Авва. Очерки о святых и подвижниках благочестия - Владимир Чугунов

Когда при молитве ощущается нечувствие, то, несмотря на это состояние нечувствия, полезно принуждать себя к внимательной молитве и не оставлять молитвенного подвига, творя молитву вслух и неспешно, потому что после нечувствия внезапно прикасается к сердцу благодать Божия, и оно приходит в умиление.

Периодом борьбы со страстями никак не должно отягощаться. Период этот назначается Богом по Его премудрому смотрению. Писание говорит: Терпя, потерпех Господа и внят ми. Также: Гнев Господень подвину, яко согреших Ему. Преждевременное освобождение от внутренних браней душевредно» (стр. 647).

«№ 548

К положению Церкви должно мирствовать, хотя вместе должно и понимать его. Это – попущение свыше, которого мы понять не можем. Старец Исайя говорил мне: «Пойми время. Не жди благоустройства в общем церковном составе, а будь доволен тем, что предоставлено в частности спасаться людям, желающим спастись». Сколько могу понять: не предвижу, по духу времени и вообще по нравственности всего народа, чтоб могло быть восстановление Церкви в древней красоте её, также, как и монашества. И то должно будет счесть великой милостью Божиею, если не последует вскоре какого-либо тяжкого удара на монастыри» (стр. 648).

«№ 550

Если оставишь всякое стремление к мнимому преуспеянию, возложив дело преуспеяния твоего на Бога и вручив временную и вечную участь твою воле Божией, будешь заботиться при молитве твоей единственно о внимании, от которого обыкновенно является и которому обыкновенно содействует умиление, – то молитвенный подвиг твой получит правильность. Это значительно успокоит тебя. Спокойствие будет знамением милости Божией. Также я не советовал бы тебе очень вдаваться в рассматриванье своей греховности. Достаточно, если будешь знать это. Духовный подвиг должен быть как можно менее сложным» (стр. 651).

«№ 555

Искушение, постигшее тебя, есть не что иное, как искушение, которое, по милости Божией, пройдёт. Этим искушением свидетельствуется избранный тобою путь. В делании терпения имеются свои меры и степени. Совершенные сохраняют совершенное молчание при обвинениях, соответствующее степени их самоотвержения, и терпят все последствия такого молчания, как, например, святые Андрей и Симеон, Христа ради юродивые. Тебе это делание не только не идёт, как превышающее меры твои, но и крайне душевредно, потому что тебе не выдержать его. На отзыв сделай печатный отзыв без разгорячения; сообщи силу отзыву фактами, дело же поведи законно и с твёрдостью, призвав помощь Божию. С сердечными чувствами злобы и мщения поборись. Именно при таких случаях и притупляется памятозлобие борьбою с ним; ничем не затрагиваемое оно остаётся жить в сердце непримеченным. Очищение твоего имени необходимо для тебя и для твоего сына, по вашему положению благочестивых мирян. И апостол Павел просил суда и апелляции у Кесаря. Успокойся, батюшка мой, Господь не оставит тебя. Благословение Божие да почиет над тобой» (стр. 654).

«№ 556

Предостережение от лжепророков Юму (а также Нострадамусу, Ванге, календарям Майи и прочим – прим. автора) нельзя верить. Такие господа говорят и предсказывают иногда удачно с тою целью, чтобы завладеть доверенностью людей и тем вернее вредить им. Так наставляет преподобный Антоний Великий. Бог изменял Свои определения, объявленные и чрез святых пророков, как то: пророчество пророка Ионы о ниневитянах, Илии о Ахаве (3 Цар. 21, 29), Исайи о Езекии (4 Цар. 20, 1–11); тем удобнее не сбыться предсказанию лжепророков, если б оно и имело какое основание. Кто предал себя и всё воле Божией, тому ничего не нужно знать вперёд. Над всеми нами да будет воля и милость Божия» (стр. 654–655).

«№ 597

Прекрасно сказал святой мученик Тивуртий о земной жизни: «мнится бытии и несть» (стр. 680).

«Требование от себя неизменяемости и непогрешительности – требование несбыточное в этом преходящем веке! Неизменяемость и непогрешительность свойственны человеку в будущем веке, а здесь мы должны великодушно переносить немощи ближних и немощи свои» (Т. VII, стр. 372).

5

Из книги «Письма о христианской жизни» (Издательство Свято-Елизаветинского монастыря, Минск, 2004 г.)

«Общество, беседа с людьми благочестивыми приносят существенную пользу. Но для совета, для руководства недостаточно быть благочестивым; надо иметь духовную опытность, а более всего духовное помазание. Таково об этом предмете учение Писания и отцов. Советник благочестивый, но неопытный, скорее, может смутить, нежели принести пользу.

