Нить неизбежности - Сергей Юрьев

Капитан негромко, но явственно заскрипел зубами. За время проповеди прихожане пели эту жизнерадостную муть о двенадцати куплетах уже в шестой или седьмой раз, и будь его воля, он уже давно швырнул бы в тот бревенчатый барак, где происходило действо, противотанковую гранату.

— Кто такие Лейла и Андрон? — спросила Дина спокойно и по-деловому.

— Андрон Ливень, сын оптового торговца мылом, несовершеннолетний. Этакий юноша бледный со взором горящим, — отозвался капитан, мельком заглянув в тетрадь, исписанную аккуратным мелким почерком. — Лейла Кунь — наш агент, внедрена шесть месяцев назад. У неё и жучок в лифчике.

— А как до сих пор ваш подследственный не заподозрил, что за ним слежка? — поинтересовалась Дина. — Он ведь не мог не заметить, что больше половины его засланцев не могут получить выездные документы, остальные тоже, как правило, дальше Угора не добираются.

— Извиняюсь, конечно, Ваш Превство, но в вашей Тайной Канцелярии нашу Внутреннюю Стражу, по-моему, за дурачков держат. — Капитан, казалось, всерьёз обиделся за родное ведомство. — А мы ведь работаем с каждым клиентом этого негодяя, которого выводим из игры. И вся информация идёт к нему через нас.

— Вы же считаете его обыкновенным аферистом. Не много ли внимания?

— А это не просто афёра, это афёра с особо тяжкими последствиями. Мало того, что он людям мозги парит, чтобы они сами себе карманы выворачивали. Вы понимаете, что любой, кто переступил порог этого вертепа, рискует лишиться гражданства, а это пятно на всей семье! А он ведь, гнида, заманивает к себе молодёжь и старается, чтобы из весьма уважаемых семейств.

— Брат Андрон и сестра Лейла! — Хоровое пение наконец-то закончилось, и снова зазвучал голос «отца-предстоятеля». — Я горжусь вами. Не я выбрал вас, но Господь! А теперь, братья и сестры, попрощайтесь с Андроном и Лейлой, ибо встретитесь вы теперь только там, в жизни вечной. Но и ныне прикосновение к ним дарует благодать. Прикоснитесь каждый к нашим избранникам и проваливайте отсюда по очереди. Следующая служба через неделю в Бердском лесу, возле лесоустроительного столба 34/12. Сбор в 17:00, а тем, кто приведёт новообращённых, — на час раньше. И не опаздывать, сукины дети!

— Не сукины дети, а дети Господни, — напомнил проповеднику приятный женский голос, но его заглушил громкий чмок. Видимо, Зосима облобызал Лейлу где-то в районе спрятанного жучка.

— Ох, и пропишу я этому «святому» при задержании, — плотоядно заявил капитан.

— А эта самая Лейла вам не родственница? — Дина решила проверить собственную наблюдательность.

— Да. Племянница. — Капитан щёлкнул переключателем, и на экране появилось изображение барака, где происходило сборище. Люди выходили по одному или парами, направляясь к обочине узкой щербатой дороги, возле которой выстроились десятка два автомобилей.

— А вам, дети мои, предстоит увидеть истинное чудо. И не только увидеть, а стать частью его. — Жучок снова начал выдавать информацию. — Честно говоря, никакого голоса свыше мне не было, но я указал на вас, потому что увидел в вас искреннее стремление расстаться со всяческими суетами. Тебе, Андрюша, папаша на новое авто отвалил 14 тысяч, а ты двенадцать сюда принёс. Значит, веришь, что тебе тачка уже не понадобится. А ты, Лейлочка, мне просто нравишься, персик, тыковка. Так что вам честь великая улыбнулась во все тридцать два или сколько там у неё… В общем, не надо вам будет через границы перебираться и каждому стражнику доказывать, что вы тут просто гуляете.

— Вау-у-у! — Прихожанка Лейла, судя по всему, начала подпрыгивать и хлопать в ладоши. — У меня что, крылышки вырастут?

— Нет, ангелочек мой. Крылышки не вырастут, а врата откроются — так что прямо туда шагнёте. Наши братья, которые уже там, изнутри их для вас отворят и к себе возьмут. Мне видение было, что так и случится. Сегодня, сейчас. А ты, Андрюша, чего побледнел так?

— С-страшно. Б-боязно.

— А ты не бойся. Там тебя — как родного…

— Ну всё! Теперь-то уж точно пора! — Капитан схватил короткоствольный автомат, лежавший под приборной панелью. — Давайте-ка брать его, а то мало ли что ему в башку взбредёт.

Дина глянула на боковой монитор, где последняя машина с прихожанами, спотыкаясь о колдобины, уезжала прочь и уже вот-вот должна была скрыться за поворотом.

