Белое, черное, алое - Елена Топильская

Лева Задов, услышав про капли крови, уже копался в экспертной сумке, выбирая все необходимое для работы, и я, наблюдая за этими двумя поборниками охраны труда, еще полчаса назад голосившими, что я выродок, и что они переутомились, и что давно пора на базу, удивлялась их прыти. Впрочем, чему тут удивляться, все мы, старички, такие, как бывалые охотничьи псы, свернувшиеся калачиком на солнышке: как только запах дичи коснется ноздрей, они вскакивают, вытягиваются в струнку и стрелой несутся по следу через бурелом и болото, оставляя далеко позади молодое поколение, несмотря на то, что это поколение питается исключительно "Чаппи"...

Пока Болельщиков занимался фотографией и видеозаписью, я отвела в сторонку подполковника Бурачкова и поныла по поводу понятых:

- Выручайте снова, Борис Владимирович!

- Вас понял! - кивнул невозмутимый Борис Владимирович и привел в качестве понятых мастера РЭУ вместе с супругом.

Это был мудрый ход: все равно мастеру у нас ключи от чердака забирать, и с мужем ей будет не страшно домой идти.

Я воспользовалась моментом и спросила мастера:

- А чердак всегда закрыт на замок?

- Да я каждый день проверяю, вроде бы замок не сбивали.

- А ключ у вас никто в последние дни не брал?

- Да нет, - пожала она плечами. - Но вообще-то, вы видите, какой замок? Штамповка, его шпилькой отпереть можно. А вот тут, в углу, пакетик полиэтиленовый стоит, что-то в нем есть, так я его тут раньше не видела. Видите, дом ухоженный, чердак чистенький, лишний предмет сразу на виду будет...

Когда Болельщиков наконец открыл доступ на чердак, я первым делом осторожно пробралась к чердачному окошку. Голицын был прав: из него открывался прекрасный вид на вход в парадную и даже, сквозь застекленные двери, на всю площадку перед лифтом; а стекла в двери этой парадной наверняка были отмыты до блеска, пока их не вышибло взрывом.

- А это что? Жень, поди сюда со своим фонарем, - подцепила я носком туфли какой-то предмет.

Подошли вместе с Женей и доктор Задов, и подполковник Бурачков, и все мы уставились на освещенный Болелыциковым презерватив, наполненный какой-то жидкостью и завязанный вверху узлом.

- Что это? - повторила я.

- Презерватив с мочой, - откликнулся Задов.

- С мочой?

- Думаю, что да.

- А зачем?

- Мочился человек в презерватив, - подсказал Болельщиков.

- Спасибо, что объяснил. Я спрашиваю, зачем в презерватив мочиться.

- Чтобы с собой унести, - задумчиво высказался Задов. - Чтобы не оставлять следов своего пребывания.

- А зачем с собой уносить? Вон тут песку сколько, мочись себе в песок, никто и не заметит. Слушайте, а по запаху мочи собака след возьмет?

- Вроде бы нет, - сказал Болельщиков, - я даже слышал, что, если след мочой побрызгать, это у собаки нюх отбивает.

- Значит, не для того, чтобы собака след не взяла. А если для того, чтобы с собой унести, то чего ж не унес?

- Чего-чего, в морду дали, вот и не успел.

- Закономерный вопрос: а кто и за что в морду дал?

- А кому - тебя не интересует?

- Если появится кандидат на роль наблюдателя, мы его кровушкой привяжем, вслух подумала я.

- Каким образом? По группе особо не привяжешь, групп крови всего четыре, а население Земли, знаешь, какое? Или ты генетику имеешь в виду, так ты учти, что им ведро крови нужно для заключения, а не этот пятачок.

- Женя, ты слышал про одорологическую экспертизу?

- По запаху, что ли? Это когда собаке дают понюхать коробку, в которой две недели назад хранилась взрывчатка, а она своим чувствительным носом улавливает молекулы диэтиленгликоля?

- По запаху, только с взрывчаткой я не пробовала, а по крови экспертизу назначала.

- Но все равно собачка нюхает, а суды это доказательством не считают. Так? - встрял в разговор Задов, демонстрируя свою процессуальную осведомленность.

- Не всегда. У меня, например, по нескольким делам состоялись приговоры, основанные на одорологии. И в законную силу вступили.

- Но все равно же собачка нюхает, так? А как суд может полагаться на мнение собаки? Ее же не предупредишь, как нас, за дачу ложного заключения?

- Лева, тебя что, собаки в детстве кусали? Что ты так к собакам негативно настроен?

- Да смешно просто! Собака-эксперт! Она что, и заключение подписывает?

