Лужёная глотка - Джанет Иванович

— Я ищу своего пса, — заговорил Хукер. — Видел его?

— Я тоже кое-что ищу, — ответил Уэво. — Может, юной леди лучше подождать секунду снаружи?

Хукер оглянулся на меня и улыбнулся. Спокойная любезность. И беззаботность.

— Не возражаешь?

Я вышла из офиса, закрыв за собой дверь, и тут же приникла к ней с другой стороны, стараясь хоть что-нибудь услышать — но тщетно. Спустя пару минут в офис мимо меня промаршировали четверо здоровенных членов экипажа. В следующее мгновение они уже вывели оттуда Хукера, подхватили его и вышвырнули за борт. Он с плеском ударился и скрылся под водной гладью.

Мне же на загривок легла чья-то рука и крепко сжала. Я взвизгнула и оказалась лицом к лицу с Жеребцом. Он прищурил глаза и скривил губы в жуткой усмешке, демонстрируя редкие зубы. На вид ему было лет сорок с хвостиком и, судя по всему, одевался он исключительно в магазине «Биг-энд-Толл»[12]. Толстогубый, с близко посаженными глазами. Темные волосы коротко подстрижены. Я видела его на треке в бинокль и потому знала, что на затылке у него имеется татуировка. Кажется, змея, но на таком расстоянии трудно было сказать с уверенностью.

— Так-так, только поглядите, кто тут у нас, — протянул он. — Мне-то было велено пойти и отыскать тебя, а ты, оказывается, явилась на борт вместе со своим дружком. Маленькая прелестная муха угодила прямиком в паутину.

Я попыталась отодвинуться, но Жеребец лишь усилил хватку.

— В чем дело? — спросил он. — Не терпится уйти? Я тебе не нравлюсь? А может, нам просто стоит получше узнать друг друга. Скажем, спуститься в каюты и познакомиться поближе.

Я услышала, как вынырнул и забарахтался рядом с судном Хукер. Повернула голову, чтобы увидеть его, но Жеребец зажал мои волосы в кулак и резко дернул так, что голова запрокинулась назад.

— Слушай, когда я с тобой разговариваю, — сказал он. — Тебя разве не учили манерам?

— Отвали.

— А может, как раз мне и следует поучить тебя манерам. Мне не впервой учить женщину послушанию. По сути, это одна из моих специализаций. Вот почему мне доверили разобраться с тобой. У меня есть подход к женщинам. Я могу заставить их умолять. Разумеется, сперва будет немного больно. Ты любишь боль?

Я открыла рот, намереваясь закричать, но он снова дернул меня за волосы.

— Кричи, всем наплевать, — сообщил он. — Сейчас на судне только команда. Все гости на катере, совершают экскурсию по гавани. Значит, поступим так. Я тебя хорошенько помучаю, а ты выложишь всё, как миленькая. Расскажешь то, что мне нужно знать. И если после этого будешь со мной чертовски мила, то, когда я с тобой закончу, позволю уйти.

Меня мгновенно прошиб холодный пот, жутко замутило и вывернуло прямо на Жеребца. Единственный раз в жизни меня вырвало «фонтаном».

— Вот дерьмо, — воскликнула я. — Мне правда жаль.

Жеребец отскочил назад и опустил взгляд вниз на себя.

— Что, мать твою, это такое?

— Хлопья и бананы.

— Чертова стерва. Ты мне за это заплатишь.

Сердце екнуло в груди, тут же во мне возобладал инстинкт самосохранения, и я, не раздумывая, вскарабкалась на поручни и прыгнула. Ушла под воду и, прежде чем достичь поверхности и вынырнуть рядом с Хукером, успела порядком наглотаться. Джинсы и кроссовки тянули ко дну.

— Спасите! — выдохнула я, отплевываясь от морской воды. — Тону!

Хукер схватил меня за ворот футболки и на буксире потащил вокруг судна. Мы с трудом миновали нос и уцепились за пирс, чтобы перевести дух. И уже были на полпути к причалу, когда, наконец, обнаружили лестницу и выбрались из воды.

Одежда и волосы прилипли. Шляпа и солнечные очки уплывали с отливом. Сотовый все еще был прицеплен к ремню, из него струилась вода.

— Терпеть этого не могу! — завопила я на Хукера. — Зачем я вообще отправилась с тобой. Знала же, что случится что-нибудь в этом роде. Меня собиралось пытать чудовище с конским членом. Мой телефон испорчен. Шляпа и солнечные очки пропали. Кроссовки промокли. А хорошие кроссовки, знаешь ли, на дороге не валяются. К тому же, я могла утонуть.

Улыбаясь, Хукер глазел на мою мокрую футболку.

— Классно, — сказал он.

Жизнь проста, если ты парень. Все проблемы моментально забываются при виде влажной футболки и затвердевших от холода сосков. Вздохнув, я похлюпала к внедорожнику. Дойдя до машины, остановилась и уставилась в пустое заднее окно, прикусив нижнюю губу.