— Сначала я войду, а через тридцать секунд командуйте. — Она, не оставив капитану времени на возражения, вышла из аппаратной, замаскированной под хлебный фургон, и неторопливо направилась к бараку, до которого было не более трёхсот аршин.

Когда половина пути была уже позади, в единственном окне мелькнула яркая вспышка, и казалось, будто оттуда вырвался луч солнечного света. Закопчённые стёкла треснули и со звоном осыпались на широкую завалинку, а изнутри донеслись звуки какой-то возни, топот и невнятные голоса. Дина побежала, не обращая внимания на колючую цепкую траву, которая поднималась до колен, вынимая из сумочки маленький дамский пистолет. Было очевидно, что внутри происходит что-то странное, страшное и совершенно непредвиденное.

Дверь распахнулась перед ней сама, будто от резкого порыва сквозняка, и на неё пахнуло горячим влажным воздухом. Миновав захламлённую прихожую, она попыталась протиснуться в молельный зал, но несколько секунд пришлось уделить борьбе со встречным ветром, который мгновенно растрепал ей причёску и раздул колоколом лёгкое ситцевое платье. Впереди маячили три сплетённые тени — Лейла и подследственный пытались удержать брата Андрона, который упорно ломился к выходу, крича, что он всё отдаст, если его отсюда выпустят. За ними дощатый обшарпанный пол кончался и переходил в песчаный пляж, а дальше было ослепительно синее море, покрытое мелкой рябью.

— Стой, стрелять буду! — крикнула Дина и пальнула в потолок, которого не было, но от невидимой потолочной балки отлетели крупные щепки, и одна из них попала проповеднику прямо в глаз.

— Изыди! — взвизгнул он, отпуская «счастливца», которого только что пытался насильно затащить в рай, но, увидев наставленный на него пистолет, сам бросился навстречу набегающим на берег волнам.

Агент Лейла попыталась ухватить его за рясу, но он даже не заметил этого. Через мгновение ноги его по щиколотку утонули в песке, и он, оглядываясь и показывая язык, побежал зигзагами навстречу прибою.

Андрон на четвереньках рванулся к выходу, и в дверях об него споткнулся капитан Внутренней Стражи, который, растянувшись на полу, начал стрелять длинными очередями по беглецу.

— Прекратить! — Дина схватила автомат за ствол и отшвырнула его в дальний угол. — Видеокамеру сюда.

Боец с видеокамерой уже стоял слева от входа, прижавшись спиной к стене, и вёл оперативную съёмку. Только руки у него почему-то тряслись крупной дрожью.

— Не врал, значит, отец Зосима, — пробормотала Лейла, даже не пытаясь подняться с пола. — А вы, дядя, говорили — жулик, шарлатан…

Но беглецу так и не суждено было уйти слишком далеко. Две давно небритых личности в белых шортах и рубахах, завязанных на пупе, преградили ему путь, и тот, что оказался ближе, без предупреждения заехал ему в ухо.

— Что, хрен собачий, попался, скотина! — поприветствовал он Зосиму, который начал неуверенно пятиться назад. — Я те покажу щас такое чудо Господне, что будет тебе мигрень с подагрой на всю оставшуюся жизнь.

— Я… Братья… Того…

Но его никто не слушал, а второй из встречающих заехал «предстоятелю» ногой в живот.

— Вы чего как эти? — попытался возмутиться Зосима и, не дожидаясь ответа, в полусогнутом виде, держась обеими руками за живот, помчался назад. Погони не было — только свист и две горсти песка метнулись вслед убегающему. Когда нога «чудотворца» вновь ступила на пол заброшенного барака, его тут же встретила Лейла, поставив подножку и завернув ему руку за спину выше лопатки.

— Ай! Во имя Господа. Отпустите, падлы! — взмолился задержанный и попытался вырваться, но на помощь племяннице пришёл дядя.

Дина успела заметить валяющийся на полу диск, покрытый руническими письменами. Похоже, он был из красного дерева, и от него в сторону видения, высвечивая пыльную взвесь, тянулся луч, как от кинопроектора. Она нагнулась, чтобы поднять этот странный предмет, но капитан в пылу борьбы зацепил его ногой. Диск, прокатившись пару аршин по полу, застрял в песке, и видение сразу скособочилось, покрывшись диагональной рябью. Белые гребни волн помчались по песку, разрастаясь с каждым мгновением, и в тот момент, когда их невнятные очертания уже готовы были обрушиться на дядю с племянницей, прижимавших к полу Зосиму, который всё ещё норовил вырваться, всё исчезло. Видение растворилось, как будто кто-то выключил огромный телевизор.

— Вставай, сволочь. — Капитан выпустил руку задержанного, жестом приказав племяннице сделать то же самое. — Права свои знаешь или зачитать тебе?