмая

Джулия пустила газы и расхныкалась; Демельза стерла ягодицы, и это ее угнетало. Боль окончательно привела ее в уныние, пока Джуд отводил двух лошадей обратно в Тренвит, а Пруди ворчала над ужином.

Джулия, сытая и в свежих пеленках, заснула, а Демельза в одиночестве впервые за день ела и, кое-как пережевывая пищу, глотала ее большими кусками. Она ненавидела мысль о собственном поражении, но знала, что оно окончательное. Росс был прав. Даже Фрэнсис оказался прав. У Верити никогда не будет надежды на счастливый брак. И всё-таки...

Ну что же...

Из глубоких размышлений ее вырвала Пруди, чья бесформенная фигура разогнала рассеянные мысли, пробив в них брешь, словно распухший Калибан [6] в женском обличье. Она стояла рядом с вареной говядиной и что-то говорила Демельзе, пытаясь завладеть ее вниманием, ворча и стеная, пока, наконец, не добилась своего.

- Да? - спросила Демельза.

Пруди уставилась на нее, понимая, что зря надрывалась.

- Были колики, ага?

- Нет, но я слишком устала. И я так сильно стерла кожу, что едва могу сесть. Не знаю, насколько, но стоит только задеть кость, как из меня вырывается стон.

- Здесь нечему удивляться, дорогуша... Я всегда говорила, что лошади не созданы для езды, хошь ты их седлай, хошь нет, с женским седлом или с мужским. Вот запряги их в телегу - и уже другое дело. Но на это и волы годятся, да к тому же те в два раза поспокойней будут. Я ездила верхом на лошади всего лишь разок, когда Джуд привез меня из Бедратана почти шестнадцать годков назад. Ох, что это была за поездка, вверх-вниз, вверх-вниз, одна мука что телу, что костям. Той ночью я всю себя обмазала жиром для осей, могла бы это сделать и пораньше, чтоб кожа не полопалась, ой-ёй. Я скажу, что сделать, чтобы помогло. Как снимете платье, я приду да натру болезные места тем бальзамом, что прикупила на ярмарке в Марасанвосе, ага?

- Нет-нет, со мной все будет в порядке, - ответила Демельза. - Не стоит. Посплю сегодня на животе.

- Ну, воля ваша. Я-то пришла сообщить, что у кухонной двери поджидает Марк Дэниэл, думает, зайти ему повидаться с вами, или нет.

Демельза встала и поморщилась.

- Марк Дэниэл? Что ему от меня нужно?

- Ничего такого. Он сперва пришел в полдень. Они не дома, говорю, и не вернутся, хозяйка до ужина, говорю, а хозяин и до первых петухов. А он такой, ах, и уходит, а потом возвращается и спрашивает, когда там, я говорила, миссис Полдарк вернется, и я отвечаю, мол, к сегодняшнему ужину, а он разворачивается и уходит, перебирая своими длинными ножищами.

- Он справлялся обо мне вечером?

- Ага, я сказала, что вы как раз ужинаете, и нечего таким, как он, вас беспокоить. Господь милостивый знает, кругом хватает суеты и без всех шахтеров округи, что вздумают наведаться, чтобы скоротать денек.

- Он, должно быть, хотел чего-то большего, - сказала Демельза и зевнула. Она поправила платье и пригладила волосы. - Пригласи-ка лучше его войти.

Этим вечером ей было очень одиноко, но она чувствовала, что сделала нечто важное. В последний раз, когда Росс уезжал в Бодмин, у нее, по крайней мере, гостила Верити.

Марк вошел, теребя шляпу. В кабинете он казался огромным.

- О, Марк, - сказала она. - Ты хотел повидаться с Россом? Он не дома и ночует сегодня в Бодмине. Дело не терпит отлагательств или можно подождать до утра?