BIOS - Роберт Уилсон

— Как вдохновенно.

— Нет, я буквально. Рабочий Трест тянет Проект Исис два десятка лет, и проблемы только усугубляются. Если «Устройства и Персонал» одним ударом получат возможность вмешаться и предложить реальную альтернативу, они смогут получить достаточную поддержку в Совете, чтобы отстранить бескомпромиссных чинов из РТ.

От всех этих рассуждений Хайс начал терять терпение, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Земная политика, Элам. Какое отношение она имеет к нам?

— Если это сработает, мы получим целую плеяду новых начальников с новыми приоритетами. В лучшем случае. В долгосрочной перспективе это может означать появление постоянных поселений. Может означать, что на Исис начнётся интенсивная добыча биологических и генетических ресурсов. Практически неизбежно может означать меньшую роль людей с пояса Койпера.

— Серьёзно?

— Ну, а почему мы здесь? Отчасти, потому что люди РТ могут эксплуатировать наших учёных в отрыве от УиП. Отчасти — потому что мы привыкли жить и работать небольшими группами в тесных помещениях. Если «Устройства и Персонал» готовы с помощью своих интерфейсов открыть Исис для всех желающих — и если сумеют добиться этого без унижающего их достоинство привлечения людей из Койперовской Республики — тогда они вышибут отсюда Рабочий Трест. А с ним и нас. Не говоря уже о будущем фундаментальной науки на этой планете. Они не станут распространять знания, они запатентуют всё, что узнают. И обойдут нас на пути к звёздам.

— Думаешь, Зоя это понимает?

— Она — пешка. Зоя думает, что всё это — проект по экзозоологии. Но её хозяева — «Устройства и Персонал». Прочти её досье, особенно мелкий шрифт. Зою отбирают и до двенадцати лет растят в детском доме УиП. Затем — ни с того ни с сего — её с четырьмя сёстрами-клонами бросают в сиротский приют в Тегеране.

— Многих точно так же тасуют туда-сюда. Бюрократия.

— Не спорю. Но обрати внимание на даты! Август 32-го — по настоянию Рабочего Треста половина высоких чинов УиП арестована за подстрекательство к бунту. Борьба за власть. Сентябрь 32-го — Зою с другими клонами бросают в Тегеране. Январь 35-го — очередное потрясение в верхах, на этот раз в самом Рабочем Тресте. Группа начальников УиП восстановлена в правах, выпущена из реабилитационных фабрик и объявлена героями. Март 35-го — «Устройства и Персонал» забирают Зою из детдома для сирот.

— Только Зою?

— Её сёстры не выжили. Иранские детские дома не «Лунный Хилтон», знаешь ли. Зоя знает только, что её спасли. Её лояльность купили, причём по дешёвке.

— Для них — дёшево. Саму Зою это, должно быть, серьёзно травмировало.

— Ты так думаешь?

Тэм кивнул.

— Она не больно-то коммуникабельна.

— Она жертва и инструмент, вскормленный обещаниями, теорией, тимостатом и ложью. Хочешь совета? Не привязывайся к ней.

Я и так не привязан, подумал Хайс. Не привязан ни к чему.

— Элам, она далеко от дома.

— Не так далеко, как тебе кажется. У неё есть куратор, крупная шишка в «Устройствах и Персонале». Его зовут Аврион Теофилус. После Тегерана он был её тренером, наставником и суррогатным отцом. И, судя по этому графику, он прибывает на Исис.

Спустилась ночь, послушно отразившаяся на дюжине экранов в Ямбуку. У Хайса выдался обстоятельный разговор с Дитером Франклином. Высокий планетолог перепил кофе, и они прогуливались по станции, обсуждая его излюбленные теории, что-то насчёт микрокапиллярных структур мелких клеток. Всё это было хоть и интересно, но недостаточно интересно, чтобы заставить Хайса бодрствовать заполночь.

Когда темнело, на станции становилось тихо. Забавно, что мы адаптируемся к этим ритмам местных цикад, подумал Хайс, несмотря на то, что сутки длятся на несколько часов медленнее. Он ещё раз прошёлся по коридорам центральной части Ямбуку — сторожевой обход, — а затем пошёл спать.

В предвкушении первой прогулки Зою разбирал азарт. Пока её одевали, она старательно держала себя в руках, но по раскрасневшимся щекам и блеску глаз Хайс ясно видел, что Зоя годами грезила об этом моменте.

Из глубин памяти всплыли воспоминания о Маке Фейя, умерившие его собственную приподнятость. Костюм Зои был до невозможности тонок. Элам была права: это не просто улучшенный скафандр биозащиты, это целый арсенал новых технологий… кропотливо накапливаемых гномами из «Устройств и Персонала». И — да, если костюм сработает, это совершенно преобразит присутствие человека на Исис.

К моменту, когда он оказался замурован в свой неизмеримо более неуклюжий скафандр, Зоя уже была готова и ждала его. В сравнении с ним девушка казалась подвижной и свободной: её тело не сковывало ничего, кроме полупрозрачной мембраны, тазового чехла для рециркуляции отходов, дыхательного аппарата, облегающего рот, да пары увесистых ботинок.

Элам Мейзер, наблюдающая за ними глубоко из стерильного ядра станции, в последний раз просмотрела их телеметрию и дала зелёный свет на выход. Они прошли через три ряда «полу-горячих» концентрических стен, и сейчас последняя дверь — высокий стальной воздушный шлюз — скользнула в сторону, открываясь дневному свету.

Дневному, не солнечному. Солнце спряталось за густым облачным покровом, отчего лес неподалёку потемнел и приобрёл зловещий вид. Девушка вышла вслед за облачённым в массивный скафандр Хайсом, и остановилась на расчищенной площадке, выглядя до нелепости уязвимой. Собственно, она казалась почти нагой. Её костюм придавал лицу красноватый оттенок, но ничего не скрывал.

Руки и плечи Зои двигались без каких-либо ограничений. Верхняя часть тела была гибкой, небольшие, но крепкие, мускулы ходили под идеальной кожей. Груди были компактными и упругими. Хайс за неё опасался, но сама Зоя была бесстрашной. Поначалу, сдерживаемая устройствами на ногах и тазу, она двигалась неловко, но игриво, с очевидным удовольствием.

— Помедленнее, Зоя, — предупредил он. — Мы вышли для проверки телеметрии, а не на пикник.

Она остановилась, развела руки в стороны и задрала подбородок.

— Тэм! Ты это чувствуешь?

— Чувствую — что?

Казалось, её разбирает смех.

— Дождь!

Дождь начался неощутимо — по крайней мере, для Хайса. С запада потянулась лёгкая дымка. Капли брызгами разлетались по сухой площадке и застучали по листьям в лесу. Горошины воды, словно роса, формировались на «второй коже» Зои. Словно маленькие драгоценности. Ядовитые.

Хайсу никогда не был на Земле. Биологический барьер был чересчур высок; для такого визита потребовались бы бесчисленные прививки и модификации иммунной системы, не говоря уже о суровой дезинфекции всего тела по возвращении обратно в пояс Койпера. Но он был человеком, и его тело несло в себе миллиард лет эволюции. Он понимал удовольствие, которое испытывает Зоя. Тёплый дождь на человеческой коже: каково это ощущать? Хайс подумал, это совсем не то же самое, что принимать душ в санузле — судя по улыбке девушки, которую та не могла сдержать.