Убийство в Эй-Би-Эй - Айзек Азимов

Когда я вошел в парадное, дверь лифта чуть не захлопнулась, но лифтер, хорошо меня знавший, успел открыть ее. Войдя в кабину лифта, я увидел Терезу.

Она приветствовала меня несколько менее громко и намного менее радостно, чем обычно, и едва я сказал:

– Терри, мне надо с вами поговорить, всего десять минут – насчет Джайлса, – как радостные нотки совсем исчезли.

Мы вышли на 11 этаже, и она вся в слезах промчалась мимо секретаря к себе в кабинет. Я быстро следовал за ней.

– Не хочу говорить о Джайлсе! – воскликнула она.

– Пожалуйста, всего несколько минут, – я закрыл дверь кабинета. – Успокойтесь, Тереза. Мне надо знать, что произошло.

– Что тут знать? Он упал и разбил голову, а я ненавижу, когда умирают знакомые мне люди, особенно, если я ненавидела их до того, как они умерли. У меня появляется отвратительное чувство вины.

Мне было ее жаль.

– Я спрашиваю вас о том, что произошло, когда он надписывал автографы. – И добавил с отчаянием: – Не плачьте, Тереза, не надо. Если вы поговорите со мной, вы поймете, что это моя вина, а не ваша.

– Ваша вина? Вы к этому не имели никакого отношения.

– Вы слышали, как Джайлс поминал меня, не правда ли?

Она подозрительно посмотрела на меня:

– Он вообще ничего не говорил о вас. Что вы имеете в виду?

– Пожалуйста, Тереза, расскажите мне, что там случилось, и тогда я объясню, что вашей вины в этом нет, и уйду.

– Еще несколько месяцев назад, – начала Тереза, – когда я договаривалась с Джайлсом, что он будет надписывать автографы на своей новой книге, я обещала помогать ему – раскрывать книги на нужной странице. Ему это понравилось. Ведь вы знаете, какой он.. был. Почувствовал себя важной персоной.

Конечно, когда начались разговоры о том, что он уходит от нас, я сперва подумала: ну и шут с ним, но Том вздумал делать вид, что все в порядке, до самого конца. Смех сквозь слезы… Так вот, я пришла на 15 минут раньше, так же как и второй писатель, который должен был давать автографы. Он шутил, обнимал девушек, и я еще больше нервничала из-за Джайлса – почему он не мог прийти пораньше? Наконец явился…

– Насколько мне известно, – прервал я, – его притащила какая-то женщина, да?

– Разве? Я никого не видела с ним.

– У него был сердитый вид?

– Не знаю. Я была сердита, потому что разругалась из-за него с Томом. Так что я особенно не присматривалась. И то хорошо, что пришел. И я была готова раскрывать книги. Но я не захватила ручек.

– Почему вы должны были их взять?

– Так водится. Некоторые писатели приходят без ручек – витают в эмпиреях, куда им до таких земных мелочей! С Джайлсом другое дело – у него свои специальные ручки с монограммами – вы-то знаете, и другими не пользуется. Обычно я беру запасные ручки на всякий случай, но на этот раз я подумала: пусть катится ко всем чертям! Хотелось как-то проявить свое возмущение.

– Из-за этого вы повинны в его смерти?

– В каком-то смысле, – она уже не плакала. – Если бы я их захватила, и он не был бы так раздражен, он бы…

– …не помчался наверх принимать душ и не был бы так ослеплен злобой, что не упал бы и не разбил голову?

– Возможно.

– Наверное, но дело в том, что я должен был занести ему запас его ручек накануне вечером, а я забыл. Так что видите, я больше виноват, чем вы. А теперь, пожалуйста, расскажите все по порядку и про шумиху, которую он поднял.

– Не знаю, что сказать. Первые полчаса все шло нормально. Каждую книгу, которую я ему подавала, он надписывал одинаково: с наилучшими пожеланиями, фамилия, дата. Не произнес ни слова, ни разу не улыбнулся. Я слышала, как тот, другой, как же его зовут? Ну, тот, который пишет все книги на свете…

– Айзек Азимов?

– Да. Я слышала, как он без остановки что-то болтал, говорил с каждым, флиртовал с девушками.

– Знаю.

– Людям это нравится. От него они переходили к Джайлсу, ожидая такого же отношения, а их встречало гробовое молчание. Потом вдруг его ручка перестала писать, и он молча откинулся на стуле. Я спросила, в чем дело, и он как-то визгливо выкрикнул: "Кончилась паста", – и выпятил нижнюю губу. Сидит и не двигается. Естественно, очередь остановилась. Азимов встал и спрашивает, в чем дело. Меня как громом поразило. Потом Азимов предложил свою ручку, и тот, кто первый стоял за автографом, тоже протянул свою ручку Джайлсу, а сам взял пустую ручку Джайлса, наверное, как сувенир. Джайлс начал писать новой ручкой, и минут пять казалось, что все в порядке, но и эта ручка перестала писать. Настоящий кошмар!

