Реализация (СИ) - Дашко Дмитрий Николаевич

- Ничего, я её разбужу.

- Ну, иди — буди, — не стала пускаться в словопрения женщина. — Вечно вам, кобелям, невтерпёж.

Мы вошли в дом.

- Ноги вытирай! — потребовала старушка.

Я тщательно вытер ботинки об коврик.

- Ступай, — разрешила она, придирчиво рассмотрев обувь. — Твоя Машка за занавеской сопли пузырём пускает. И что вы, мужики, в ней находите? Одна кожа да кости. На такое даже собаки не зарятся…

- Сейчас погляжу и дам ответ…

- Больно мне твой ответ нужен, — хмыкнула хозяйка. — Иди вон, смотри на своё сокровище…

За полупрозрачной занавеской на давно не стиранном постельном белье спала рыжеволосая женщина, невысокая и худощавая. Красивой её точно не назовёшь, но что-то притягательное во внешности было. В общем, я мог понять, почему на неё клюнул покойный Дужкин.

Возле кровати стояла тумбочка. Я склонился, открыл дверцу. Среди всяких склянок отыскался пузырёк с духами. Я принюхался — сомнений не осталось, именно этим ароматом благоухала спальня, в которой нашли труп.

Женщина спала глубоким, пьяным сном, изредка выдавая храпы, не хуже мужских.

Я взял её за тонкое плечо и слегка потряс. Эффект нулевой.

Чтобы разбудить эту спящую красавицу, нужно что-то гораздо серьёзнее.

Тогда я взялся уже за оба плеча и потряс сильнее.

- Мария, просыпайтесь!

Эта попытка оказалась гораздо удачней. Женщина что-то пробормотала и открыла глаза.

Увидев склонившегося над ней незнакомого человека, вскрикнула и попыталась оттолкнуть меня ногой. Я едва успел отскочить.

- Мария, не дури! Я из милиции.

- Милиции? Что тебе надо, я ничего не сделала, — поспешно затараторила она, присев на кровати и поджав под себя ноги.

- Скажи, кто убил Василия Дужкина!

- Дужкина? Что за Дужкин? Не знаю никакого Дужкина! — Проститутка затряслась от страха.

Убедившись, что бабка вышла из горницы, я наклонился над женщиной.

- Только не ври мне. Дужкин — твой клиент, которого застрелили. Ты в это время пряталась в шкафе.

У неё после моих слов отпала челюсть.

- А… откуда ты это знаешь? Тебе что — Вася сказал? Но ведь он — мёртв, я это видела!

- К сожалению, Василий Дужкин мёртв, ты не ошиблась. Ну, а насчёт тебя: всё просто, ты оставила кучу следов, было несложно догадаться, — не стал вдаваться в подробности я.

- Что тебе нужно?

- Кажется, я уже говорил: кто и за что убил твоего клиента?

- Я… я ничего не знаю. Мне было страшно.

- Понимаю, ты перепугалась насмерть. Но хоть что-то ты должна была увидеть или услышать…

- Они убьют меня, если узнают!

- Значит, они — их было несколько?

Проститутка кивнула.

- Да. Я слышала голоса, мужские — двое или трое. Только, пожалуйста, не надо спрашивать меня больше. Я их боюсь, очень боюсь. Если узнают обо мне, обязательно убьют.

- Мария, тебе нечего бояться. Никто о тебе ничего не узнает, — вкрадчиво заговорил я.

- Кто ты такой, что я должна тебе верить? — насупилась женщина.

- Быстров. Новый начальник милиции.

- Я ничего не скажу тебе, начальник, — решительно заявила она.

Так, метод пряника не сработал, придётся пустить в дело кнут.

- У тебя нет выхода, — посуровел я. — Или ты всё рассказываешь и потом живёшь совершенно спокойно, или весь город узнаёт, что ты стала свидетельницей убийства. Выбирай, Мария.

- Cволочь ты, начальник! — закричала она.

- Ещё какая, — голосом Брюса Уиллиса из фильма «Последний бойскаут», произнёс я. — Ну как, Мария, будем говорить или…

- Будем, — вздохнула она.

Глава 11

Глава 11

Проститутки народ сообразительный, жизнь приучила их принимать правильную сторону, так что дальше из собеседницы слов клещами вытягивать не понадобилось. Между нами возникло то, что на профессиональном сленге носит название — «контакт».

- Васеньку Алмаз убил, — уверенно произнесла Мария, чем, признаюсь, меня слегка огорошила.

