Святослав - Семен Скляренко

Так вспомнила она и о голубятнях — надо было и для птиц запасти зерна, посмотреть, не повредил ли кто-нибудь стен.

К большой голубятне, построенной сразу за гридней, Ярина пришла на рассвете, когда еще все гридни спали: она не любила встречаться с ними — кроме брани да худого слова, от них ничего не услышишь. Поэтому Ярина тихо подошла к голубятне, поднялась по лесенке в закуток, открыла дверцу…

И вдруг она чуть не свалилась с лестницы, остолбенела, потом задрожала, потому что в сером утреннем свете увидела перед собою в каморке лицо, руки.

— Кто здесь? — прошептала Ярина, опасаясь, что это какая-то проделка гридней.

— Это я! — услышала она тонкий девичий голос.

— А ну, вылезай-ка! — сказала Ярина и стала спускаться по лесенке.

Следом за нею вылезла из закутка и спустилась на землю девушка, которой на вид было не больше пятнадцати-шестнадцати лет. На ней была одна только сорочка, подпоясанная веревкой, ноги босые, лицо немытое, волосы растрепаны.

Но было в девушке что-то такое, что сразу привлекло Ярину. Девушка была очень напугана, и Ярине стало жалко, что она ее так напугала. Понравилось Ярине и лицо девушки, ее большие карие глаза.

А еще, разумеется, ключницу заинтересовало, откуда взялась эта девочка здесь, где живут гридни.

— Подойди-ка поближе, девица, — сказала Ярина. Малуша подошла, но, как видно, перепугалась еще больше. Ярина заметила, что она дрожит всем телом.

— Ну чего ты боишься? — как можно ласковей продолжала ключница. — Я тебе ничего плохого не сделаю, иди-ка сюда.

Девушка приблизилась еще немного.

— Ты откуда? — спросила Ярина.

— Из Любеча, — ответила девушка испуганным, но звонким голоском.

— А как зовут тебя?

— Малка.

— Вижу, что малка. Ты чья?

— Добрынина.

— Зачем очутилась на Горе?

— Брат Добрыня привез.

В это время послышались шаги, и на тропинке показался Добрыня, несший седло. Увидев ключницу княгини Ярину, которую гридни, как и она их, недолюбливали, он хотел поздороваться и обойти ее. Но ключница была не одна, она с кем-то разговаривала. Ступив еще один шаг, Добрыня с трепетом душевным увидел, что разговаривает она с его сестрой Малушей. Он остановился как вкопанный — не хватало только, чтобы ключница узнала про его грех.

Но дело уладила сама Малуша. Увидев Добрыню, она опрометью бросилась к нему и спряталась за его спиной. Уверенная, что теперь ей уже ничто не угрожает, она поглядывала из-за спины брата на ключницу уже другими, лукавыми глазами.

— Послушай, гридень, — произнесла Ярина, — что это за девушка?

Добрыня положил седло на траву, вытер вспотевший лоб и сказал:

— Это моя сестра.

— Так почему же она тут? — Ключница указала на голубятню. Добрыня безнадежно махнул рукой и вытолкнул Малушу вперед.

— А что мне было делать? — указывая на девушку, спросил он. — Поехал я ныне в Любеч, сам оттуда, отец у меня там, мать, был дед Ант… да вот еще сестра Малуша… Приехал я, поглядел — деда Анта нет, помер от печенежской стрелы, все добро деда добрые дядья забрали, отец и мать голодные, нагие, и она вот, Малуша, пропадает. Ведь пропадет, пропадет, вижу, сестра. А я ее люблю. Ты не смотри, ключница, что она такая неухоженная, худая. Она хорошая сестра. Правда, Малуша? Ну, говори!

Малуша молчала, да и что она могла сказать?

— Вот я и привез ее сюда, — продолжал Добрыня. — Пускай, думаю, будет подле меня, на Горе. А потом уж, как привез, задумался: что же мне с нею делать? Работу найти, да где? Жить сестре надо, а угла нет. Вот и надумали с гриднями: пускай живет Малуша тут, на голубятне, вместе с птицами, а ест то, что остается в моей миске.

Ярина посмотрела на Малушу, которая стояла перед нею, опустив руки; теплая улыбка согрела лицо старой ключницы. Ей понравилось, что Добрыня так просто и откровенно рассказал ей про свою сестру, понравилась и сама девушка с большими карими глазами, пытливо смотревшая на нее.

И еще почувствовала Ярина, как болят у нее все кости, вспомнила разговор с княгиней Ольгой, подумала о том, что надо ей брать кого-то себе на подмогу, — очень скоро она и вовсе не сможет работать.

— А что, — задумчиво высказала она вслух свою мысль, — если бы я взяла твою Малушу ко двору? Там для нее работа найдется.

— Матушка ключница! — закричал Добрыня, забыв, что все гридни боятся Ярины и избегают ее. — Да если бы ты взяла ее ко двору, я бы век тебя благодарил, пока жив, до смерти!