– Что же вы сделали? – спросил я.

– Встала и пошла за ручками. Не могла придумать ничего лучше, как спуститься на эскалаторе к портье. К тому времени, когда я вернулась, одна девица из "Хэкьюлиз Букс" дала ему ручку, кажется, из-за нее тоже поднялся шум, но, слава богу, эту неприятность я пропустила. Дальше надписывание автографов продолжалось без происшествий до самого конца.

Я ушла. Не хотелось говорить с Джайлсом, даже смотреть на него. Фактически я больше его не видела, и, когда узнала, что он умер, меня как обухом по голове ударили. Ведь из-за этих ручек он был не в себе. Я ушла домой с мигренью.

– Теперь вам получше?

– Немного, – сказала она грустно. – Слава богу, Том держится.

– Послушайте, Тереза, вы не заметили, может быть, Джайлс сделал что-то, из чего можно сделать вывод, что его беспокоили не только ручки?

– Насколько мне известно, – сказала она твердо, – одни несносные ручки.

– Мне сказали, что он жаловался на меня.

– Может быть, эта девица из "Хэкьюлиз Букс" слышала. Она стояла рядом с ним, когда я уходила.

9. Генриетта Корвасс. 15.15

Я позвонил в "Хэкьюлиз Букс", и мне сказали, что мисс Гризуолд на съезде Эй-Би-Эй. Я ответил, что зайду туда, и отправился в отель, продолжая размышлять. Два обстоятельства, нет, три беспокоили меня.

Во-первых, есть ли какая-нибудь связь с наркотиками? Я не умею проникать в душу человека, но Джайлс жил у меня, и я его неплохо знаю. Он презирал кофе из-за кофеина, его волновали вещества, которые добавляют в пищевые продукты, и он все время собирался перейти на натуральные продукты. Но кто знает – каждая палка имеет два конца.

Во-вторых, его недовольство мной. Он испытывал муки, когда надписывал автографы, и Сара слышала, как он с ненавистью бормотал мое имя. Мне надо было получить подтверждение ее словам и, если удастся, дополнительные подробности. И Нелли Гризуолд могла знать об этом.

И, наконец, вопрос о женщине, которая привела его в то утро. Неужели ее никто не видел? Чем больше я над этим думал, тем более вероятным мне представлялось, что она была с ним все утро и предшествующую ночь тоже и, быть может, могла дать ключ к загадке. Мысль о неизвестной женщине так захватила меня, что я решил на время отложить встречу с Нелли и поднялся на пятый этаж.

В комнате пресс-конференций, как всегда, кипела бурная деятельность. Я увидел Генриетту, но она, заметив меня, повернулась спиной и направилась к двери. Я бросился ее догонять и крикнул:

– Подождите!

Она обернулась. Глаза ее превратились в щелочки, и взгляд был полон горечи.

– Какого черта вам нужно?

Она явно жалела, что разоткровенничалась со мной накануне вечером.

– Ни слова о вчерашнем, – пообещал я.

– Что же тогда?

– Утро.

– Что именно?

– Вы сказали, что не заходили за Джайлсом вчера утром. Пожалуйста, подумайте снова и не искажайте факты. Если вы все-таки заходили за ни м…

Она повернулась ко мне лицом, уперла руки в бока и гневно бросила:

– Вы, наверное, рехнулись!

– Вы не боялись, что он не придет вовремя надписывать автографы?

– Плевала я на эти автографы!

– Но кто-то привел его. Я знаю. Кто это был?

– Не знаю и знать не хочу.

– Вы не могли бы выяснить для меня?

– Нет. Выясняйте сами, – она повернулась и пошла.

Я смотрел ей вслед в замешательстве и потом вернулся на книжную выставку.

10. Нелли Гризуолд. 15.55

Хотя я не был с ней знаком, но слышал от всех, что она «симпатичная», поэтому, заглянув в киоск "Хэкьюлиз Букс", сразу понял, что это она. Носик длинноват, и глазки, пожалуй, узковаты, в общем, далеко не красавица, но добродушный, отрывистый взгляд с лихвой компенсировал эти недостатки.

– Мисс Гризуолд, – обратился я к ней.

Она посмотрела на значок съезда, который я прикрепил, чтобы войти на книжную выставку, и возбужденно заговорила:

– Мистер Джаст! Мне очень нравятся ваши книги. – Вряд ли она могла удачнее начать разговор. – Вы знаете, "Хэкьюлиз Букс" заинтересовано в том, чтобы выпустить вашу новую книгу в мягкой обложке?

– Мне об этом неизвестно.

– Вэлиэры показывали нам отрывки из книги, и они произвели хорошее впечатление на нашего главного редактора. Я тоже читала и просто в восторге.

"И я от тебя тоже в восторге", – подумал я. Она мне показалась такой симпатичной, что я готов был отдать свою пишущую машинку – не самую новую, – лишь бы забыть о Джайлсе и пригласить Нелли пообедать. Но в тот момент Джайлс был на первом месте, и "проект Нелли" пришлось отложить.