Гремучий Коктейль 5 - Харитон Байконурович Мамбурин

— Ух, как ты умеешь! — восхищается подруга, глядя на продолжающий сиять белым палец, который я в данный момент использую в качестве фонарика.

— Это один из самых больших моих секретов, — шепчу я, — Веди к сейфу!

Грязный, покосившийся из-за продавленного под его весом пола, в дальней комнате без окон, этот железный уродец внушал как печаль, так и уважение. А заодно, на примере Пиаты, показывал свою легкодоступность ловким, но относительно небольшим существам, которые сюда могли легко проникнуть, а затем, имея ключ, положить в сейф нечто крайне важное.

Кавар.

Таинственная смола со многими очень интересными свойствами, которую я поставляю только его императорскому величеству, Петру Третьему, самодержцу русскому.

Я не знаю, как именно хотели воспользоваться смолой мои противники, но гоблины рассчитывали контролировать меня шантажом, после того как первая партия ушла бы Оргазовым и самому Крутову. Эксклюзивное соглашение, стратегический материал, представляющий из себя не только крайне интересный седатив, но также имеющий ярко выраженные способности к поглощению магию. И вот, эта штука уходит на сторону. Неважно даже кому, мне бы такое аукнулось сто процентов.

Сейф скрипел и трещал, я замораживал его быстро и решительно, звуконепроницаемость комнаты была в этом подспорьем. Минусом уже стали промороженные рукава и опасно отвердевшая одежда, но тут уже деваться было некуда. Наконец, железяка сдалась, начав проваливаться боками, а я, наклонившись, выдернул из-под хлопьев искрящегося инеем железа нехилый такой брусок полупрозрачной смолы. Один в один как те шесть штук, которые я уже отправил в Москву.

Оп, еще один!

И еще!

Три штуки!! Суки! Вот почему три вылазки у них было! Я-то думал, что присматривались или там проверяли!

— Пиата, отойди за дверь, — прохрипел я, — Сейчас тут будет холодно!

Сдирать с себя подмерзшую одежду было тем еще занятием несмотря на то, что на эту вылазку я оделся просто и безыскусно, знал, что изваляюсь. Но как еще её сохранить, учитывая, что я собираюсь тут устроить?

Низшая эйна забавно выпучила на меня глаза, когда я к ней в коридор вытащил всю одежду и оружие, на что, показав ей язык, раскрыл гримуар.

— Согревание Таффильда!

Простенькое заклинание прогрева пространства, как же я рад, что ты у меня есть. А теперь за работу!

Антимагические свойства кавара были настолько велики, что даже выпущенная на полную силу Метода Сильверхеймов справлялась медленно и плохо. Стоя посреди белого, сияющего инеем пространства, в котором от бешеного иномирового мороза истлевало буквально всё, я мял руками рассыпающийся брикет смолы. Последнее он делал просто отвратительно медленно! Черт, я же просто мог раздолбать сейф и выбраться отсюда, поручив Пиате вытащить по одному все три бруска!

…нет, не мог. Нельзя постоянно все сваливать на одну маленькую девочку!

Это уже была бы не дружба.

— «Фелиция, начинай закачку маны. Я должен буду выдать максимально возможное Согревание Таффильда!»

— «Поняла, приступаю!»

Я буквально сияю, излучая мороз Сильверхейма. Он промораживает хоть и очень небольшую область вокруг меня, но постепенно расползается, придавая материи очень характерный искристый отблеск. После разрушения смолы пол на полтора метра вглубь будет проморожен!

Через полчаса всё было закончено. Комната представляла из себя заросший светящимся и блестящим инеем грот, посреди которого стоял голый я, не особо представляющий, почему могу дышать. Однако, углубляться в размышления было ни к месту, так что пришлось выскакивать, попутно развалив дверь в мелкие крошащиеся щепки.

Коридор был пуст, лишь в самом дальнем его конце я обнаружил Пиату, выглядывающую из-за угла. Замерзшую.

— С-с-с-сна-чала было теп-ло, — доложила мне стучащая зубами горничная, — А п-п-потом.

— Сейчас снова будет тепло, только оденусь, — щедро пообещал я, радуясь просохшей от заклинания одежде.

— «Хозяин, я на пределе!», — Фелиция доложилась о полной закачке гримуара магией.

— «Понял, секунду!»

В этой жизни я совершил уже несколько ошибок. Поверил представителю спецслужб, выпил какао по чужому совету, послушал Михаила Тернова, уговорившего приварить гребень на шлем «Увальню-2»… но это всё были мелочи, не стоившие упоминания. Моя личная, глубинная и очень опасная ошибка была в том, что я за все это время так и не удосужился проверить и испытать свою магию. Слишком уж далеко и глубоко пришлось бы забираться одному, слишком был велик риск, что увидят, слишком многочисленны дела…

Однако, возникшие посреди заснеженного помещения точки магии, начавшие кокетливо набирать яркость, быстро намекнули мне о том, что пора платить за свои прегрешения и недоработки.

Платить я не захотел, а захотел бежать!!!

— Бежим! — заорал я, выскакивая в коридор и ощущая, как за моей спиной разгорается домна.

Пиата сделала большие глаза и юркнула вверх по лестнице. Я, набравший полный разбег за весь небольшой коридор, залетел на следующий, первый этаж, в два прыжка, толкнув плечом какого-то пускающего разрезанным горлом кровь типа, мимо которого пронеслась эйна. Тип был не один, а еще с двумя, я даже успел разглядеть следы чаепития на стойке, так что пришлось пускать в ход револьвер. Пользуясь моментом торможения о покойника номер один, я выстрелил в покойника номер два, а затем не обошёл вниманием и третьего, выбив в обоих случаях красивые фонтанчики брызг из их туловищ. А затем, гадая, куда делась эйна, выскочил из здания.

Вот куда делась. Здесь было еще двое, стоявших снаружи.

Здание как-то опасно зарокотало, так что я счел необходимым выскочить наружу, к Пиате. Здесь всё было относительно спокойно, все кто не надо уже лежали мордами в грязь, так что времени убежать, пока то, что растёт в здании, не вырвалось наружу…

Яркий, белый, слепящий свет прожектора вокруг нас и вой сирены оказались очень некстати.

— За мной! — пискнула эйна, тут же шмыгая из-под обрекающего света. Я рванул за ней, через дорогу, в спасительные тени. За спиной орало, ревело и пыхало жаром.

«Согревание Таффильда» — заклинание, действующее определенное время.

Прожектор довольно ловко, но очень недолго за нами охотился, устремив через несколько секунд луч в небеса. Мысленно сказав «спасибо» Азову, я выстрелил еще в пару ошеломленно оглядывающихся патрульных, а затем дёрнул к ним в надежде разжиться автоматом. Решение пришлось менять на ходу после окрика эйны, так что, сквозанув между парой складов, мы припустили к зданию, на котором куковал наш снайпер.

И он, гад такой, работал. Сухие еле слышные щелчки говорили о том, что Константин азартно палит по всем, кого видит.

Этот момент у нас тоже не был продуман.

— Подбрось! — эйна, вцепившись