Боги, пиво и дурак. Том 8 - Ник Гернар

на женские формы действительно слегка приподнималась и медленно опадала.

У меня комок подкатил к горлу.

— Тебе лучше все объяснить, старик, — прохрипел я. — Прямо сейчас. И так, чтобы я понял. Или я поубиваю всех этих тварей к чертовой матери, и тебя вместе с ними!..

— Тогда она сразу умрет, — ответил Бельский, поднимая на меня увлажнившиеся глаза. — Эти тени не убивают ее, Даниил жрец. Они ее кормят. Той энергией, которую уже много лет отдаю им я.

Старик медленно расстегнул рубашку на груди, и я увидел огромный кровоподтек, скрывавшийся под одеждой.

Такой же, как у меня на плече.

— … Но больше мне нечего отдавать, — проговорил Бельский, поворачиваясь к живой покойнице на камне. — И очень скоро наступит час, когда я не смогу защитить ее. Поэтому я хочу, чтобы это сделали вы. Сохраните ей жизнь. Верните молодость. Защитите. Верните в мир, откуда она пришла. Вот чего я хочу. Пообещайте мне это, и вы получите в свое распоряжение все, что я пока еще имею.

— Это же Фемида, — еле слышно проговорила Деметра, наконец-то отважившись приблизиться к страдалице. — Вторая жена Зевса. Я узнаю ее энергию!..

— Верно, — проговорил старик. — Это прекрасная богиня Фемида. Пленница моего предшественника. И моя единственная слабость.

Глава 6

Правосудие, которое мы заслужили

После слов Бельского на пару минут воцарилась тишина.

Я смотрел на живые останки бессмертной богини, вокруг которой, как стервятники, вились тени. И не мог отвести глаза, хотя это было по-настоящему жуткое и отталкивающее зрелище. Эмоции накатывали на меня волнами. Пронзительная жалость и злость сменяли друг друга так часто, что голова пошла кругом.

— Почему она здесь? — спросил я, наконец, Демку.

— Понятия не имею, — оторопело проговорила моя подруга. — Я вообще не знала, что Фемида не в Верхнем мире! Мы с ней никогда особо не общались. Она — бывшая вторая супруга Зевса, я — пятая… На сходах и праздниках говорили, что она разорвала все отношения с Советом и ушла в затвор.

Барон хмыкнул.

— Ну, затворили ее, действительно, знатно. И главное — никто ведь не хватился. Целая богиня пропала, а вам хоть бы хны! Сразу видно, как сильно востребовано правосудие в Верхнем мире.

— Просто у нас там очень популярна Юстиция, — извиняющимся тоном проговорила Деметра.

Самеди клацнул челюстью.

— Юсти-иция! Ну еще бы. Цена у нее сходная, а навыки просто потрясают воображение!

— Прекрати, — хмуро оборвал я барона. — Это не тема для разговора здесь, перед ней! — кивнул я на Фемиду. И, повернувшись к старику, спросил: — Как вы думаете, она… слышит нас?

— Едва ли, — ответил старик, отвернув лицо и глядя куда-то в сторону. — Последние десять лет Фемида не приходила в сознание. Даже когда выглядела лучше.

Я наклонился, звякнув цепочкой с Лёхой, и осторожно взял полупокойницу за руку.

Рука оказалась практически невесомой и холодной. И от этого мертвенного холода у меня самого побежали мурашки.

— Мы… мы можем что-нибудь сделать для нее прямо сейчас? — спросил я Деметру.

Она только головой покачала.

— По правде сказать, я не знаю. Никогда еще не видела бессмертных в таком состоянии. Теоретически, конечно, можно попробовать ее подлечить. Но за результат я поручиться не могу. Для созидания у меня сейчас слишком мало энергии.

— Как же тогда ты собиралась биться?

— Это другое, — зыркнула она на меня из-под густых ресниц. — Брать чужое и ломать не то же самое, что отдавать свое.

Я вздохнул. И не поспоришь ведь.

— Может, тебе надо отдохнуть, и тогда сила восстановится?

Бельский махнул рукой.

— Нет, здесь это так не работает. В отличие от пророков, которые приходят к нам заранее наполненные до краев, боги на нашей стороне появляются почти пустыми. Энергия у них потрясающей мощи и красоты, но ее количество напрямую зависит от популярности конкретной сущности в нашем мире. И, к сожалению, для местных богиня Деметра по большей части всего лишь персонаж древнегреческой сказки. Так что едва ли по прошествию времени что-то сильно изменится.

— А почему тогда Фемида в таком плачевном состоянии? — спросил я. — Разве люди больше не верят в правосудие?

Старик мрачно усмехнулся.

— Она держалась, как могла. Несколько веков ее терзали, пытали и опустошали. Когда Фемиду передали мне, она уже была изможденной и слабой. Но все еще невероятно красивой. И мудрой собеседницей. Я не сразу… Не в тот же год смог освободить ее от кровавой дани ордену. Я так радовался, когда, наконец, смог это устроить! Думал, теперь Фемида сможет восстановить свои силы. Но она продолжала таять буквально на глазах. Ну а сейчас в мире мода на покаяние и отмщение. Возмездие, так сказать. А это уже совсем другая история. Правосудие как отвлеченная от эмоций справедливость никому особо не интересно. Как и наказание в соответствии с мерой непосредственной вины. Народ требует зрелищ. Публичных казней и массовых коленопреклонений. Такие дела. Итак, господа. Вы принимаете мои условия?

— Однозначно, — хмуро ответил я. — Фемиду нужно вернуть. Она нам там очень нужна!

— Фемида всем нужна, — с горечью проговорил Бельский. — Но не каждый способен ее оценить. Это не Фортуна, которой поклоняется каждый третий в любом из миров…

— Фортуна? — оживился я. — Что вы знаете о ней? Где она?

Бельский поднял на меня внимательный взгляд.

— Так вы ищете Фортуну? Что ж… Насколько я знаю, вчера ночью ее вернули в кровавый подвал, из которого она умудрилась сбежать год назад.

— Ее поймали⁈

— Это неудивительно. На поиски богини были направлены все ресурсы ордена. Нынешний глава считает ее подарком судьбы, эдаким Perpetuum Mobile, чья энергия обещает быть неисчерпаемой.

— Где этот кровавый подвал и как туда попасть? И вообще, Фортуну одну поймали? Не было ли с ней спутника?

Старик еще больше погрустнел и вздохнул.

— Я расскажу вам. Все, что знаю. Давайте только поднимемся отсюда. Все-таки здесь не место для деловых разговоров.

Дворецкий принял эту фразу как приказ. Кивнул своему господину, и взялся за коляску.

— Подождите, — остановила нас Деметра. — Не хочу оставлять ее здесь в таком состоянии. А то, боюсь, Фемида может не дождаться того момента, когда мы засобираемся обратно.

Бельский ответил ей благодарным взглядом.

Склонившись над