Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая - Станислав Владимирович Далецкий

так ли? – сделал он девушке предложение, которое Анна тут же приняла, поцеловав Ивана в щёку на глазах изумлённых канцелярских девушек, многие из которых точно также обрели в училище своих суженых, воевавших теперь на германском фронте вдали от этого сибирского города. Но Анна не думала так далеко вперёд, и потому была счастлива и беззаботна.

Праздник тезоименитства царя-императора прошёл весело и непринуждённо. До фронта курсантам было далеко и нескоро, лишений и нехватки продуктов здесь, в Сибири, не ощущалось. Играл духовой оркестр местного гарнизона, пары легко кружились в вихре вальса, Иван показал Анне своё танцевальное умение, казалось забытое, и девушка ещё более укрепилась в своём выборе единственного мужчины, который представил её сослуживцам как невесту, получив одобрение товарищей.

В следующий выходной день Иван, выхлопотав увольнительную для встречи с невестой, заспешил к знакомому дому, условившись с Аней, что зайдёт к ней, они попьют чаю и потом решат, если не будет морозно, пройтись в синематограф. Деньги у Ивана были даже на посещение ресторана, но он не хотел смущать девушку своим солдатским присутствием среди богатеньких торгашей и офицеров.

Войдя в дом, Иван застал Анну в хлопотах по розжигу самовара, который всегда давался ей с трудом. Раздевшись и обув войлочные чуни, что заботливо припасла ему невеста, он помог Ане разжечь самовар и, освободившись от дел, обнял девушку, прижал к себе всем телом и впервые поцеловал её в губы чувственным мужским поцелуем, чувствуя, как волна желания заполняет его целиком, заставляя страстно прижимать Анну к себе всё сильнее и сильнее.

Анна, почувствовав его желание, осторожно высвободилась из мужских объятий и, прижавшись головой к его груди, тихо сказала:

– Я уступлю тебе, если будешь настаивать, но хотела бы, чтобы у нас всё случилось по русскому обычаю: сначала венчание в церкви, потом свадьба и лишь затем супружеская постель. Ты мой мужчина и как скажешь, так я и поступлю.

Иван отстранился от девушки, выпил холодной воды из графина на столе и, подойдя снова к Анне, осторожно поцеловал её коротким поцелуем в губы, не давая своей страсти разгореться вновь.

– Конечно, дорогая, я поступлю по твоему желанию, извини меня за этот страстный порыв. Я уже написал отцу, что намерен жениться и жду теперь ответа.

Анна повеселела от этих слов и доверчиво объяснилась:

– Я тоже хочу быть твоей, хотя и не знаю, что это такое, быть мужней женой. Твоя вспышка страсти не испугала меня, но обрадовала: значит, ты хочешь быть со мной не только умом, но и сердцем. Потерпи, Ванечка, до нашей свадьбы – обещаю не разочаровать тебя. Я тоже написала родителям о своем скором замужестве, но ответа ещё нет.

Мне думается, что когда окончатся курсы, и тебя произведут в офицеры, ты возьмёшь отпуск по случаю женитьбы, мы поедем к моим родителям, там обвенчаемся, проведем отпуск и потом вернемся сюда: я провожу своего мужа и буду ждать верной женою. Ты согласен с таким планом?

Иван был согласен, они попили чаю, и Анна стала показывать свой фотоальбом, объясняя, кто и когда запечатлен на снимках. Иван, обнимая девушку и чувствуя её податливость, гасил свою мужскую страсть, отстраняясь от упругого девичьего тела и вновь прижимаясь к Анне, изображая, что он замерзает без её объятий, чему девушка охотно повиновалась.

В таких встречах проходили недели, прошли Рождество, Новый год и Крещение, и наступил день окончания училища.

Чего-то нового, что солдат не знал на фронте, Иван Петрович в училище не узнал за месяцы обучения, но научился выдержке и ответственности при обращении с нижними чинами, чего не имел прежде, будучи сам солдатом.

Выпуск офицеров после курсов состоялся в городском офицерском собрании, где на торжественном построении всем курсантам вручили офицерские погоны и зачитали приказ по округу о присвоении офицерских званий. Вечером там же был дан бал в честь новоиспечённых офицеров.

На построении и балу Иван Петрович был вместе с Анной, которая радостно прижималась к своему жениху, с гордостью поглядывая на окружающих женщин, не имеющих рядом такого красавца-мужчину. Действительно, в хорошо пригнанном офицерском мундире, пошитом за неделю до выпуска, с офицерской саблей и Георгиевским крестом на груди Иван Петрович выглядел благородно, ничем не напоминая простого солдата в мешковатом солдатском обмундировании.

Анна в длинном платье коричневого бархата и кружевной блузке с аккуратно зачёсанными волосами, собранными в тугой узел на затылке, выглядела юной гимназисткой и весело кружилась в танце с женихом, ловя завистливые взгляды женщин, одиноко стоявших вдоль стен бального зала: их мужья и поклонники были на фронте и навещали подруг лишь в краткосрочные дни офицерского отпуска. Такая же участь ждала и Анну, но это было далеко впереди, а уже скоро ей предстояла свадьба и таинственное супружество, думая о котором, она заливалась пунцовым румянцем.

На следующий день после выпуска из училища, Иван Петрович получил в канцелярии предписание отбыть в Иркутск в штаб округа для прохождения дальнейшей службы и отпускное свидетельство, дающее ему двухнедельный отпуск, не считая дороги, по случаю вступления в брак.

В офицерскую книжку новоиспеченного прапорщика внесли запись: «Был в походах и делах против Германии с 1 августа 1914 года по 26 июля 1916 года» и сделаны отметки о награждении солдатскими Георгиевскими крестами.

Получив подъёмные и офицерское жалование за месяц вперёд, с документами на руках, он направился в дом к Анне, чтобы переночевать там, и завтра отправиться в дорогу к родителям невесты для бракосочетания с их дочерью.

Перед уходом, он наказал Анне прихорошиться, чтобы зайти в фотографию и сделать их первый общий снимок перед свадьбой. Анна поняла это по-своему, и после ухода Ивана накрутила горячими щипчиками, которые подогрела в топке самовара, кудрявые локоны, что видела на женщинах в модных журналах.

Иван, увидев невесту в таком обличье, возмутился донельзя:

– Что ты, Аня, развела кудри, словно кокотка! У тебя естественная привлекательность лица, к которому хорошо гармонируют прямые волосы, а ты в этих кудряшках выглядишь лет на десять старше и будто распутная девка. Немедленно приведи себя в порядок, иначе никаких фотографий делать не будем и вечером не пойдем в театр, куда я взял уже билеты.

– Прости меня, Ваня, глупую, – безропотно подчинилась Анна указанию мужа, – хотела тебе понравится и выглядеть дамой светской, как Наташа Ростова на балу из книги Льва Толстого «Война и мир», – оправдывалась Анна, старательно выпрямляя свои волосы теми же щипчиками, что и накручивала кудри.

– Та Наташа, вскоре после бала предалась разврату с князем Куракиным, потом числилась невестой Болконского и лишь