Розовый костюм - Николь Келби

Во-первых, шелк-сырец очень быстро пачкается; он впитывает каждую капельку влаги, и даже от влажного воздуха на нем могут остаться пятна. Во-вторых, требования были совершенно абсурдными: сотни «перышек», и каждое должно выглядеть «как настоящее», быть нежным и мягким, «как облака на рассвете». Этого можно было добиться, только если каждое вырезать ножницами вручную, и «перышки» должны были быть такими маленькими, словно их потерял птенчик. А никакой порчи допустить было нельзя, поскольку ткани в рулоне было маловато.

Кейт приступила к работе с раннего утра, но ей все еще оставалось сделать четыреста двадцать шесть «перышек», а потом каждое пришить к шифону такими мелкими стежками, чтобы их даже не было заметно. Миссис Астор завтра с утра собиралась прийти на последнюю примерку – а требования таких клиенток, как она, для «Chez Ninon» были законом.

Кейт не смогла отказать и Хозяйкам, попросившим к ним зайти. Впрочем, мисс Нона и мисс Софи очень извинялись, что им пришлось оторвать ее от выполнения столь срочного и трудоемкого заказа.

– Ты нам ужасно нужна! Зайди, пожалуйста, в кабинет, – сказала мисс Нона.

– Срочно! – прибавила мисс Софи.

Кейт очень не любила слово «срочно». От него всегда веяло чем-то зловещим.

День был пасмурный, и в кабинете с голубыми стенами и полом царил мрак. Кейт робко присела на краешек дивана с бледной обивкой. Ее с головы до ног покрывала шелковая пыль от проклятых «перышек». Свет хрустального канделябра у Кейт над головой, красиво преломляясь, окутывал ее паутиной радуг, но она думала только о том, что хорошо бы залезть в ванну и хорошенько вымыться.

Мисс Софи и мисс Нона были в костюмах от Шанель – в настоящих костюмах от Шанель. Мисс Софи надела костюм из черного букле, отделанный золотым кантом и с воротником цвета спелого мандарина. Мисс Нона – белый твидовый костюм с золотым кантом и золотой цепочкой на тонкой талии. И обе они, как всегда, были словно покрыты старинной позолотой и, как всегда, сидели рядышком за письменным столом «под Людовика XIV». Ведя разговор с Кейт, Хозяйки словно пасовали друг другу мяч.

– Пожалуйста, приведи себя в порядок…

– Да, пожалуйста, приведи себя в порядок…

– И беги в отель «Карлайл»…

– Но сперва тебе нужно привести себя в порядок…

– Первая леди сейчас в отеле вместе с журналистом. Они нас ждут…

– И будут очень разочарованы тем, что пришли не мы, так что ступай в комнату с образцами одежды и выбери себе что-нибудь хорошенькое. Что-нибудь такое, что говорило бы: «Пожалуйста, не сердитесь…»

Кейт понятия не имела, о чем идет речь.

– Да о чем это вы?

– Мы в тебя верим! – заверила ее мисс Софи.

Когда Хозяйки произносили слово «верим», оно приобретало еще более зловещий оттенок, чем слово «срочно». Мисс Нона улыбнулась и ласково потрепала Кейт по руке.

– Мы, безусловно, в тебя верим, но сейчас действительно постарайся подобрать себе что-нибудь хорошенькое, изящное. Чтобы выглядеть умненькой. И непременно приведи в порядок лицо. Тебе нужно их очаровать.

– Вы хотите, чтобы я дала интервью?

– Нет! – хором буквально выкрикнули они.

– Господи, нет, конечно, – добавила мисс Софи. – Мы просто хотим, чтобы ты сказала, что тебя послали провести примерку.

– А попозже мы позвоним и скажем, что неправильно их поняли.

Кейт совершенно не нравилась эта затея.

– Разве нельзя сразу сказать им, что вы сами не можете прийти?

Хозяйки лишь рассмеялись. Ну, это же очевидно, что они не могут так поступить! Как не могут уважить и просьбу об интервью для передовицы с фотографиями, где было бы рассказано о них самих, владелицах салона «Chez Ninon». Название статьи было примерно такое: «Личный взгляд на жизнь тех женщин, что стоят за Самой Главной Женщиной».

Мисс Нона и мисс Софи прожили весьма насыщенную и яркую жизнь – слишком насыщенную и яркую для кое-кого из высокопоставленных клиентов, состоящих в «Синей книге». Кейт подозревала, что дело именно в этом. И в этом отношении, надо сказать, ее Хозяйки ничуть не преувеличивали. Нет, они отнюдь не преувеличивали.

