Утро ночи любви - Наталья Андреева

– Один вопрос: зачем тебе это?

– Как это зачем? Маньяка поймать! Ты подумай: какой-то псих разгуливает на свободе! И охраняет женщину, которая притягивает мужчин, как огонь бабочек! Я сразу сказал: будет третий труп. А я не хочу, чтобы он был.

– А по-моему, ты просто-напросто хочешь произвести на нее впечатление, – улыбнулся Эдик. – Ты упорно не хочешь признать, что тебе понравилась эта женщина. Настолько понравилась, что ты готов ради нее совершить подвиг. Каждый мужчина делает это тем способом, который ему доступен. Вот ты, Андрон, мент. Ты постараешься изловить маньяка. А кто-то другой принесет к ее ногам отрубленную голову. Так что ты на верном пути. Вы обязательно встретитесь.

– Это что, юмор такой? – набычился он. – Я гляжу, ты повеселел.

– Просто выспался. Когда ты едешь?

– Завтра.

– Завтра у тебя выходной, – напомнил Эдик, который отлично знал его график.

– А кто мне даст командировку на весь день? Дело-то по факту смерти Курехина так и не возбудили. Тебе спасибо.

– А ты подожди третьего трупа, – посоветовал Эдик.

– Издеваешься?

– Совет даю. Тогда ты будешь на коне. Может, тебе и медаль дадут. Или именные часы с гравировкой: «Андрей Котяев – гроза маньяков!»

– Смейся, смейся, – добродушно сказал он. – А я все равно поеду.

– Удачи, – уже серьезно сказал Эдик.

Вечером Андрей Котяев позвонил маме, которую обещал навестить, и отговорился делами. Работа, мол, срочная, но зато потом будет отгул. Поверила. Потом он позвонил Оле. Вот Оля не поверила. Спросила:

– Е-мое! У тебя, блин, еще кто-то есть?

«Есть», – подумал он. И сам застыдился. Алина только намекнула, в гости позвала, а он уже готов бросить любимую женщину! И как можно ласковей сказал:

– Оленька, котенок, это всего лишь работа. Я еду в командировку на весь день. Я очень по тебе соскучился.

– Тогда давай встретимся, блин!

– С удовольствием! Быть может, я вернусь пораньше. Управлюсь с делами и...

– Блин, на фиг, опять твоя работа. Западалово какое-то. Меня девки на дачу зовут. Думала с тобой поехать, а тут такая херня, – зачирикала она.

– Какие девки? Какая дача?

– Ну с работы. А ты ревнуешь? Не парься. Одни бабы едут. Ты мне звякни, когда вернешься. Ты ж на тачке. Подскочишь. Только я буду пьяная в сиську, – хихикнула она. – Ой, ко мне тут кекс заскочил! Ща тисну ему печать в больничный!

– Я позвоню.

Он поспешно дал отбой.

Городок, где родилась и прожила семнадцать лет своей жизни Алина, находился километрах в пятидесяти от элитного поселка, в котором у нее теперь был шикарный трехэтажный особняк, по той же дороге. Она не захотела остаться на родине, но и уехать далеко не смогла. Держала дистанцию, но не слишком большую, всего час езды, а на ее машине и быстрее. Если принять во внимание татуировку на левом плече, на родину, к любимому папе, Алина Вальман наезжала. Подробности ему сегодня и предстояло выяснить.

Действовать он решил по простой схеме: сначала обойти школы. Плохо, что лето. А с другой стороны, хорошо. Дежурные учителя маются от скуки и в диалог вступят охотно. В конце концов, он выяснит, у кого училась Алина Вальман, адрес, по которому она жила, и где сейчас находятся ее родители. О них, кстати, никакой информации он так и не нашел. О родителях Алина не говорила ничего в своих редких интервью, ни о матери, ни об отце, только ее левое плечо было красноречиво, но эту татуировку она показывала далеко не всем.

Впечатление о городке, в который он приехал через час, было приятное. Маленький, уютный, тротуары, мощенные плиткой, повсюду зелень, разбиты клумбы с яркими цветами, и люди приветливые. Видно, что они никуда не спешат и вовсе не горят желанием переехать на жительство в суетную столицу, хотя там и жизнь интереснее, и денег больше. Зато здесь спокойно и не так дорого. Когда спросил у пожилой женщины: «а где тут у вас школа?», она охотно с ним заговорила:

– Тебе, сынок, которую? Есть школа, а есть гимназия. Начальная школа есть, – начала перечислять женщина. – И в поселке рядом с вокзалом...

– А которая ближайшая?

– А вот пойдешь прямо, и по левую руку увидишь забор. Недавно поставили. Весь такой фигурный, зеленой краской выкрашен. А за ним и есть школа. А гимназия в другом конце.

– Спасибо!

