Пятьдесят на пятьдесят - Дик Фрэнсис

Передо мной лежали две копии, не оригиналы, их никогда бы не приняли на скачках в качестве официального документа. Я просмотрел их, но не нашел ничего необычного.

Затем я взял уже «человеческий» паспорт на имя Виллема Ван Бюрена из Южной Африки и посмотрел на фотографию. Это определенно был не тот человек, с которым я столкнулся в Суссекс-Гардене, потому как лицо, смотревшее на меня со снимка, принадлежало отцу. Очевидно, он просто использовал имя Ван Бюрен при регистрации в гостинице «Ройял Соверен».

Возможно, у меня где-нибудь в Кейптауне или Йоханнесбурге есть еще сестры или братья?

Меня также заинтриговал пакетик с камнями, похожими на рисовые зернышки. Я достал один и раскатал между указательным и большим пальцем. На самом деле он был побольше рисового зерна, примерно сантиметр в длину и около трех миллиметров в диаметре. Я поднес его к свету, но лампочки не увидел, стекляшка оказалась не прозрачной. Я даже потряс ее у уха — никаких звуков она не издавала.

Кому и зачем понадобилось так тщательно прятать несколько осколков матового стекла? Ничего такого особенного я в них не находил.

Тогда я взял испачканный в кетчупе нож и нажал лезвием на зернышко. Оно тут же раскрошилось на мельчайшие кусочки. И только теперь я увидел, что сделано зернышко не из сплошного стекла, но представляет, вернее, представляло собой цилиндр со спрятанной внутри микросхемой.

Я тупо смотрел на оставшиеся в пакете девять зернышек. Никаких внешних соединений или отверстий для них не наблюдалось. Придется спросить все того же Луку. Уж кто-кто, а он должен точно знать, для чего они предназначены. Я аккуратно ссыпал осколки в пакетик и положил его на стол.

Ну и затем, конечно, деньги.

Что мне с ними делать?

«Я должен пойти и отдать их инспектору Льювелину, — сказал себе я. — Но как? Он наверняка воспримет это крайне недоброжелательно, разозлится, что я не рассказал ему о багаже отца раньше. Может даже обвинить меня в причастности к убийству».

Я уже начал жалеть о том, что не рассказал ему о маленьком обшарпанном отеле в Суссекс-Гарденс. Это значительно упростило бы дело, и мне не пришлось бы рисковать жизнью. До сих пор прошибал холодный пот при одной только мысли о том, что могло произойти, узнай меня этот тип.

Так что же делать?

Я решил, что утро вечера мудреней, и лег спать.

В пятницу в Аскот пришел западный циклон с Атлантики и понизил температуру сразу градусов на десять. Хотите верьте, хотите нет, но именно в этот день я решил надеть не толстый и теплый пиджак, а тоненький, невесомый блейзер без подкладки. Укрылся от дождя под большим желтым зонтом с надписью «ДОВЕРЯЙ ТЕДДИ ТЭЛБОТУ», стоял и дрожал на ветру.

— Удачная была вечеринка? — спросил я Луку и Бетси.

Раскладывая и монтируя оборудование, оба они вели себя как-то необычно тихо.

— Супер, — не слишком убедительно произнесла Бетси.

— Вчерашняя? — решил уточнить я.

— Нормальная, — ответила она.

— Ну и отлично, — заметил я. — Хорошая вечеринка заканчивается поздно ночью.

— Да. Но можно было обойтись без сломанных ворот и полиции, — сказала она.

— Полиции?

— Моя тетя вызвала полицию, — сердито буркнула она.

— Но зачем? — недоумевал я.

— В дом заявилось около сотни незваных гостей, — пояснила она. — Туда, где проходила вечеринка.

— Полных отморозков, — с горечью произнес Лука. Прежде я никогда не видел его в таком подавленном состоянии. — И сестра твоя дура. Изгадила свой день рождения.

— Ничего она не гадила! — так и вспыхнула Бетси.

Я уже пожалел, что спросил.

— А как, скажи, это называется, приглашать гостей на вечеринку через «Фейсбук»? — спросил он. — Неудивительно, что явилась целая толпа чудил и разгромила все вокруг.

— И от тебя тоже большого толка не было, — холодно заметила Бетси.

— Это ты о чем? — сердито спросил Лука.

— Послушайте, — вмешался я. — Уже жалею, что спросил об этом. Успокойтесь, вы оба! Нам надо работать.

Оба они умолкли, но язык тела говорил громче и выразительней слов, и незаконченный спор продолжался и был страшно далек от эпизода, свидетелем которого мне довелось стать во вторник, когда эта парочка влюбленных мирно шла рука об руку к бару.

