Где обитает любовь - Элизабет Стюарт

Ричард успокоил его:

— Виноваты все мы, и я больше, чем кто-либо из вас. Мы не обыскали пленных как следует. Придется прощупать их еще раз.

— И женщин тоже, — настаивал Уильям.

— Хватит с нас женского визга! — возразил Ричард. — Лучше быстрее убраться отсюда. И мы не потащим стадо вопящих самок за собою.

— А что же делать с их ранеными? Лучше бы их всех прикончить, пока они не оправились!

Как тяжело было Ричарду принять решение! Он, не задумываясь, убивал врагов на поле битвы, тех, кто был способен противостоять ему с оружием. Но протыкать мечом беспомощные тела, пусть даже и врагов… не обрушит ли Господь на него своей гнев за такое деяние?

И все же отряд Ричарда был слишком малочисленным, чтобы вести за собой толпу пленников.

Он смежил веки. Они слипались от долгой бессонницы. Он устал… устал от участи своей принимать решения.

— Оставим их умирать здесь. А кто выживет — пусть живет.

Все, кто был рядом, удивились его распоряжению. Откуда появилась в голосе Кентского Волка такая печаль?

Воины почувствовали в нем слабость.

Ричард стиснул зубы. Пусть! Скоро они поймут, что он прав. Никакая дикая страна не сможет обратить его в такого же варвара! В пролитии излишней крови нет смысла.

Он отдал отряду команду строиться. Войско надо накормить, согреть, обеспечить ему спокойный сон, пусть хоть на несколько часов, чтобы не дрожали руки солдат, когда придется работать мечом или натягивать тетиву лука.

Удаляясь от ненавистной ему толпы пленных уэльсцев, он вдруг встретился взглядом с бесстрашной девчонкой. Вряд ли ее стоило оставлять в живых. Это было бы опасно. Но он никогда не поднимал руку на женщину.

Ричард обратился к Жилю:

— Позови ее и скажи, что мы заберем ее с собой. И пусть не смотрит на меня таким взглядом, иначе я расправлюсь с ней, как с ведьмой.

Он взглянул вверх на светлеющее меж краями гор небо.

— Скорее, скорее отсюда, — произнес он тихо, — из этой дьявольской дыры…

6

Сияние рассвета наконец одолело преграду мрачных горных вершин и проникло в скрытые до тех пор сумрачные ущелья.

Утренний воздух был свеж и бодрил. Ричард покрикивал на своих воинов, призывая их поторапливаться.

Элен неотступно следила за Ричардом, понимая, что причиной его нетерпения, резких команд и всей суеты был страх, вызванный предчувствием, что ловушка вот-вот может захлопнуться.

И вдруг догадка осенила ее. Он знал… он знал, что кинжал передала Дилану она! Страх на мгновение парализовал ее. Какую же расплату он готовит ей в отместку за ее поступок?

Волк из Кента далеко не дурак и не позволит водить его за нос. Она не страшилась смерти, но есть в его арсенале, наверное, что-то похуже, чем смерть.

Как решит поступить с нею Ричард? Наверное, он принял ее за лагерную шлюху, за потаскушку, греющую ложе Рыжего Лиса. Что ж, пусть верит в эту грязную легенду — какой бы ценой ей это ни обошлось! После бегства из Тайви — страшного, поспешного и унизительного — Оуэн твердил ей постоянно, чуть ли не каждый день, какую ценность она представляет для уэльского народа. Сначала Элен ему не верила. Как может она решить судьбу целой нации, переломить ход жестокой и заведомо проигранной войны?

Однако англичане не оставляли в покое ни женщин, ни даже малолетних ребятишек из знатных уэльских семей. Они уже схватили дочь убитого принца Луэллина, пятимесячную девочку, чья мать, англичанка Элеонор де Монфор, скончалась при родах.

А подлый предатель, младший брат Луэллина — Дэвид, справедливо покинутый свитой и даже своими прихвостнями, вскоре получит по заслугам. Он возымел наглость торговаться с могущественным королем Англии. На него уже раскинута сеть, из которой ему не уйти.

Она одна осталась свободной и скрытой от ищеек Эдуарда, и, пока о ее поимке не объявлено, народ Уэльса будет возлагать надежды на дочь славного воина Олдуина из Тайви.

Эдуард еще не заимел прав на ее земли. Его собственные законы связывали ему руки. Мысль об этом вызвала на лице Элен угрюмую усмешку. По уэльским, издревле установленным обычаям женщины не являются наследницами поместий и титулов, но Эдуард после разгрома восстания Луэллина ввел в Уэльсе английский закон, ненавистный и непонятный народу Уэльса, но сам, в случае с наследством Тайви, угодил в свою же ловушку.

Это была одна из слабостей могущественного короля. Он во всех своих подлых деяниях старался прикрываться законом. Только если ему удастся наложить руку на наследницу Тайви, он сможет править через своего наместника ее владениями.

Значит, ей придется как можно дольше прятаться от него, выйти замуж, обвенчавшись в церкви, родить сыновей — сыновей, имеющих право на корону Уэльса, которую Эдуард так жаждет возложить себе на голову.

Даже одна хрупкая девочка способна продолжить войну…

Ричард Кент не знает, кто его пленница. А если догадается, то умрет, не успев разгласить ее тайну, — такую мрачную клятву дала себе Элен.

Грубые окрики, стоны и жалостные вопли вновь сотрясли горы, нависшие над ущельем. Англичане, верхом на лошадях, угоняли пленников из сожженного лагеря. Раненых меж ними не было.

Элен не знала, какое решение принял Ричард. Прошел уже час, как ей снова связали руки, и с той поры никто с ней не заговаривал. Ужасная догадка заставила ее похолодеть. Он прикажет перебить всех, кто не сможет двигаться в колонне. А что еще можно ожидать от Волка из Кента?

Когда страж попытался усадить Элен на лошадь, она воспротивилась. Элен не могла так просто покориться и покинуть место сражения, не узнав, какая участь уготована тем несчастным.

Англичанин не понимал, что она хочет, толкал ее, обхватывал, разражаясь проклятиями. Он все-таки ухватил ее за талию и забросил на лошадиный круп, потом протолкнул к холке и сам вскочил в седло.

Но ей удалось извернуться и ударить его кулачком в пах. С воплем воин пришпорил коня, а Элен свалилась и приземлилась на четвереньки.

Элен оглянулась в поисках Жиля, на сочувствие которого она полагалась. Поднявшись, она сделала пару шагов и тут же была остановлена резким окриком.

Перед ней вновь возник Ричард, еще более разгневанный, чем прежде.

— Что тебе еще надо? Ты готова сразиться со всем моим войском?

Элен отшатнулась, потому что он наступал на нее, и ей показалось, что гора надвигается и вот-вот подомнет ее под себя. Первый утренний луч коснулся его светлой гривы, а глаза цвета первой весенней травы проявились на темном, задубевшем от солнца и ветров лице.

Однако вместо страха она ощутила скорее удивление. Сейчас он выглядел моложе и был каким-то незащищенным, не полководцем, а скорее младшим командиром, у кого в подчинении не больше десятка воинов. Может быть, выигранные им сражения создали вокруг него легенду, а на самом деле он обычный, ничем не примечательный солдат короля Эдуарда. Не так уж он и свиреп с виду.