Двойная засада - Сергей Самаров

– Эти… – сказал я, отвлекая все же полковника от изучения бумаг не потому, что чрезвычайно озабочен был собственной безопасностью, а потому, что собственную безопасность напрямую связывал с боевой задачей, которую выполнял и буду выполнять в дальнейшем. Впрочем, и о собственной безопасности я, как не имеющий склонности к суициду, тоже беспокоился. – Которые жужжат… Пули… От «винтореза»… Выстрела не слышно, а пулю бывает иногда слышно…

Мне почему-то было неприятно и даже немного стыдно рассказывать командиру все коротко и ясно. Наверное, я боялся, что такой рассказ будет похож на жалобу, а жаловаться ни на судьбу, ни на обстоятельства я не люблю. И потому я говорил малопонятно и шутливо.

Но разговор о выстрелах, да еще из «винтореза», уже показал серьезность разговора.

Валентин Георгиевич поднял глаза, возвращаясь от маркитанских расчетов к повседневной действительности, и отодвинул подальше от себя лежащие перед носом красный карандаш и калькулятор. Это – знакомый жест. Полковник всегда демонстративно убирал подальше то, что мешало бы разговору. Иногда даже в стол прятал.

– Ну-ну… Интересно… Я слушаю тебя…

Но выслушать меня Баргузинцеву не дал телефон прямой связи с дежурным по бригаде. У этого аппарата, из всех стоящих на столе, какой-то требовательный звонок. Даже аппараты прямой связи с ГРУ обычно подают голос более скромно. Полковник смешно поморщился и все же взял трубку.

Дежурный что-то доложил.

– Кто-кто? – переспросил Валентин Георгиевич. – Антитеррористическое подразделение? По поводу?.. Ладно… Давай его сюда… Да-да… Слушаю вас… Полковник Баргузинцев… Так… Так… Я не в курсе… Давайте в подробностях… Без купюр…

В дальнейшем разговор пошел обо мне, как я понял, лишая меня возможности все передать своими словами и гораздо более кратко. Это у меня вступление было растянутым, потому что полковник был занят, а докладываю я обычно иначе… Наш полковник любит краткие доклады.

– Хорошо… Я поговорю с ним… Он у меня сейчас. Только что приехал… Не успел доложить… Доложит, и обсудим… Да, до свидания…

Валентин Георгиевич положил трубку и посмотрел на меня прямо и открыто.

– Не посрамил честь мундира, хвалю… Но мог бы позвонить оттуда… Я бы тебе на подмогу два-три человека выслал… Без этих антитеррористов спокойно бы захватили парней живыми и без них же допросили бы… И все стало бы ясно…

– Я бы попросил, – согласился я. – Но я не мог предположить, что будет второе покушение… А в первом случае я сам справился… Двоих захватил живыми…

– Одного – раненым…

– Да, мне говорили, что повар насчет своего ножа убивается… Инструмент профессионала! А ему не возвращают, поскольку это вещественное доказательство, фигурирующее в деле… Для повара нож все равно что для солдата родной автомат…

– Не понял, ты про что?

Значит, подполковник Капустин – а звонил, как я понял, именно он – рассказывал без подробностей, касаясь только сущности происшествия. Мне пришлось рассказать в дополнение свою версию. Полковник выслушал с улыбкой.

– Представляю лица и показания тех бабушек, что во дворе гуляли… Они видели все так, будто это ты напал на людей и изуродовал их…

– А потом мой старший брат-хирург зашивал раны и накладывал гипс… – сказал я. – Извини, Валентин Георгиевич… Минутку… Это как раз брат…

Разговор о брате зашел не случайно, поскольку в чехле на поясе у меня зазвонил мобильник, я сразу достал трубку и увидел высветившийся номер Антона.

– Андрюша… Не знаю, стоило ли тебе звонить, но, в свете сегодняшних событий, я подумал, что предупредить надо… Ко мне сейчас сосед приходил… Говорит, какой-то чеченец вечером уже по двору ходил, расспрашивал про тебя… Ему сказали, что ты здесь живешь…

Это продолжение истории мне совсем не понравилось.

– А почему сосед решил, что это чеченец? Тот представился?

– Ну, кавказец… У нас почти всех кавказцев чеченцами считают… Ты будь осторожен…

– Я-то буду… Но и ты тоже… И дверь, я тебя прошу, никому больше не открывай. Даже соседям… Скажи, что замок сломался… Я сейчас позвоню в РОСО – это антитеррористическое подразделение ФСБ – они приедут разобраться с новым чеченцем… Вот этих впусти… Они скажут, что от меня, и подскажут, как себя вести…

– Хорошо… Ты сам-то как? – поинтересовался Антон.

– Я только что приехал.

– Долго добирался…

– В меня опять стреляли… Еще в городе… Потом ездил в сервис менять пробитые стекла… Машина сквозняков не любит…

– Слушай, это уже серьезно… Может, тебе лучше в своем городке остаться? Туда-то точно не доберутся… – Антон наконец-то соизволил обеспокоиться.