- Вот так лично? — не поверил я. — Заявился к нему в дом и пристрелил? Что-то не верится…

- Нет, не сам, конечно. Люди пришли от него. Я своими ушами всё слышала.

- Расскажи, как было, только по порядку. И постарайся ничего не упускать, каждая деталь может оказаться важной, — попросил я.

- Даже сколько раз мы с ним за ночь того… любились? — хитро прищурилась Мария.

- Интимные подробности можно пропустить, — отмахнулся я.

- Интимные… Слово то какое, — восхитилась женщина. — Сразу учёного человека видно. Васенька, хоть и не дурак тоже был, но словечек таких не употреблял.

- Я тебя сейчас ещё одному красивому словечку научу — комплимент, то есть в переводе на русский похвала. Так вот, мне от тебя комплементов не нужно. Я жду от тебя рассказ, как всё случилось.

- Ну, как — как… Да как обычно. Мы частенько встречались. У Васи жена на смену заступила, он сюда заявился. Сказал, что всю ночь хочет со мной кувыркаться. А я — что? Я не против. Моя п… меня кормит, уж простите за прямоту, гражданин начальник.

- Продолжай, — не стал строить из себя пуританина я.

- У меня тут нельзя, хозяйка ругается, так что мы домой к нему пошли. Он не жадный был, платил исправно, да и собой ничего…

- То есть деньги у Дужкина водились? — уточнил я.

- Сколько его помню — никогда без копеечки не сидел. И добрый он был: кроме денег, подарки мне дарил, когда настроение хорошее. Так что я к нему с удовольствием шла. В общем, полночи с ним нежились, потом заснули. Устали… Под утро слышим — стук в дверь. Вася испужался — вдруг жена евонная пораньше домой заявилась? Говорит мне: «в шкафу лезь». Я ему: «так жена твоя меня и в шкафу найдёт», а он такой — не ссы, Маруся, я её спроважу по делам, а тебя из шкафы выпущу, — заговорила Мария.

Она внезапно остановилась, на глазах появились слёзы.

- Понимаю, что тебе тяжело вспоминать, но ты, пожалуйста, не останавливайся, — попросил я.

- Хорошо, гражданин начальник, — она вытерла слёзы. — Короче, Васенька сам своей смерти двери-то и открыл. Мне в шкафе ничего не видно было, но зато слышала всё. Пришли трое, недовольные — ужасть. Сразу Васеньку стали бить. Сказали, что Алмаз им недоволен, что Васенька вроде как перекинулся к Яше Конокраду, и за это Алмаз приказал его порешить, — рыжая проститутка не выдержала и снова захлюпала носом.

Однако… выходит, наш скромный экспедитор путался с бандитами, причём сразу с двумя шайками. И чем же он мог быть интересен Алмазу и Конокраду? Самое логичное предположение, учитывая, где он работал — наводка. Вернусь в отделение, подниму статистику ограблений конторы, в которой трудился покойный Дужкин. Что-то мне подсказывает — организации крупно не везло. Но это пока интуиция, которую нужно подкрепить фактами.

Жаль, что ничего толком не выяснил ни об Алмазе, ни о Конокраде. Настоящий Быстров наверняка что-то да слышал об этой совсем не «сладкой» парочке, а вот я впервые узнал о них от Смушко, когда получал напутствие на новую должность.

То, что между бандитами «тёрки» — уже хорошо. Главное, чтобы в разборках не страдали мирные граждане, но пока единственная известная мне жертва — экспедитор Дужкин — заслужил свою пулю, пусть её и пустил кто-то из людей Алмаза.

- Ты имена или клички этих трёх слышала?

- Только одного, он у этих трёх за старшего был. Его Кочей звали.

- Кочей? — Прозвище бандита мне ничего не говорило, но я решил уточнить.

- Да, Кочей. Вася его просил, под ногами валялся — прости, дескать, Коча, я больше не буду, только алмазовские своего атамана всегда слушаются. Что велел, то сделают. Вот Коча его и застрелил. Я тогда от страха чуть не описялась.

- Коча, говоришь.// Надо будет поподробнее разузнать, что за субчик этот самый Коча. А зачем они всё пытались обставить как самоубийство? — поинтересовался я.

- Так Алмаз велел. Не хотели привлекать к смерти Васеньки лишнего внимания. Да, — вспомнила она. — Вася, когда просил, чтобы его не убивали, сказал, что второго такого они не найдут, так Коча ему заявил: ничего, другой, дескать, на твоей должности будет — с ним и договоримся. Свято место пусто не бывает.