Боже, Божена! Мужиковедение и другие истории - Божена Рынска
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увы, общество у нас не из одних Айдан Салаховых и Игорей Малашенко состоит. И вечерами бойцы невидимого миру фронта покуривают сигары в чисто мужской компании и делятся особыми успехами и фронтовыми операциями: «А я ей… а пусть только вякнет!» – и все одобрительно похохатывают.
Есть, конечно, и приличные бывшие мужья. Их разводы нормальны и достойны. Миллиардер Вячеслав Брешт решил последнюю треть жизни провести с женщиной, которую полюбил. Нет, это не молодуха. Это его близкая подруга, почти ровесница. Его бухгалтер.
Брешт сказал так: после ста миллионов долларов любые деньги – это цифры на бумаге. А жена со мной стартовала, когда я был никем. И честно располовинил состояние. Хочешь – бери акции на триста миллионов. Хочешь – деньги. Ровно половина твоя. А я, сказал Брешт, себе быстро наживу все заново. Какая разница, триста или шестьсот?!
Отдал жене. Вложил свою половину в израильский стартап. И вместо того чтобы долго и мучительно отбирать у жены пальто, кофеварку и шампунь, потратил время на созидание. И почти вернулся к доразводному уровню благосостояния. И да, его новая жена обеспечена отдельно – господин Брешт сделал ее финансово независимой. Так что ее сопровождение олигарха в его полетах на оперные премьеры – дело исключительно добровольное.
Да только подобных историй – по пальцам пересчитать. В основной своей массе мужики предпочитают действовать по проверенным сценариям.
Что интересно: если жена влюбляется и из-за этого хочет расстаться с мужем, все обходится малой кровью. Психологический механизм таков – она виновата, да, но я прощаю, все мы не без греха, а я добрый.
А вот если жена не виновата, это реально бесит. Ты такая беленькая, такая чистенькая? Так это все за мой счет! Пока я пачкался, взятки брал-давал, ресурсы качал, подстилался подо всех, ты жила как миленькая, а теперь не хочешь? Ну и все. Пропала птичка. Позиций женщин обычно две. Одни говорят – все по закону.
Дай развод. Отдай, что причитается. И расстанемся как в море корабли. Этих лупят особенно больно. Короче, никаких тебе законов. Помогать буду, чего не помочь. Но ты должна приходить на поклон, каждый раз просить, целовать ручку, благодарить. Если женщина говорит «нет», то начинается кровавая война.
Другая позиция женщины: не надо мне ничего, уйду голая, только отпусти. Упадническая такая позиция. Нет, и это не устраивает. И здесь женщина должна заплатить, потерять даже личное имущество вплоть до зимнего пальто, попсиховать из-за детей, как следует понять, что теперь она никто и ничто.
Женщины, как правило, боятся озверевших и могущественных мужей. Уж кому, как не им, знать, на что они способны. И не борются, идут на все условия, благодарят и целуют ручку. Но те, кто встает на баррикады, получают свое – да, это возможно.
Вот несколько советов подлецам. Если вы подлец, то закрывайте ребенку выезд за границу и устраивайте жене козни с участием прокуратуры. Ценник на такие дела не заоблачный, натравливайте опеку. Не забывайте и о визитах участкового – сообщите, что, по вашим сведениям, в квартире хранится исламистская литература. Стоят эти визиты вообще копейки, а какой выхлоп!
Ну и выводить активы перед разводом – это как снег зимой, только идиот не воспользуется несовершенством нашей финансовой полиции. У строптивиц надо отбирать все, последнюю комнату в коммуналке, последнее кольцо. Не сдаваться – благородно звучит, если речь идет о 28 панфиловцах. А уж если об олигархе и его жене с детьми, как правило, немолодой, как правило, неработающей, как правило, верной и любящей…
Но, как я уже сказала, все это – закономерное развитие событий, стартовавших в нулевые. Какие плоды предстоит пожинать бракам, заключенным в настоящее время, остается только предполагать. Но тенденция, скажу я вам, наметилась четко – богини беззаботного счастья посыпались с пьедесталов.
Высокоранговые самцы, наигравшись в куклы, стали искать подруг по душе. На сцену вышли умные женщины около сорока или за сорок. Когда-то малолетки в ресторане «Галерея» презрительно обзывали девушек за тридцать «ваганьковскими». Это же определение использовал и легендарный сутенер нулевых Петр Листерман. Ну что, красавицы, съели вместе со своим сутенером? Спешу сообщить – «ваганьковские» нынче рулят.
«Деньги? Деньги надо брать от мужчин!» – говорила героиня Ренаты Литвиновой. Это был лозунг нулевых. Толпы нимф садились в засаду в Vogue Cafe, да и в пресловутой «Галерее» только и делали, что охотились на ресурсных мужчин – тех самых, от которых берутся деньги. Воплощением концепции служила верховная нимфа Ульяна Цейтлина, блондинка с белыми локонами и очень красивой грудью. Она шикарно бездельничала и даже не пыталась прикинуться дизайнером или писательницей. Ее профессией было хорошо выглядеть, ходить туда-сюда, впечатлять общество нарядами и нежно ворковать. Один уход за локонами занимал как минимум час ежедневно. Это была женственность, доведенная до совершенства, – «ты женщина, и этим ты права». Выходить в свет с такой богиней было престижно. Типаж «женщина-приз» маркировал статус и успешность самца. «Молодость – твой капитал, в зависимости от того, как ты ее инвестируешь, состоится или нет твоя дальнейшая жизнь», – учила меня в 2005-м жена коллекционера Виктора Бондаренко Ида.
Если идеалом суки-примадонны в нулевых казалась Ульяна Цейтлина, то классическим образцом высокорангового самца был форбс-страховщик Данил Хачатуров. Мужчина в полном расцвете сил, олигарх с соответствующими атрибутами – яхтой и самолетом, образован, не дурен собой. У господина Хачатурова, как и полагалось в нулевых, была своя Ульяна. Холодная красотка с фантастической фигурой и прекрасной осанкой, умеющая ворковать и красиво одеваться. Эти качества – красота, фигура, женственность и стильность – возвели ее на трон светской тусовки Москвы. К слову, Ульяна Сергеенко через несколько лет брака с Хачатуровым превратила умение одеваться в профессию. Правда, бизнесом это стало только при участии мужа-форбса. Деньги страховщика обеспечили пиар-сопровождение великой Карлы Отто. Чтобы весь свет надел цветочки от Сергеенко, требовались вложения. На показы в Париже бренд тоже не зарабатывал.
И вот – громкий каминг-аут. То, что как минимум год знали в узких кругах, объявлено официально. Мужчина-приз Данил Хачатуров променял женщину-приз на женщину-партнера. Ушел от нимфы Ульяны Сергеенко к режиссеру Анне Меликян, ДБД – духовно богатой девушке. Не канонической красавице, да и вообще не моднице, а типичной богеме, которой наплевать, что на ней наверчено – что из шкафа выпало, то и ладно.
Околосветские девушки возбудились, стали звонить,
