Сын Галактики - Дмитрий Викторович Распопов

за сторожевиками, но маскировка инетрогов и всеобщая суета нас не подвели, мы проскочили незамеченными.

Далее последовало подготовленное театральное представление: взрывы, вопли о помощи, невесомость и ожидание в темной рубке, когда нас возьмут на буксир.

Ждать пришлось недолго. После такого эффектного появления мы обратили на себя всеобщее внимание, и к нам бросился один из кораблей охраны, располагавшихся поблизости. Он‑то и подцепил нас силовым захватом и втянул в док базы. Очень скоро роботы‑техники срезали торчащие в разные стороны элементы конструкции Корабля, и в рубку ворвались вооруженные существа, облаченные в темные скафандры.

Мне даже не пришлось притворяться испуганным: когда Корабль взрывом оторвал рубку с парой соединенных с ней отсеков, а потом разнес чуть ли не вдребезги ставшие ненужными корму с двигателями, то я, находясь в крутящемся и по инерции летящем в сторону базы обрубке, серьезно обеспокоился своим здоровьем.

Один из тех, что вторглись в рубку, что‑то сказал.

– Жив, давайте сюда врача, – перевел мне Корабль.

Я закрыл глаза и лежал до прихода врача. Он осмотрел меня и дал понюхать какой‑то гадости, отчего я тут же «пришел в себя».

– Где я? – слабым голосом спросил я у стоявших полукругом людей и теронов.

В ответ послышались возгласы на разных языках.

– На каком языке он говорит? Кто‑нибудь его понимает? – перевел их слова Корабль.

Я «с трудом» поднялся, подошел к пульту управления и якобы что‑то там сделал. После моих манипуляций Корабль мог начать переводить мои слова – стандартная функция всех ИИ, используемая теми, кто не владеет общегалактическим языком. Об этом мы также узнали из переговоров между базой и флотом.

– Вы меня понимаете? – спросил я у военных, для вида нажав еще пару кнопок.

Корабль перевел мои слова на общегалактический.

Военные, услышав Корабль, кивнули и сказали мне что‑то. Корабль по громкой связи озвучил перевод:

– Да, понимаем. Что с вами случилось? И что за странная конструкция у вашего корабля?

Я, сделав вид потрагичнее, выдал нашу с Кораблем заранее выученную версию произошедших событий.

– И ты сам разобрался в устройстве и управлении чужим кораблем? – недоверчиво спросил меня один из военных.

Как мы с Кораблем и предполагали, это было одно из слабых мест в нашей легенде, но мы заранее приготовили ответ.

– Да, хоть мне и было трудно, – ответил я. – Если не верите, то посадите меня в любой из своих кораблей – и я заставлю его летать.

Военные загудели, а Корабль мне стал переводить их слова, но уже мысленно:

– Говорят о том, что мальчик либо врун, либо гений. Вон тот высокий терон заинтересовался тобой и говорит, что твои слова легко проверить у них на тренажере. Думаю, сейчас они тебя поведут туда.

Корабль оказался прав, военные предложили мне пойти с ними. Прежде чем покинуть рубку, я сказал, обращаясь ко всем сразу:

– Я перелил программное обеспечение с нашего погибшего корабля на этот и не хочу, чтобы его повредили. Поэтому если можно, то я позже вернусь и заберу его.

Десантники со мной согласились, говоря, что хорошо настроенные боевые программы, да еще и способные работать с чужим кораблем, – дорогого стоят. Один из людей распорядился, чтобы обрубок корабля убрали в свободный бокс на ремонтной базе. Мы с Кораблем были уверены, что кроме проверки моих знаний будут проверять и бортовой журнал, поэтому заготовили фальшивку и на этот случай.

Меня привели в комнату, где висели несколько сфер. Показав мне на одну из них, военные вышли из комнаты и собрались в соседней, отделенной от моей стеклом.

Подойдя к первой сфере, я подождал, пока она не опустилась до пола, и забрался в нее, оказавшись в тесной рубке флотского истребителя. То, что это именно он, мне подсказала как форма кабины, так и часть приборов, необходимых для слежения за работой орудий, которые мы с Кораблем видели только на истребителях, крутившихся вокруг базы.

В рубке раздался голос электронного переводчика:

– Готов? Мы запускаем стандартные предполетные тесты пилота.

Я кивнул, ничуть не сомневаясь, что все мои действия будут видны в соседней комнате.

– Ну что, ты готов? – спросил я у Корабля.

– Да, конечно, – ответил друг. – Ко мне уже подключили сканер и начали проверку баз данных. С помощью его интерфейсов я проник к ним в сеть, сейчас скачиваю все тренировочные тесты и записи реальных полетов. Подключай свои процессоры и анализируй информацию, ссылку я тебе кину.

Я подключил сразу двадцать процессоров и быстро просмотрел всю документацию, скачанную Кораблем из сети базы. В принципе все было понятно, оставалось только применить это на практике. Я положил ладони на пульт управления – руки обволокло чем‑то мягко‑упругим. Ноги я вставил в специальные зажимы на кресле.

«Пожалуй, для первого полета задействовано маловато процессоров», – подумал я и подключил еще двадцать.

– Не переусердствуй там, – предупредил меня Корабль.

– Сам знаю, не мешай, – ответил я.

Нужно было заниматься подготовкой истребителя к полету, проведя все проверочные тесты.

– Я подключился к микрофонам комнаты, где сейчас находятся твои проверяющие, – произнес Корабль. – Тот высокий терон настоял на самой сложной полетной программе, которую выполняют только асы. Будь внимателен.

Я поблагодарил его.

Дождавшись окончания предполетной проверки, я нажал ногой на педаль ускорения и, включив форсаж, вылетел с базы. Вышло не идеально, но для человека, впервые севшего за штурвал, – вполне прилично.

После вылета в открытый космос на моем экране высветилось полетное задание. Ознакомившись с ним, я понял, что не зря Корабль предупреждал меня – задание заключалось в том, чтобы атаковать базу и нанести ей максимальные повреждения. Естественно, что база не будет изображать из себя мишень, а сама постарается меня сбить. Не успел я обдумать задание, как промелькнувшие трассеры от осколочных бластеров дали мне понять, что миссия началась.

Задание, кроме своей сложности, было еще и на время – летчику давалось десять минут для реализации своей стратегии. Поскольку устройства базы я не знал, то решил атаковать первое, что попалось на глаза – взлетные площадки истребителей. Если они выйдут на охоту за мной, то мне точно будут кранты. От орудий базы я еще как‑то постараюсь уклоняться, но вот насевшие собратья по оружию меня в два счета прикончат.

Определив направление атаки, я двинул правой рукой, закладывая вираж, и одновременно с этим втопил ногой педаль ускорения. Я успел уничтожить только восемь из двенадцати взлетных площадок и теперь судорожно метался между истребителями, взлетевшими с оставшихся.

Внезапно механический голос в кабине сказал:

– Задание окончено. Количество очков за задание – двенадцать тысяч четыреста пятьдесят. Новый рекорд базы