Хукер обнял меня и крепко прижал к себе.

— Я тоже по нему скучаю, — проговорил он. Затем запечатлел у меня на макушке братский поцелуй. — Не волнуйся. Мы его вернем.

— Он мне даже не особо нравился, когда путался под ногами. Но теперь я чувствую себя ужасно.

— Что имеем — не храним, потеряем — плачем, — заметил Хукер.

Дом Ибарра пустовал, все домочадцы, включая Проглота, работали во фруктовом ларьке. Мы с Хукером сидели в одиночестве за кухонным столом Фелиции, поедая остатки вчерашнего ужина. Я приняла душ и натянула единственную оставшуюся чистую одежду: шорты хаки, белую футболку и белые кроссовки.

Хукер переоделся в шорты, тенниску и позаимствованные у хозяев шлепанцы.

— Я не рассчитывал, что намочу башмаки, — жаловался он. — Нужно остановиться где-то и что-нибудь прикупить. А то сложно будет надирать задницу в шлепках.

— Ты так и не рассказал мне, что произошло в офисе Уэво.

— Он спросил, зачем я угнал его тачки. Я ответил, что не крал их. Он спросил, как в таком случае моя собака очутилась в салоне. И повторил, что хочет получить тачки назад. А я сказал, что хочу вернуть свою собаку. Он пригрозил, что если не получит тачки к концу дня, то отрежет мне яйца и скормит их моему псу. Я ответил, что у меня, по крайней мере, есть яйца. И меня выбросили за борт.

— Здорово придумал.

— Если народ точно ничего не знает, лучше от всего отпираться.

Я замерла, не донеся вилку до рта.

— Я не отпирался, что переспал с той продавщицей, — принялся оправдываться он. — Просто я этого не помню.

— И как ты намерен спасать свои гениталии?

— Да я сильно не парюсь. Он, конечно, вышибет из меня дерьмо, но вряд ли станет резать яйца, ведь я же тогда, вероятнее всего, умру, и он никогда не отыщет свои тачки. А они ему нужны позарез.

— И это твой план? А почему ты просто не предложил Уэво заплатить за машины в обмен на Бинза?

— Ага, выгодная сделка. Миллион за сенбернара, который только и умеет, что пускать слюни.

— Не только. Он здоровается, опрокидывая людей на землю. Может встать на три лапы и почесать ногой ухо. А еще у него прелестные карие глаза.

— Вылитый я, — согласился Хукер. — Разве что я не умею чесать ухо ногой.

— Ага. Вы с Бинзом идеальная пара.

Хукер ухмыльнулся, потянулся за сотовым телефоном и уже начал набирать номер Уэво, как из мобильника потекла вода.

— Он сдох, — констатировал Хукер. — Утоп.

— Можешь вытащить из него номер Уэво?

— Нет, но может Буч его знает.

Десять минут спустя Хукер положил трубку стоящего на кухонном столе телефона Ибарры на рычаг.

— Ну и? — спросила я.

— Уэво сказал, ему не нужны деньги. Он хочет вернуть машины.

— А не чип ли он ищет? Может, тебе стоит перезвонить и предложить ему чип.

Хукер нервно крутил в руках ручку переключателя передач, которую мы сняли с «шестьдесят девятой». Он изучал ее, вертя во все стороны.

— Просто произведение искусства, — восхитился он. — Эту ручку спроектировали в автомастерской Уэво, штуковина крепко и ладно ложится в руку, а весит всего ничего

Хукер положил ее на стол резьбой вниз, и тут же что-то едва слышно звякнуло. Он вновь взял ручку в руки, а на столе остался лежать крохотный металлический диск.

Я поддела диск кончиком пальца. Серебряный, чуть меньше контактной линзы.

— Похоже на батарейку от часов, но без опознавательных знаков, — обратилась я к Хукеру. — Понятия не имею, какого черта это делает в ручке переключателя передач.

— Может, это и есть антипробуксовочная штуковина.

— Исключено. Она не к чему не подсоединена. Я же разбирала этот переключатель. Никаких проводов. Чтобы движок снижал обороты, микропроцессор должен посылать электрические импульсы в механическую деталь. На сегодняшний день известно лишь два способа проводить электричество. Первый — это провода. Второй — удар молнии.

— Тогда что это такое?

Я перевернула диск на ладони.

— Не знаю. Заглянуть бы внутрь, но боюсь, если попробую открыть, то поврежу его. Будь мы в Конкорде, это не было бы проблемой.

— Не хочу в Конкорд. Я считаю, Бинз в Майами, и никуда не поеду, пока не получу его назад.

— Давай тогда найдем ювелира.

Спустя полчаса Хукер стоял у витрины с бриллиантовыми браслетами.

— Большинство женщин простили бы мне все мои грехи, купи я им один их этих браслетиков.