Не только из среды мирян, но и из среды монашествующих крайне трудно найти советника, который бы, так сказать, измерил и вывесил душу, с ним советующуюся, из неё, из её достояния, преподал бы ей совет.

Ныне советники и руководители больше преподают совет из себя и из книги. Совет чуждый, хотя, по-видимому, состоящий из благих и разумных слов, приносит душе лишь мучение и расстройство. Она чувствует его несообразность, чувствует, что он чужд ей. Прибегайте больше к чтению святых отцов; пусть они руководствуют вас, напоминают вам о добродетели, наставляют на путь Божий. Этот образ жительства принадлежит нашим временам: он заповедан, предан нам святыми отцами позднейших веков…

Старайтесь не увлекаться рассеянностью. Если же случится увлечься ею – по немощи, сродной всем нам, человекам, не предавайтесь унынию. Переменчивость и увлечение действуют непременно в каждом человеке – и в строжайшем отшельнике. Тем более, живущему посреди мира, посреди всех соблазнов, невозможно не увлекаться. Не желайте от себя невозможного, не требуйте от души вашей того, чего она не может дать. Врачуйте ваши увлечения покаянием, а недостаток делания вашего восполняйте сокрушением духа. Бог да благословит вас» (стр. 258–259).

«В письме вашем вы написали на меня клевету. Хороши вы, питерские. Уж и «жителя безымянной пустыни» стараетесь достать клеветой! Вы пишете: «Очень рада, что приказали мне не говорить ни с кем о религии и прочее». Неправда! Вот что вам было написано, от слова до слова: «В преподавании «советов» не надо бы вам очень пускаться, а со смирением от них отказаться. Когда же принудят, то сказать нечто слегка, предоставляя дело Богу и прочее».

Говорить о религии и преподавать советы – великая разница: поймите!

И последнее я вам не воспретил, а только сказал, чтоб вы делали это со страхом Божиим, с крайнею осторожностью и умеренностью.

Не доложить бремя на ближнего – не беда; переложи – и ближний может повредиться, на всю жизнь сделаться ни к чему не способным.

Говорю вам это с сердечными слезами, от зрения и испытания многих горьких опытов!

А сохрани меня Боже посоветовать вам, в нынешнее скудное время, скрывать от ближних то малое, но превосходящее сокровище всего мира, знание о Боге, которое получено вами не без подвига и страдания, по особой милости Божией. Ныне много разнородного знания, лишь знание истины ушло от людей. Прекрасна русская пословица: «Недосол на столе, а пересол на спине». Итак, не прогневайся, душа, за то, что в прошедшем письме моём твоей спинке досталось несколько ударов от жезла – слова. Это было за пересол! Всех вас целую, обнимаю, к сердцу прижимаю. Христос с вами! Благословение Божие над вами!» (266).

«Сердце ваше да принадлежит Единому Господу, а в Господе и ближнему.

Охранитесь от пристрастия к наставнику. Многие не остереглись и впали вместе с наставниками своими в сеть дьяволу. Совет и послушание чисты и угодны Богу только до тех пор, пока они не осквернены пристрастием. Пристрастие делает любимого человека кумиром: от приносимых этому кумиру жертв с гневом отвращается Бог. И теряется напрасно жизнь, погибают добрые дела, как благовонное курение, разносимое сильным вихрем или заглушаемое смрадом. Не давайте в сердце вашем места никакому кумиру.

И ты, наставник, охранись от начинания греховного! не замени для души, к тебе прибегшей, собою Бога. Последуй примеру святого Предтечи; единственно ищи того, чтоб возвеличился Христос в учениках твоих. Когда Он возвеличится – ты умалишься: увидев себя умалившимся по причине возраставшего Христа, исполнись радости. От такого поведения чудный мир будет навеваться на сердце твое: в себе увидишь исполнение слов Христовых: смиряющий себя, вознесётся» (329–330).

«Вы знаете, как я живу в монастыре! Не как начальник, а как глава семейства. Несколько лет, как расстроилось моё здоровье, по месяцам, по полугодам не выхожу из комнаты; но религия вместе с этим обратилась для меня в поэзию и держит в непрерывном чудном вдохновении, в беседе с видимым и невидимым мирами, в несказанном наслаждении. Скуки не знаю; время сократилось, понеслось с чрезвычайною быстротою, как будто слилось с вечностью; вечность как бы уже наступила. Тех, которых угнетает скорбь, пригоняет к моей пристани, приглашаю войти в мою пристань, в пристань Божественных помышлений и чувствований. Они входят, отдыхают, начинают вкушать спокойствие, утешение и делаются моими друзьями. Вашей душе надо войти в эту пристань!» (352).