Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма - Лика Семенова

Я вышла на первое плато. То самое, с которого Джозу показывал мне проклятый монастырь, и меня едва не сшибло с ног. Здесь ветер бил в лицо с какой-то яростной штормовой силой и пугающим свистом. Капюшон соскользнул с головы и надулся, как парус, едва не душа тесемками. Даже показалось, что меня сейчас свалит вниз. Я прикрыла глаза ладонью, посмотрела на горный пик. Темное пятно за ним стало почти черным и теперь набухло еще сильнее, закрыло половину неба. А присмотревшись получше, я поняла, что оно стало бурлящим и буквально надвигалось. С очень ощутимой скоростью. Если не сказать… стремительно.

Стало так страшно, что я ухватилась за скалу. Очередной порыв ветра сорвал с головы шапку, и я чудом умудрилась ее поймать. Да, Джозу говорил тогда, что через пару дней должен прийти большой снег. Но ведь там, у ворот, сейчас ничего не предвещало. Совсем ничего. Там было тихо и солнечно. В лицо швырнуло горсть снега, и даже перехватило дыхание. Я присела, сжалась, вцепившись в шапку. Здесь сейчас завалит все оставшиеся следы. Я вернулась к выходу из расщелины, снова присела и сметала свежий снег рукой, отыскивая кровяную дорожку. Тогда, с Лало, мы сворачивали с этого плато налево, но капли тянулись совсем в другую сторону. Вдоль скалы направо. И, вдруг, вместо едва намеченной дорожки я увидела приличное красное пятно. Дальше — снова капли. Вероятно, этот несчастный просто останавливался на время. Потом продолжил путь. Он потерял много крови.

Дальше идти было опасно — нужно немедленно возвращаться. Но я снова заметила большое алое пятно, и сердце съежилось. Если этот человек совсем рядом? Если он еще жив? Я, все же, решилась пройти меж валунами и посмотреть, что за ними. Но дальше не пойду. Я снова взглянула на темнеющее небо — пятно было уже почти над головой, стало сумрачнее. Снег и ветер усилились.

Я добралась до последнего валуна, прикрыла глаза руками. Передо мной простиралось плоскогорье с редкими деревцами. Снег казался нетронутым. Дальше дороги не было, и оставалось только гадать, куда исчез незнакомец. Но, вдруг, сердце оборвалось. Я заметила в снегу припорошенный холмик, очень похожий на человека, закутанного в темный меховой плащ. Если память не подводит, именно такой был на нем.

Даже в горле пересохло. Деревенея от ужаса, я без раздумий пошла вперед, мысленно стараясь подготовиться к тому, что могу увидеть. Но, к счастью, мне повезло — это был мертвый морозный зверь. Как тот, что нападал на меня. А, может, тот же самый. При свете он выглядел иначе. Шерсть, которая показалась мне тогда белой, была на самом деле почти черной, темно-серой. И сейчас совсем не светилась. Морозный зверь? Здесь? Джозу ведь говорил, что эти звери не поднимаются выше Лисьего носа…

Прошибло паникой. Нужно возвращаться немедленно! Но пробираться в снегу становилось все труднее. Яростный ветер слепил и оглушал. Вдруг поднялась такая метель, что я просто села в снег и закрыла лицо руками, чтобы не задохнуться.

— Ты чокнутая!

Я не сразу осознала, что меня буквально выдернули из снега, как морковку с грядки. Этот голос я теперь узнаю всегда. Значит… живой. И я рассмеялась, как ненормальная. Как же я была счастлива! И не важно, откуда он взялся!

Вдруг чужая ладонь легла мне на глаза. Охватило странное ощущение потери опоры под ногами и все затихло. Ни ветра, ни снега. Меня обдало приятным влажным теплом. Незнакомец отпустил меня, и я с удивлением огляделась. Мы оказались в каком-то доме, судя по всему, крестьянском. Мутное заиндевелое оконце, простая мебель. Большой, ярко горящий очаг, над которым булькало какое-то ароматное варево. Как мы здесь очутились?

— Ты ненормальная?

Я повернулась на голос и застыла, впервые увидев своего спасителя так ясно. Он был довольно молод. Высокий, черноволосый, небритый. Нос с небольшой горбинкой. Желчно поджатые губы. Но глаза… Я запомнила его сероглазым, но сейчас в его глазах буквально бесновался этот ярко-голубой огонь. Как у морозного зверя. Но страшно мне не было. Он спас меня. Кажется, теперь уже дважды. Его фигуру скрывал толстый меховой плащ, и я просто пыталась угадать, насколько его покалечили. Но на лице не было никаких следов. Может, он искусный лекарь и сумел себя исцелить?

Незнакомец снял плащ, стряхнул его и отшвырнул на лавку. Ничто в его жестах не выдавало травмы. Он вновь повторил:

— Ты ненормальная?

Я растерянно покачала головой, отмечая, что он хорошо сложен.

— Пришел большой снег. Кто тебя выпустил за ворота? — Кажется, он терял терпение.

Я опустила голову:

— Мне сказали, что тебя избили у ворот. Я боялась этому верить и пошла посмотреть сама. Я видела кровь. Много крови. Ты сильно пострадал? — На глаза наворачивались непрошеные слезы: — Прости… Это все ужасно. Так не должно было быть. Это несправедливо! Я очень испугалась. Очень! Я боялась, что ты погиб из-за меня. Никто не должен платить злом за добро!

Он прикрыл глаза:

— Как видишь, я не пострадал. Эти переживания были напрасны. — Незнакомец кивнул куда-то мне за спину: — Он пострадал.

Я порывисто обернулась и остолбенела, увидев, действительно, прилично избитого человека. С заплывшим глазом, синей щекой и перебинтованной рукой. Светловолосый, кучерявый, с мясистым рябым лицом. Выходит, это была его кровь…

— Мой слуга. Чиро. Это он отвез тебя к воротам.

Я закрыла рот ладонью, с ужасом качала головой. Да что тут скажешь?

— Прости, Чиро, я этого не хотела. Как же так… Скажи, я могу что-то сделать для тебя?

Тот смущенно улыбнулся и покачал головой. Молчал, лишь выставил в отрицающем жесте здоровую руку.

— Он ничего тебе не скажет. Чиро немой. Все слышит, но не говорит.

Слуга лишь закивал, подтверждая эти слова. А у меня все узлом завязалось. Еще и калека… Да как же у этих ужасных людей рука поднялась? Что это за люди?

Кажется, незнакомец заметил мой полный ужаса взгляд.

— Ему уже лучше. Хватит причитать.

Если честно, мне казалось, что он меня едва терпит здесь.

Я лишь опустила голову.

— Твоя рука болит?

Я не сразу поняла, что он имеет в виду. Я про нее даже забыла. Наконец, стянула перчатку, повертела забинтованную кисть. Вот сейчас, в тепле, она начала ощутимо поднывать.

— Почти нет. Лекарь сказал, что яд вовремя… извлекли. Иначе я бы умерла. Это ты сделал, да?

В оконце яростно швырнуло снегом. Он отвернулся,