Дракон и сосиски или Путь к сердцу тёщи - Елена Северная

– Катенька, – лепетал папа, – ну ничего страшного не случилось! Анечка просто не в настроении!

– А кто виноват, что ребёнок, на ночь глядя, расстроен? – переключилась на него мама.

Мы с Тимкой попятились к выходу. Раньше я бы молча снесла все обвинения, мама бы спустила пар, Анька выпросила бы чего-нибудь ей купить, папа смылся в сарай, а Тимка от бессилия – лишний раз с мамой связываться? – бесился где-нибудь на улице. А сейчас я пятилась вместе с ним к двери и понимала, что Тотошка передал мне часть своего пофигизма. Мне было всё равно! Моя ж ты умничка! Золотой ребёнок! Интересно, а как он выглядит в человеческом обличии?

Внутридомный тайфун прекратила бабуля. Она вошла, зыркнула на маму, которая тут же заткнулась, плеснула на бьющуюся в конвульсиях мелкую пакость кружку колодезной воды и в наступившей тишине ласково сказала мне:

– Надо поговорить, внученька. Идём, а эти дамы пусть своим ядом ужинают.

Глава 8.

Я вышла следом за бабулей, Тимка увязался с нами.

– Ну их, – он демонстративно прочистил уши мизинцами. – Не хватало оглохнуть. Не-е-ет, – протянул брательник, – я женюсь на нормальной девушке. Она у меня послушная будет.

Я покосилась на мечтающего идиота, но ничего не сказала. Пусть мечтает. Пока молодой и не влюблённый.

На кухне бабушка молча указала нам с братом на табуретке, налила нам всем чай и села напротив.

Бабулина исповедь.

– Начну с того, что в нашем роду все женщины имеют ведьмовской дар. У мужчин, – она посмотрела на Тимку, – дар просыпается реже.

– А как же мама? – икнул брат. – Она тоже … того?

– Не совсем, – усмехнулась бабуля.

– Её дар запечатан. И в этом моя вина.

– Она отпила крепкий дымящийся напиток.

– Наш род древний, очень древний. И титулованный, – тут бабуля посмотрела на меня.

– Не ниже твоего маркиза. И, как следствие, существуют определённые обстоятельства и условия для заключения браков. Одним из них является благословление главы рода. В Академии я встретила молодого мага. Сильный, красивый, он подавал большие надежды. Но! Он был простолюдином! Когда я заикнулась матери о замужестве, та категорически была против. Сказала, что уже выбрала для меня выгодную партию. Пригрозила, что, если не повинуюсь родительскому слову, лишит всего и наложит проклятье на моих потомков. Я была молодая, самоуверенная, талантливая. Думала, что силы моего дара хватит, чтобы обойти все препятствия к своему счастью. После окончания Академии мы с Нилом поженились и уехали к месту прохождения его службы. Через месяц нас нашли мои родители. Мама была в гневе. Она сдержала слово, – тут бабуля замолчала надолго, а мы с Тимкой сидели и ждали. Наконец, она заговорила вновь:

– Когда мама выпустила на меня свою тьму, несущую родовое проклятие, Нил встал на её пути. От него ничего не осталось, – голос бабули задрожал впервые за всё время, что я её знаю.

– А меня тьма завертела и выбросила в этот мир. Не знаю, куда хотела мать меня забросить. Может, – домой, может, – в монастырь, может, – на ведьмин остров. Но Нил помешал. И теперь я здесь. И несу своё наказание.

– Так, а само проклятье в чём? – не выдержал Тимка.

– Ведьма не может уйти за грань, не передав свой дар дочери, – грустно улыбнулась бабуля. – В этом мире магии нет. Дар у рождающихся моих потомков оставался запечатанным. До вчерашнего дня. Видимо, магия Антошандра, да и сам он, такие светлые, яркие, что смогли пробить панцирь проклятия. Теперь я свободна! Но Катерина и Анна так и останутся с запечатанным даром. Да оно и к лучшему. Характер у обеих, – она покачала головой и цокнула языком. – Магия дракона выбрала достойную, – я удостоилась горделивого взгляда.

– Ба, ты сказала «потомков», – что-то сообразил Тимка. – Это как?

– Вы думаете, я бабушка вашей мамы? – усмехнулась бабуля. Мы с братом синхронно кивнули. – Нет, – она покачала головой. – Мне уже далеко за 300 лет. А много раз ваша пра-пра. Вот я живу, живу, живу, и жду, пока смогу передать свою силу.

– Как 300? – ахнули мы. – Столько не живут!!!

Бабуля вздохнула.

– А мне некуда деваться. Пока сила во мне, я жива!

– А наказание? – робко спросила я. Неужели такая долгая жизнь является наказанием? Это ж так здорово! Столько можно успеть и сделать!

– Да, – бабушка, как мне показалось, услышала мои мысли. Затем глаза её наполнились такой болью, что мы невольно поёжились. – Мне пришлось хоронить своих детей, внуков, правнуков. – Она помолчала и тихо-тихо сказала: – Это самое страшное наказание – пережить своих детей!

Несколько минут на кухне стояла гробовая тишина. Слышно было, как под плинтусом деловито шуршит мышь, на подоконнике сам себе ругается паучок, костеря хозяев за то, что они смели его паутинку с так удачно пойманной жирненькой мухой. Как другая муха издевательски советует ему поменять место столования. Как во дворе рыжий владелец куриного гарема отчитывает какую-то несушку, что запоздала на вечернее построение.

– Да что теперь об этом говорить! – вдруг радостно сказала бабуля. Мы с Тимкой подпрыгнули. – Эх, жаль, что тут Академий магических нет! Не определить направленность вашего дара! – посетовала она. – Ну, ничего, будем использовать старинный русский метод и сами учиться.

– Это какой?

– Как какой? – подмигнула бабуля. – Метод тыка, конечно! – И вдруг внимательно посмотрела на меня. – Внученька, а что с твоими очками?

Дорогие мои! Сегодня большой кусок, так как встретимся с вами аж во вторник, 12 сентября. Надеюсь, кусочек получился.

Я развела руками:

– А нету!

– Я вижу, – нахмурилась она. – Надо сказать отцу, чтобы заехал в оптику и приобрёл новые.

– Не надо, – довольно хохотнул Тимка. – Теперь Санёк у нас зрячая на 100 процентов.

– Вот как?

Бабуля сделала удивлённое лицо. Именно «сделала», так как никакого искреннего удивления не наблюдалось. Зато мне очень искренне хотелось докопаться до сути вопроса: как, учитывая её достаточную продолжительность жизни, бабуле удавалось это скрывать? Ведь мама на полном серьёзе считала её своей бабушкой! Видимо, мыслительный процесс отражался у меня