«О господи, — подумал я. — Сегодня слово „похолодание“ можно отнести не только к погоде».

Время шло, но оживления, царившего здесь вчера, не наблюдалось. Немногим игрокам хотелось бежать к нам под проливным дождем, чтоб сделать ставки. Они предпочли остаться в уютных и теплых барах и ресторанах и делали ставки через представителей тотализатора, которые сами подходили к ним, а не наоборот.

Мне же по правилам ипподрома разрешалось делать бизнес, за приличную плату, разумеется, только на своем месте. И я не мог ошиваться по барам и ресторанам, уговаривая посетителей расстаться со своими деньгами, пока они сидели за столиками, ели ленч или пили шампанское.

Сегодня не было отключений Интернета, не вырубались мобильники, не происходило резких скачков в соотношении расценок в последнюю минуту перед забегами. Все было предсказуемо, а потому скучно. Фавориты выиграли три из шести забегов, пара аутсайдеров принесла нам, букмекерам, небольшое вознаграждение.

В целом то был ничем не примечательный день. Если не считать охлаждения отношений между моими помощниками, единственным запоминающимся моментом стало присутствие огромного штата технических сотрудников от интернет-провайдеров и мобильных средств связи, которые стояли и напрасно ждали очередного коллапса своих систем. Очевидно, устроивший вчерашнюю передрягу умник затаился.

— Враги желают, чтоб я их подбросил? — спросил я, пока мы в полном молчании упаковывали оборудование. Они не ответили. — Ради бога, — воскликнул я, — вы что, и дальше собираетесь играть в эти дурацкие игры?

Тут на лице Луки промелькнула улыбка. И почти тотчас же исчезла.

— Автобус Тедди Тэлбота отправляется в Хай-Вайкомб через пять минут, и никто не собирается вас ждать, — сказал я.

Ответом мне по-прежнему было молчание.

— В таком случае следует понимать, что завтра вас здесь не будет, так, что ли? — спросил я, пока мы толкали тележку к автостоянке. Грабителей в поле зрения не наблюдалось. Даже их спугнул дождь.

Суббота на Королевских скачках в Аскоте должна была стать самым напряженным и интересным днем.

— Я приду, — сказал Лука.

Я выжидательно уставился на Бетси.

— Ладно, — проворчала она. — Я тоже буду.

— Вот и славно, — заметил я. — И я могу рассчитывать на потепление в международной обстановке?

Ответа от них не последовало.

Мне порядком надоело все это.

— Хорошо, — сказал я. — Новое правило номер один. Молчунов не подвозим.

— Извини, — сказал Лука.

— Нет проблем.

— Я не тебе, Нед, — раздраженно заметил он. — Я хотел извиниться перед Бетси. — И он обернулся к ней.

— О… — протянула она и разрыдалась.

И влюбленные заключили друг друга в объятия и так и стояли обнявшись под проливным дождем, промокшие, но счастливые. Просто сцена из мелодрамы.

— Ради бога, — снова взмолился я. — Залезайте скорее в машину, голубки. На заднее сиденье, и поехали.

Я был благодарен Луке за то, что он разместился не сзади с Бетси, а рядом со мной. Не думаю, что смог бы вынести это воркование на всем пути до Хай-Вайкомб.

— Как думаешь, что это такое? — спросил я и протянул Луке черный пластиковый предмет, напоминавший пульт дистанционного управления, который утром положил в карман дверцы «Вольво».

Он вертел прибор в пальцах. Потом открыл отделение для батарейки.

— Вот, — сказал я и передал ему упаковку батареек, которую приобрел по дороге в Аскот.

Он вставил батарейку в отделение, в верхнем правом углу тут же замигал красный огонек, затем стал жать на кнопки — словом, проделал те же манипуляции, что и я вчера ночью.

— Огонек горит дольше, если нажать на кнопку «enter», — сказал ему я. Он нажал, так и вышло. — Что это, пульт дистанционного управления? Но только для чего?

— Не знаю, — сказал Лука и снова завертел приборчик в пальцах. — Ясно, что не для телевизора или радио, потому как нет контроля громкости. Может, им открывают дверь в гараж, что-то в этом роде?

— Но тогда зачем эти кнопки с цифрами? — спросил я. — Ведь гаражную дверь можно открыть нажатием на одну кнопку.

— А может, там кодовый замок? — предположил он. — Может, надо набрать 1066 или какое-то другое число и только тогда дверь откроется?

— Да, возможно, — кивнул я. — А как насчет этого? — и протянул Луке маленький пакетик с девятью «рисовыми зернышками» и осколками одного, раздавленного.

Он высыпал эти крохотные предметы на ладонь, потом взял один, разломанный, покатал его между указательным и большим пальцем.