В 1928 году Нона Хейзелхёрст МакАдо Де Моргеншильдт Коулз Тейлор Парк и ее партнерша Софи Мелдрим Кой Шоннард открыли модный дом «Chez Ninon», потому что обе оказались временно не замужем – и разорены. Магазин модной одежды стал для них единственным выходом из создавшегося положения. Обе обожали моду, особенно французскую. Обе когда-то жили в Париже. Обе состояли в «Синей книге». Обе знали в своем кругу практически всех, и обе знали, чего хотят, – но прошлое обеих выглядело, по меньшей мере, сомнительно.

Мисс Софи была первой женой Теда Коя, одного из величайших футболистов, участвовавшего в бесчисленном множестве матчей, с которого Фрэнсис Скотт Фитцджеральд писал своих литературных героев. После бурного, поистине головокружительного романа – а познакомились они, катаясь на лыжах, – мисс Софи и мистер Тед тайно бежали. Этот поступок страшно возмутил отца мисс Софи, ветерана Гражданской войны генерала Питера У. Мелдрима, который считал себя истинным южанином старой закалки. Генерал без обиняков заявил, что их семья подобных фокусов не потерпит. Софи была вынуждена пообещать отцу, что больше никогда не совершит подобной ошибки, – и сдержала слово. В 1925 году состоялась помолвка мисс Софи с пожилым издателем Фрэнком Манси. К сожалению, когда Софи решила предпринять новую попытку замужества, она все еще оставалась женой мистера Теда. И вот тут ей ужасно не повезло: буквально за несколько дней до окончания бракоразводного процесса жених, которому пришлось ждать развязки слишком долго, умер и оставил Софи практически без гроша, а все его немалое состояние в пятьдесят миллионов долларов отошло музею изобразительных искусств «Метрополитен».

Вскоре после этого мисс Софи все же вышла замуж – и тоже за весьма пожилого человека, биржевого маклера Горацио С. Шоннарда. Они венчались в церкви. «Я обещала это семье», – заявила мисс Софи репортерам. Впрочем, ее отец, генерал Питер У. Мелдрим, особого восторга явно не испытывал.

Мисс Нона была второй дочерью Уильяма Гиббса МакАдо, калифорнийского сенатора, активно поддерживавшего ку-клукс-клан, участника «чайного скандала» и 46-го секретаря казначейства, который, предвидя Первую мировую войну, закрыл валютные фонды США на целых четыре месяца, чем спас Америку от финансового краха. У МакАдо было три жены, одна из которых была дочерью президента Вильсона[31] Элеонора Рэндольф Вильсон.

Первым мужем мисс Ноны стал русский дипломат, с которым она обвенчалась в 1917 году в церкви Святого Иоанна на площади Лафайет в Вашингтоне, округ Колумбия. Газета «Нью-Йорк таймс» сообщила, что платье невесты, созданное по ее собственному дизайну, было «прелестным и подошло бы даже для приема в королевском дворце». У этого, описанного довольно подробно платья была «пышная летящая верхняя юбка из легких кружев, которые, точно облака, окутывали тонкую талию невесты, ниспадая до пола». Церковь утопала в цветах сирени и кизила. Присутствовали многие представители высшего общества округа Колумбия, в том числе президент Вильсон, вторая миссис Вильсон, а также вице-президент[32] и миссис Маршалл. «Таймс» также написала, что миссис Вильсон, только что потерявшая мать, ради такого события «несколько умерила траур» и надела маленькую черную шляпку из соломки, отделанную крыльями мертвых сорок. Ничего удивительного, что во время венчания шляпка, украшенная крыльями мертвых черных птиц, пусть даже и не особенно крупных, не могла остаться незамеченной. В газете далее сообщалось, что похожая на эльфа «крошечная девушка-цветок», мисс Салли МакАдо, «в очаровательном белом платье из жатой органзы», в течение всей церемонии сильно плакала и была совершенно безутешна. Жених умер два года спустя.

Второй раз мисс Нона вышла замуж за духовного целителя доктора Эдварда С. Коулза, психиатра и основателя клиники «Тело и душа» при церкви Святого Марка в Бауэри. Едва они успели пожениться, как Коулз обвинили в убийстве и арестовали за организацию подпольной клиники, существовавшей на пожертвования и получавшей весьма приличный доход в пятьсот тысяч долларов в год.

Остальные мужья мисс Ноны были ничем не примечательны. Однако, если учесть общую биографию мисс Софи и мисс Ноны, становилось вполне понятно, что любая просьба дать интервью – даже о том, как они одевают свою самую известную клиентку, – их встревожит. Даже если подобная просьба подтверждена этой самой знаменитой клиенткой.

– Разве она обычно останавливается не в «Плазе»? – спросила Кейт.

– Сейчас ей следует быть в Вашингтоне, – ответила мисс Нона.

А мисс Софи протянула Кейт небольшую плоскую коробку, сплошь покрытую красными стикерами «Par Avion» и «By Air Mail». Это была долгожданная посылка от Шанель. Наконец-то! Интересно, подумала Кейт, когда она пришла?