— Не надо меня благодарить, — вздохнула Ярина. — Там, на дворе, девке тоже будет нелегко. Пока мала — не много работы будут с нее спрашивать, подрастет — много, ох много придется работать. А ты не боишься, Малуша, идти на княжий двор?

— Не боюсь, — тихо ответила девушка.

— Так приведи ее завтра пораньше ко мне, там возле терема есть каморка. Только обмой ее, чистую сорочку надень. Есть у тебя сорочка? — спросила она у Малуши.

— Есть сорочка! — радостно ответила Малуша, вспомнив про материнский узелок.

— Быть посему, — сказала ключница и пошла по тропинке обратно к терему.

4

Было еще далеко до рассвета, когда кто-то несколько раз толкнул Малушу в плечо. Не понимая, где она находится, кто ее будит, вздрагивая от холодного воздуха, продувавшего голубятню, она принялась обеими руками протирать глаза.

— Пойдем, Малка, скоро будет светать… — услышала она знакомый голос.

Только тогда Малуша поняла, что она на голубятне, вспомнила все, что с ней случилось, и особенно вчерашний день, когда они с братом говорили в саду о ключницей Яриной, и что Добрыня обещал ей утром привести сестру на княжий двор.

— Я сейчас… сейчас… — прошептала Малуша, вмиг вскочила на ноги, нашла в темноте узелок — материнский подарок, быстро надела чистую вышитую сорочку, обернулась плахтой, надела пояс, проверила, не выпали ли из ушей ее сережки с зелеными камушками, обулась в постолы и соскочила на землю, где уже ждал ее с нетерпением Добрыня.

— Ну, пойдем! — глухо сказал он.

Погода была неприветливая, пасмурная, серая. Из-за стен города, от Днепра, врывался пронизывающий тело резкий ветер, низко над Горой, касаясь крыш теремов, плыли тяжелые тучи, моросил дождь, с трав осыпалась холодная роса.

5

Добрыня был доволен. Чего могла ждать Малуша в Любече, в холодной, убогой землянке отца? А княжий двор богат, и дворовые люди — не кто-нибудь, им завидует весь город. Под началом ключницы Ярины Малуше будет хорошо, она подрастет, накопит добра, может, еще и полюбится кому-нибудь из гридней тут, на Горе!

«Нет, — думал он, — не по правде судят наши гридни, обзывая ключницу Ярину нехорошей, злой. Какая же она злая, если так тепло встретила Малушу, поговорила с нею, а теперь взяла ее к себе, на княжий двор?»

Поэтому Добрыня очень обрадовался, когда, возвращаясь из княжеского терема, куда он отвел Малушу, увидел около своего жилья какого-то гридня, а присмотревшись, узнал в нем Тура.

— Не спишь? — удивился Добрыня.

— Только что проснулся и вышел, — ответил Тур, хотя на самом деле он проснулся вместе с Добрыней, вышел тогда же наружу и стоял под стеной, слышал, как Добрыня разбудил Малушу и ушел с нею.

— А я вот Малушу отвел, — поспешил рассказать Добрыня.

— Куда?

— Она теперь на княжьем дворе будет работать, — похвастался он. — В княжьих теремах…

— В теремах? — искренне удивился Тур.

— А так… увидела ее тут ключница Ярина, поговорила, велела привести к себе.

— Так это не в теремах, а около Ярины, на кухне, — облегченно вздохнул и тихонько засмеялся Тур. — Что же, Добрыня, это хорошо.

Он помолчал немного и добавил:

— Видишь, Добрыня, недаром я говорил, что если жена под щитом въезжает на Гору, то ждут ее здесь великая честь и счастье…

— Ой, Тур, Тур, — ответил Добрыня, — где уж Нам до чести да счастья! Горе и беда рядом с нами ходят.

— Кто знает, — ответил на это Тур. — Ты ее к себе, гридень, не равняй, мы в теремах княжьих не бывали. Хорошо, если там посчастливится Малуше и если помогут ей добрые люди.

— Что ты говоришь, Тур! — запальчиво крикнул Добрыня. — Попасть в княжий терем — великое счастье!

— Темны терема княжьи, — совсем тихо ответил Тур, — и не ведаем мы, что там бывает… Помолимся Перуну, чтобы Малуша была счастлива.

— Чудной ты человек! — вырвалось тогда у Добрыни. — Малуша и в самом деле въехала на Гору под щитом, она уже попала в терем, дальше будет еще лучше.

Тур ничего не ответил на его слова. Хмурый, с потемневшим лицом, опустив руки, стоял он и смотрел на городские стены, за которыми уже начинал розоветь рассвет.

Разве мог сказать Добрыне Тур, как много пережил он за последние дни и ночи, как полюбил Малушу, думал о ней и о своей собственной судьбе, надеялся…