Сделка на ложь (СИ) - Катрин Гертье

отодвинул, а потом резко ко мне подался. Я даже сообразить ничего не успела, как оказалась прижата к сидению, а его губы в мои впились.

Глава 8

Жадные губы буквально терзали мои. От сильного мужского тела исходил жар. Попыталась отодвинуть его, но тщетно. Андрей поцелуем этим то ли мстил мне, то ли клеймил. Злость в этом всем прослеживалась. Я не отвечала, пыталась увернуться.

Да что вообще происходит? Что на него нашло? Как с цепи сорвался, ей богу! Внутри обида назревала жуткая, и слезы к глазам подступали. Не потому что больно делал, а потому, что так со мной поступал бесчестно! Не желала я этого совсем!

Только он от меня отстранился, пощечину ему влепила смачную и звучную. Все силы в нее вложила. Руку вмиг острой болью прошило и на его лице отметина заалела, правда Андрей не придал этому значения: глаза зло сузил и губы поджал, а на щеках желваки заходили.

Я испугалась такого зрелища, не знала, что дальше будет: ответит, опять нападет? Проверять не хотелось, быстро к ремню потянулась, чтобы отстегнуться.

Понимая, что я просто вышмыгну из машины, Андрей дверь заблокировал с водительского сидения. Аж рычать захотелось от злости и побить его за подобное. Буду драться, кусаться, но не дамся.

Внутри страх и паника с обидой вертелись, борясь за лидерство.

— Ты что себе позволяешь?! А ну выпусти немедленно! — заорала на него.

Я, конечно, не первый день знала Васенова, но даже в те месяцы, когда мы якобы встречались, он не вел себя так со мной, не пересекал границы. Был хорошим приятелем, поддерживал. На работе помогал и подсказывал. А тут все дозволенности разом нарушил! Благо еще, что до откровенного насилия не опустился. А мог?! Я уже и не знала! Вообще его не узнавала. Будто незнакомец передо мной сидел. И наблюдал: спокойно и пристально, как хищник за жертвой перед прыжком. Руки тряслись, истерика от неожиданности подкатила. Прежде красивые серые глаза, густые брови и вообще лицо в целом звериный облик обрело в воображении… волчий, точно!

Ручку дернула еще раз безуспешно, будто она вот так прям взяла и подалась. Ага…

— Любишь его? — внезапно выдал Васенов. — Ублюдка этого любишь до сих пор, да?!

— Что? — возмутилась я. — Да тебе-то вообще какое дело, что в моей жизни происходит?! Какое право имеешь лезть в нее и упрекать в чем-либо?!

Так вон оно что! Это все из-за Устинова. Бред полный!

— Не имею… да, — сквозь зубы произнес Андрей.

— Слушай, тебе отец платит, чтобы играл из себя заботливого отца, так работай! Не смешивай дела с личным. Выяснили же все давно. Не будем мы вместе, не чувствую я к тебе ничего!

Не собиралась вот так наотмашь бить по его самолюбию, но это было сопротивление, защита!

— Ты своим приездом только ситуацию усугубляешь, хуже делаешь! А если Устинов мне мстить за тебя будет? Спровоцируешь его? Ты это понимаешь?! — меня несло.

— Если обидит, я ему башку откручу! — просто ответил Андрей, выслушав мою гневную речь. — Я за тебя прикончу любого. Только скажи. Он тебя обижал? Если хоть пальцем… я его урою! Так люблю тебя…

От чего-то последняя фраза меня прям остудила. Я замерла мгновенно. И так стыдно стало: за то что не смогла полюбить его в ответ, за то, что даже шанса не дала. Пользовалась, пока самой плохо было. Он ведь рядом был, а я…

— Не надо… — пробормотала я виновато. — Не надо любить…

В салоне тишина повисла. Сидели так несколько минут, слушали жужжание, проносящихся мимо машин, тяжелое дыхание друг друга. Глаза поднять на него не решалась, страшно было, что увижу то, что видеть не смогу: страсть, обиду, нежность или еще что…

— Блть, — на выдохе первым Васенов произнес. На сидении откинулся, в руль впиваясь пальцами. — Я думал время еще есть. Отойдешь после него, ребенок подрастет, попробуем снова. Я же понимал, что тогда не варик вообще, но жизнь идет! Раны заживают. На меня иначе посмотришь… под другим углом.

Ком, застрявший вдруг в горле, проглотить попыталась. Не захотел проваливаться. Губу прикусила и вздохнула тяжело. Вот так… Любит. Прям стервой ощутила себя бессердечной. Я боялась, что он не оставит эту идею с нашим совместным будущим. Не интересовалась, конечно, что в его жизни происходит, но надеялась, что какая-нибудь другая девушка сможет подарить ему искренность и взаимность. Не нашел… Даже на примете нет. Жаль…

— Любишь его? — вновь повторил Васенов вопрос. — Скажи. Я вас когда на том вечере в честь помолвки увидел: как вы целуетесь, обнимаетесь, как смотрите друг на друга… У меня аж рассудок помутился…

— Я дочку люблю, — постаралась уйти от ответа. — Вот в этом я уверена на все сто.

— А его? — тихо повторил опять, не сдаваясь. — Что к нему чувствуешь?

Вот настырный! Что это изменит? Зачем ему знать? Не все ли равно? Тем более должен понимать, что тем вечером все было наигранно. Ну… или почти все.

— Не знаю, — честно призналась я и плечами обреченно пожала. — Все так быстро и неожиданно произошло. Я и не думала о нем. Просто странно и страшно снова с прошлым столкнуться.

Слукавила, конечно. Думала и часто, особенно первый год, а потом в основном когда с дочкой время проводила. Чувства всегда густо смешанные были, полные и горечи, и любви. А что получилось в итоге из этой мешанины, не знала.

— Ладно, думай пока, — произнес Андрей, глядя пустым взглядом перед собой. — Вернемся еще к этому вопросу. Просто знай — я тебя в обиду не дам. И дело не в том, что я на отца твоего работаю. Не оскорбляй меня больше этим. Как колючий еж себя ведешь. Совершенно никому не доверяешь. Я с тобой быть хочу, и если нужно будет, буду бороться за тебя. Мне только шанс нужен, понимаешь?

— Понимаю.

— Дашь? — в глаза мне посмотрел пристально. — Просто шанс доказать, что заслуживаю внимания, что достоин.

Сердце удар пропустило и забилось ускоренно. Чувствовала, момент важный, а значит я должна быть честной. И если сейчас раздрай в душе, то потом, обязательно решить должна. Он наверняка смог бы Лизке отцом стать хорошим и опорой мне замечательной. Только выяснить надо все с Сашкой. С чувствами к нему.

— Но я же замуж за него пойду… — напомнила.

— Решим этот вопрос. Разберусь.

Головой кивнула согласно.

— Я подумаю, Андрей. Чесно! Подумаю!

Васенов тоже кивком ответил.

— Пристегивайся давай. Тебя дома ждут, ехать пора, — усмехнувшись, распоряжение дал, тем самым давая