Он пошел пешком. Погода вроде бы налаживалась, после долгой спячки очнулось солнце и теперь, потягиваясь, расправляло жаркие лучи, нацеливая их на захлебывающуюся влагой землю. Вскоре он увидел зеленый забор и калитку в нем, которая была приоткрыта. Вошел, поднялся на крыльцо и потянул за ручку массивной двери. Пахнуло тем особым «школьным» запахом, который навевает грусть на всех, давно расставшихся с партой. Смесь запахов свежей краски, влажной штукатурки, школьного мела, мокрой тряпки, пыли, поднятой тысячей ног, едкого пота... Сейчас, в дни летних каникул, он был не таким острым, насыщенным, и преобладала все-таки краска. В школе шел ремонт. Первый этаж уже отделали, но еще не прибрались: повсюду были следы штукатурки и строительный мусор.

Он шел по коридору, не останавливаемый никем. Поднялся на второй этаж, и тут его, наконец, окликнули:

– Мужчина, вам чего? Вы в первый класс?

Обернулся: женщина на вид лет пятидесяти пяти – шестидесяти, с пучком седых волос на голове, в очках.

– В учительскую проходите.

Он пошел следом за женщиной. Та уселась за стол и строго сказала:

– Давайте ваши документы!

Он полез в карман и протянул ей удостоверение.

– Что это? – она поправила очки.

– Мои документы.

– Постойте... – женщина заволновалась. – Так вы их милиции? Господи, что случилось?!

– Я по поводу... Да вы не волнуйтесь так. Я справки хотел навести. Я вообще из другого города!

Она еще раз глянула в удостоверение и сказала:

– Ну разве можно так пугать? Мы же с детьми работаем! Не дай бог, что случилось с нашим учеником! Это же тюрьма!

– Но сейчас каникулы.

– Да какая разница? – сердито сказала она. – Пока ребенок учится, мы отвечаем за него, где бы он ни находился! Даже когда заканчивает школу. Случись что – за характеристикой приходят в первую очередь к нам!

– Ну, так я тоже за характеристикой, – пошутил он, пытаясь сгладить ситуацию.

– И кто вас интересует? – насторожилась она.

– Я, скорее всего, не по адресу. В какой школе училась эта девочка, не знаю. Пришел наугад.

– Ну и кто? – нетерпеливо спросила женщина.

– Алина Вальман.

– Так вы по поводу Алины? Из милиции? Слава Богу!

Она откинулась на спинку стула и вновь поправила очки. Теперь ее взгляд был не испуганным, а торжествующим.

– И даже так? Выходит, вы ее знаете?

– Она не здесь училась, в гимназии. Но кто ж в нашем городе не знает Алины Вальман? К тому же, она училась вместе с моей дочерью, в одном классе. Поэтому Алину я знаю очень хорошо.

«Повезло!» Он сел напротив, засунул в карман удостоверение и спросил:

– А почему вы так обрадовались, что Алиной заинтересовалась милиция?

– Само собой вырвалось. Извините.

– Когда вы в последний раз ее видели?

– Давно. Очень давно. Она не балует нас своим вниманием. Ну еще бы! Миллионерша!

– И с одноклассниками не общается?

– Нет.

– Значит, ваша дочь училась вместе с Алиной... Они, выходит, ровесницы?

– Ну да. Осенью справим Лизе сорокалетие. Хотя, говорят, сорок лет не отмечают. Но все равно же круглая дата? Надо бы родственников собрать.

– Постойте... Почему сорок? Ей же тридцать четыре! Алине Вальман!

– Вы кому верите, мне или газетам? – сердито спросила женщина. – А я говорю, что она училась вместе с моей Лизой! Ей тридцать девять! Я знаю всех ее мужей, и никто из них не был Вальманом!

– А как ее девичья фамилия?

– Кукина.

– А ее отец? – замирая, спросил он. – Жив?

– Федор? Конечно, жив!

– Постойте... – заволновался он. – Почему Федор? Ведь она же Алина Александровна!

– Я не знаю, почему она Александровна, – сердито сказала женщина. – Но я прекрасно знаю ее отца. Она Александровна потому же, почему и Вальман.

– Но у нее есть паспорт! Там...

– О Господи! – перебили его. – А чего у нее нет? С такими-то деньгами!

– Но, может, мы говорим о разных женщинах?

– Вы пришли узнать о детстве миллионерши, которая в списке самых богатых женщин России? У которой пять домов по всему миру, шикарная квартира в центре Москвы и яхта? Ну так это Алька Кукина! Мне ли ее не знать! Мы здесь тоже газеты читаем! Она – наша главная достопримечательность! Как же! Знаменитость! Не каждому удается из грязи в князи! Да еще из такой дыры! Я, конечно, люблю свой город, – спохватилась женщина. – Но никому из наших это не удавалось и вряд ли удастся. Мы люди простые.

– А как это удалось Алине?

Женщина посмотрела на часы и сказала:

– Мое дежурство заканчивается, мне надо домой заскочить, вещи собрать. Лиза просила. Она сейчас с детьми на даче. Вы вот что... Время у вас есть?