Дебют четырех коней. 1946-1947 - Андрей Николаевич Савинков

было установлено 18 тысяч мин и подрывных зарядов, из которых противнику в итоге удалось обезвредить меньше четверти. На короткий промежуток времени все тыловые перевозки оказали буквально парализованы.

Конечно, будь у вермахта время, данная акция дорого обошлась бы сражающимся против оккупантов советским гражданам. Мины бы обезвредили, провели бы карательные акции, прочесали бы прилегающие леса… Однако, как раз времени у немцев и не было.

Так или иначе войска 1-ого Украинского фронта перешли в наступление только 3-го июня, нанеся удар севернее Житомира. 93 тяжелый танковый полк прорыва, укомплектованный тяжелыми КВ-4, уже производящими на противника не столь ошеломляющее впечатление, но все еще являвшимися грозной силой, сумел сходу прорвать первую линию обороны и вклинится в глубь вражеских построений на 4 километра.

Движение танков сопровождалось мощной артиллерийской поддержкой, буквально сметающей немецкую оборону с лица земли. Пресловутых двухсот орудий на километр фронта тут все же не было, но и при ста орудиях на тот же километр, жизнь среднестатистического немецкого солдата, оказавшегося на острие главного удара, была так же коротка и безрадостна.

Тем не менее немцы держались. Назначенный командовать группой армий «Украина», главный специалист по обороне фельдмаршал Модель крутился как мог, тасуя резервы, перебрасывая подкрепления с более спокойных участков фронта, контратакуя, а иногда наоборот оставляя позиции, дабы сохранить армию.

Не смотря на все численное преимущество в течение первой недели боев решительного успеха Ватутину добиться не удалось. За прошедшие полгода немцы, ожидающие тут наступления, успели зарыться в землю по самую макушку, настроить дотов, дзотов, растянуть километры колючей проволоки и забросать минами чуть ли не каждый свободный кусок земли. Вперед они идти совершенно точно не собирались, а вот обороняться предполагалось на все деньги. Каждый день стояния на этом рубеже позволял дополнительно укрепить строящийся по берегу Вислы «Восточный вал», на который у немецкого генштаба были большие надежды. Хотя бы потому, что на что-то другое надеяться уже смысла не было.

Исход сражения на этих рубежах решила домашняя заготовка Ватутина, брошенная на стол в самый подходящий для этого момент. 10 июня по наплавной гати выстроенной в обстановке полной секретности севернее города Овруч в тыл немцам была переброшена специально сформированная для этого легкотанковая бригада имеющая на вооружения только танки Т-50.

Эти относительно небольшие машины, напоминающие Т-34 в миниатюре, никогда в красной армии в отдельные части не сводились, а использовались в качестве разведывательных и дозорных машин. 15 тонн, 45-мм орудие, не слишком серьезная особенно как для 1946 года броня… Вот только более тяжелые машины по сложному заболоченному участку пройти были банально не в состоянии, поэтому пришлось использовать этих малышей.

Появление сотни танков у себя в тылу стало для Моделя настоящим громом среди ясного неба. И то, что эти танки сами по себе были мало на что способны, командующего группой армий совсем не утешало. Просто потому, что у самого Моделя танков в запасе практически не было, и соответственно ловить принявшиеся сходу громить тылы «пятидесятки» оказалось нечем.

А когда 12 июня в наступление перешли части 2-Украинского и Молдавского фронтов, вся тщательно выстраиваемая до этого немецкая оборона начала складываться как карточный домик. Уже 14 июня Винница, являвшаяся главным узлом обороны, была окружена и полностью отрезана, 15 июня советские войска вошли в Бердичев, 18 немцы были выбиты из Новоград-Волынского. 20 июня части Молдавского фронта освободили город Черновцы.

Предложенный еще Гитлером план городов-крепостей, которые должны были связать боем наступающие советские дивизии был отброшен Гальдером еще в январе, и ставка теперь делалась на подвижную оборону. Концепция развернулась на сто восемьдесят градусов, и теперь сохранение личного состава немецких дивизий было признано куда более важной задачей чем удержание того или иного куска земли. Чужой.

27 июня части 2-ого Украинского освободили Проскуров, отрезав от основных сил две выдвинутые на восток немецкие дивизии. Еще около пяти тысяч человек в итоге были взяты в плен в окруженной ранее Виннице. Глобально же, не смотря на посыпавшийся фронт, нельзя не отметить, что Модель сумел сохранить управляемость войсками и не допустить масштабных окружений. Его дивизии стояли, отступали, контратаковали, таяли под ударами советских танков, но именно в плен попадали крайне редко.

1-ого июля войска Молдавского фронта освободили Станисав. Попытка прорваться на ту сторону Карпат, предпринятая частями 62-ой армии, оказалась неудачной. Карпаты рассматривались немецким генштабом как важная линия обороны и были очень хорошо укреплены, взять такую позицию с наскока возможным не представлялось.

2-ого июля войска под командованием Ватутина взяли Ровно, а 5-ого июля — Луцк. До линии государственной границы оставалось всего 80 километров. Пройти их однако оказалось не так просто.

Пока советские войска давали на Западной Украине, немецкий генштаб, понимая, к чему все идет начал незаметно отводить войска с «Белорусского балкона». На первый взгляд там им мало что угрожало, поскольку правый фланг группы армий «Б» прикрывали малопроходимые болотистые леса Полесья, однако маневр с переброской танковой бригады по наведенной гати, ясно показал генералам в Берлине, что природные препятствия остановить накат красной армии не способны. В случае же удара в оголенный, по сути, фланг, вермахт рисковал потерять полмиллиона солдат удерживающих Западную и Центральную Белоруссию. Такой неприятности Германия могла и не пережить.

Так или иначе первые дивизии начали перебрасывать из полосы ответственности группы армий «Б» еще в первой декаде июня — Рейнхард протестовал, но в итоге сделать ничего не смог, южное направление трещало по швам, и там резервы были нужнее, — а в начале июля была получена команда на полное отступление.

Переброс дополнительных частей с Белорусского направления сумел затормозить темпы наступления красной армии. Ко Львову удалось выйти только 15 июля, а к границе танкисты 19 танковой дивизии пробились только 21-ого.

В целом результаты летнего наступления были расценены Ставкой как неудовлетворительные. Несмотря на то, что красная армия с боями освободила почти четыреста километров советской территории, решительного разгрома не получилось. Моделю удалось спасти костяк армии, и, по сравнению с зимним успехом, это наступление выглядело бледно.

Получив нагоняй из Москвы, командиры фронтов, уже подспудно начавшие конкурировать между собой за будущее звание «главного маршала победы», в начале августа попробовали организовать еще одно наступление, однако его результат оказался еще более скромным чем до этого.

За целый следующий месяц непрерывных боев советские войска смогли продвинуться на запад еще 150–200 километров. 25 августа был взят Люблин и на этом стало очевидно, что войска нуждаются в отдыхе, пополнении и подтягивании отставших тыловых частей. Попытка прорыва к Варшаве, которая бы поставила в угрожаемое положение