Трофей Степного Хана - Екатерина Руслановна Кариди

сильнее сжвл ее плечи. Он, кажется, хотел что-то сказать... Но тут внезапно снаружи раздались шаги, послышался шум. Там явно что-то происходило.

Тэмир среагировал мгновенно, толкнул ее в сторону занавески, а сам шагнул ко входу.  

 

***

Сейчас он был напряжен, как перед прыжком и просчитывал шансы.

Кто, сколько? Люди Дер-Чи? Это не было бы неожиданностью. Ханский сын и без того смотрел на него голодным волком, а после сегодняшнего совета. Тэмир не стал бы удивляться. Он только прикидывал мысленно, как будет пробиваться, если что.

Девушка за занавеской. Он понимал, что это мало поможет, но мысленно просил, чтобы та затаилась и звука не издавала. Наконец топот большого количества ног и бряцание оружия раздались уже у самого входа в шатер. А время как будто замерло и звуки пропали.

Тэмир видел, как медленно поднимается и отлетает в сторону полог его шатра...

И вдруг все вернулось, а Тэмир замер ошарашенно.

Сначала в проеме возникли двое их ближайшей ханской охраны, а потом на пороге его шатра появился сам Угэ-хан. Собственной персоной. Огляделся и, высоко поднимая ногу, шагнул внутрь. А за ним вошел старый темник* Забу-Дэ.

Это казалось настолько невероятным, что Тэмир замешкался. Ненадолго, но этого хватило, чтобы ханские псы рявкнули:

- Как встречаешь великого хана, пес?!

Тэмир тут же склонил голову и сцепил руки на груди.

- Мой хан.

 

Он ничего на забыл из того страшного дня, ни единого мгновения. И он знал, что когда-нибудь он убьет старого шакала, вырезавшего всю его семью. Но не сейчас. Сейчас Тэмир должен был думать о том, как выжить и защитить девушку.

 

А Угэ-хан повертел головой, нарочито внимательно рассматривая убранство шатра, и проскрипел:

- Вот, решил посмотреть, как живет самый умный десятник моего войска.

Тэмир молчал, не зная, что сказать. Повисла гробовая тишина. Воздух как будто стал сгущаться, повеяло опасностью.

- Благодарю, мой хан, - проговорил Тэмир.

И поклонился, чтобы скрыть выражение глаз.

 

Хан продолжал какую-то свою игру. Его псы замерли, глядя перед собой, а по виду Забу-Дэ вообще ничего нельзя было понять. Старый темник, под рукой которого была ханская гвардия, (сильнейшие воины, лучшие из лучших, переламывавшие хребет любой армии), мог с одинаковым лицом резать головы и есть сладкий плов.

 

Казалось бы, что можно высмотреть в шатре простого воина? Однако Угэ-хан продолжал вертеть головой и демонстративно оглядываться. И как будто только сейчас заметил, остановился взглядом на занавесе, за которым была Алия.

В тот момент Тэмир просто окаменел, изготовившись драться. Но хан неожиданно перевел взгляд на его постель. Потом снова на занавес. И вдруг спросил:

- А как тебе трофей? Понравился?

В какой-то момент Тэмир похолодел, потому что за этим чувствовалось что-то тайное, как будто липкие щупальца в душу полезли. Но вида он не подал. Увидят, набросятся как стая шакалов. Потому он склонил голову еще ниже и сказал:

- Мой хан, твоя милость ко мне бесконечна. Трофей не мог не понравился.

- Хе-хе, - противно усмехнулся Угэ. - Тогда почему ты спишь отдельно?

Это уже был предел, за которым терпеть становилось невозможно.

- Мой хан... - начал Тэмир.

- Айте**, - проворчал Забу-Дэ. - Может, он храпит или громко пускает во сне ветры? Разве нам обязательно это знать?

Послышался сдавленный смех, однако напряжение, достигшее было пика, сошло. Хан сказал, усмехаясь:

- Ты прав. Айте.

И повернулся к выходу, но прежде чем уйти, бросил через плечо:

- Помни мою доброту. И заведи немного добра, мой трофей не должен жить в такой нищете.

 

***

Когда Дер-Чи донесли, что хан был у змееныша в шатре, он был в ярости. И еле дождался ночи, а потом опять  ускакал в степь.

 

Примечание:

* - Темник - воинское звание, военачальник, командовавший туменом - высшей организационно-тактической единицей войска численностью 10 тыс. воинов (Тьма). Подчинялся хану.

** - тоже, что и айда (пойдем, пошли) - обращение.

Глава 9

Вторую ночь выезжал старший сын великого хана в степь, проверять посты. Оба раза внимательно следил, не увяжутся ли за ним соглядатаи отца или просто кто-то чересчур любопытный. Не вчерашний мальчишка, опытный воин, умел выжидать и знал все хитрости.

Дер-Чи был уверен, что слежки за ним не было.

Однако слежка была.

Уже давно за ним наблюдали по приказу Забу-Дэ. В том, что Дер-Чи спит и видит, как займет небесный трон, сомнений не было. Но сейчас к этому добавилось кое-что новое.

Встречу старшего ханского сына с вождем даулетов, старый темник наблюдал лично. Когда стало понятно, что те сговариваются, (а это уже вне всякого сомнения предательство - за спиной хана вести переговоры с врагом, хребет ломают за меньшее) один из воинов сопровождения выдвинулся было вперед, но Забу-Дэ остановил его. Ему важно было знать, как далеко способен зайти Дер-чи, и кто из остальных сыновей Угэ пойдет за ним.

- Не сейчас. Выждать, высмотреть. Меркула не трогать. Этих, - он показал на десятку даулетских всадников. - Брать и резать ремни из спин, пока не скажут все. Хану пока ни слова.

Два преданных молчаливых воина из личной тысячи его тумена* поклонились, сцепив руки на груди. Потом полководец развернул коня, а своим людям приказал:

- Господина сопроводить до шатра, чтобы с ним, не дай небо, ничего не случилось.

И ускакал.

 

***

Велика была власть Угэ-хана, практически безгранична. Выше только небо.

И все же истинная власть была сосредоточена не в ханских руках, а в руках Забу-Дэ. Однако старый темник никогда не посягал на власть и молчаливо поддерживал все начинания Угэ. А тот считал что держит в руке поводок от войска и владеет зверем. Опасное заблуждение.

Как если бы человеку вздумалось накинуть поводок на спящего дракона и думать, что он им владеет. Пока дракон спит, можно считать, что он покорен. Если же дракон вдруг проснется, руку, держащую поводок, он откусит первой.  Но пока Забу-Дэ устраивало это положение, сохранялось равновесие.  

На самом деле, ханский темник контролировал все. И если не вмешивался, значит, считал происходящее целесообразным в данный момент.

Например, Забу-Дэ не вмешался, когда Угэ, став ханом, вырезал всю семью Сохраба, своего ближайшего соратника, потому что считал это уместным. Чужак был слишком силен и честолюбив, мог захотеть большего. Не вмешался он и когда Угэ оставил в живых мальчонку. Это было ошибкой, но в тот момент никак не