- Собака в данном случае выступает в качестве инструмента. Знаешь, как это происходит: объект, содержащий запах, помещают в специальный прибор, во влажную среду, адсорбируют там запах с объекта на стерильную фланель, после чего эту фланель консервируют...

- С солью или с уксусом? - сострил Задов.

- Очень остроумно. Консервируют в стеклянной герметичной банке, помеченной паролем, и могут хранить до года, если сразу не с чем сравнивать. Когда поступает образец запаха для сравнения, банку с первоначальным запахом в числе нескольких других, также помеченных паролем, дают специально обученной собаке на выборку.

- А зачем пароль? - спросил Бурачков.

- Чтобы проводник собачий никак, даже подсознательно, на собаку не влиял. Он, кстати, тоже не знает, в какой банке нужный запах. Например, на месте происшествия подобрали шарфик, законсервировали, отвезли в Москву - только там одорологию делают, у нас базы нету, - а через полгода нашли подозреваемого. Взяли у него кровушку, высушили на марлечке, отправили в Москву, и одорологи дают категорическое заключение - его шарфик или нет. Это тебе не по группе крови экспертиза. А если несколько подозреваемых, то они тебе выделяют одного. В Иркутркой области, в колонии, зэки замочили парня и разбежались из барака. На месте подобрали три заточки с рукоятками, обмотанными изолентой; медик говорит, что смертельный удар наносился одной из них. У всех, кто жил в бараке, взяли кровь, по запаху привязали заточку к одному из зэков, и приговор в суде состоялся.

- Да ну, это несерьезно, - отмахнулся Болельщиков. - А если у собаки течка? Или ей на лапу наступили?

- Во-первых, с течкой собак на работу не выводят. А во-вторых, тебе что, в трамвае на ногу не наступают? Вот ты пришел на работу с отдавленной ногой и отпечаток просмотрел. А потом, у собаки есть одно преимущество - она не может умышленно фальсифицировать заключение. Помнишь дело Федоренко?

- Эксперт, который пальчики у клиентов брал и на объекты, изъятые с происшествия, переносил? Ну что за манера нас в это дело носом тыкать!

- Да просто разговор такой зашел. А к одорологической экспертизе нужно относиться как к доказательству, которое, как и другие, заранее установленной силы не имеет, но его можно перепроверить и подтвердить другими доказательствами. Если есть заключение одорологов о том, что следы крови на месте убийства принадлежат Кошкину или Собакину, - кто мешает провести еще судебно-медицинскую экспертизу, пусть тебе скажут, что эта кровь и по группе соответствует Кошкину или Соба-кину, да еще и по половой принадлежности это кровь мужчины.

За нашей спиной деликатно кашлянули понятые. Мы поняли намек без слов и стали писать протокол.

- Женя, глянь осторожно, что за пакет полиэтиленовый; говорят, его тут раньше не было, - попросила я Болелыцикова.

Женя, аккуратно раздвигая ручки пакета масштабной линейкой, проворчал:

- А у самой что, коленки ватные?

- А мне городская запретила, - объяснила я, не отрываясь от протокола. Мне Будкин сказал: если есть малейшая опасность того, что объект может взорваться, сами не лезьте, пошлите экспертов, лучше пусть они взорвутся, а то кто же протокол писать будет?

- Правильно, Машка, - поддержал меня Лева Задов, хоть и посмеивающийся, но все-таки предусмотрительно зашедший за чердачное перекрытие, - наиболее опасные эксперименты всегда проводятся на наименее полезных членах экипажа.

- Понимаешь, существует допустимый процент потери экспертов на осмотрах, такая естественная усушка-утруска. Для следователей такой процент не предусмотрен, - продолжала я объяснять, - потому что после окончания осмотра они все равно умирают от переутомления.

- Отбой воздушной тревоги, - проворчал Болельщиков, которому наши шутки явно не понравились. - В пакете веничек, больше ничего нет. Точно, мужик следы заметал, поэтому и в презерватив писал, - во-первых, чтоб с собой забрать, а во-вторых, наверное, чтобы не шуметь лишний раз. Серьезно товарищ готовился...

- Машка, а чего с презервативом делать? - спросил Болельщиков, переворачивая его палочкой.

- Ну изыму я его, а чего еще с ним делать?

- А куда денешь? Домой в холодильник? Просто до завтра моча там вообще стухнет...

- И гомункулус появится, - со смехом развил эту мысль Левка. - Парацельс предлагал разводить гомункулусов из мочи, отстоявшейся более десяти дней...

- Тьфу! - смачно плюнул не выдержавший Бурачков.

- О! - обернулась я к нему. - Борис Владимирович, заберите к себе вещдоки до завтра, а то прокуратура уже сдана на сигнализацию, а домой я же не потащу все это, и с места взрыва мы три коробки набрали.