– А мне очень хочется, чтобы до меня добрались… Иначе мне самому до них добраться трудно… Ладно. Жди, когда приедут из РОСО… Все… Я в кабинете командира… Долго разговаривать не могу, хотя командир у нас понимающий…

Я отключил телефон.

– Извини, Валентин Георгиевич, еще один звонок. Какой-то чеченец или просто кавказец ходил во дворе брата и наводил обо мне справки… Надо предпринять кое-какие меры…

– Звони, – согласился полковник.

Я сразу набрал по памяти номер подполковника Капустина. Тот ответил не сразу, хотя только что звонил полковнику сам, следовательно, уснуть еще не мог.

– Игорь Евгеньевич, ты все еще, как я понимаю, не спишь… – на всякий случай спросил я, впрочем, не надеясь на то, что Капустин имеет обыкновение спать на рабочем столе в своем кабинете.

– Вторые сутки на исходе, как… – согласился Капустин, но уточнять степень своей усталости не пожелал, что достойно уважения.

– Значит, поручи кому-то… Я тебя попрошу… Мне сейчас брат звонил. Адрес есть в протоколе. К нему зашел сосед и сообщил, что какой-то кавказец ходил по двору и наводил обо мне справки. Соседи о моем отъезде не знают. Видимо, информация вышла такая, что я сейчас у брата… Надо бы его семью подстраховать и этого чеченца поискать…

– Прямо так и расспрашивали? – удивился Капустин. – Внаглую?

– Совершенно не стесняясь.

– Это уже предел неуважения. Ничего не боятся. Я сейчас отправлю туда группу с капитаном Аристарховым… Не волнуйся… Я сам уже домой еду, боюсь в машине заснуть… Но ты звони, если возникнет необходимость. Я все равно отвечу. Когда возвращаешься?

– Пока не знаю. Я предупрежу… Дай мой номер капитану… Если что-то проясниться, пусть звонит…

– Полковник Баргузинцев говорил с тобой?

– Сейчас разговариваем… Брат звонком прервал… До встречи… Отсыпайся…

– До встречи…

– Вот такая история, Валентин Георгиевич… С одной стороны, чуть-чуть смешная, потому что действуют они неумело… Думают, если попала в руки винтовка с оптикой, то они автоматически стали снайперами… Но только сам снайпер знает, что умение стрелять – это наука… А дилетанты, слава богу, на нашем веку не перевелись, и потому я еще жив… С другой стороны, меня не меньше, чем собственная безопасность, интересует причина покушения… Просто так никто подставляться под спецназ ГРУ не будет. Должны понимать, что это чревато нехорошими последствиями. Но если настойчиво пытаются меня убрать, значит, я сильно им мешаю. Но чем мешаю, я понять не могу… И ничего дельного из прошлой командировки не могу вспомнить… Потому и вернулся… Думаю всех наших опросить, кто со мной был… Общая память крепче индивидуальной…

Полковник Баргузинцев снял трубку прямой связи с дежурным…

– Слушай-ка… – сказал в трубку, понимая, что дежурный знает, откуда последовал звонок. – Срочно собери мне всех офицеров, кто участвовал в последней командировке в Чечню… Не все же в отпуска уехали… Ко мне в кабинет… Не по тревоге, но срочно…

Командир сразу понял, что мне требуется.

– Чтобы тебе не попасть снова в неприятную ситуацию, я напишу приказ об отзыве тебя из отпуска… – предложил Валентин Георгиевич.

– Зачем? – не понял я.

– Чтобы ты мог законно носить оружие… А уж в каком ты костюме будешь, в гражданском или в парадном мундире, это никого не касается…

– Это правильно, – согласился я.

А как не согласиться… Ведь не скажешь же в открытую своему командиру, что имеешь на крайний случай пару трофейных пистолетов в гараже. Да и гранаты три, кажется, где-то завалялись… Может быть, пара тротиловых шашек найдется… А в садовом домике, в тайнике, который с собакой не найдешь, и автомат имеется… Говоря правильно, не автомат, а пистолет-пулемет, но в обиходе это значения не имеет. По большому счету, он мне ни к чему. Просто я люблю красивые вещи, если из них стрелять можно. Вот непривычный взгляду в руки попался, экспериментальный «РР-90», его делали и испытывали в Бельгии как опытный образец для натовский войск. Понравился он мне своим экзотично-футуристическим видом, почти как все «буллпапы»,[6] на всякий случай я его и приберег. Я вообще не понимаю, что это за офицер спецназа такой, который не имеет нештатного оружия про запас… И сам полковник, как старый и опытный спецназовец, наверняка тоже запас вооружения имеет. Только говорить об этом в открытую не принято. А уж как в моей ситуации, говорить командиру, который по долгу службы обязан бороться со страстью к лишнему, на чей-то глупый взгляд, оружию, вообще было бы неприлично…